Доктор Данилов в кожно-венерологическом диспансере - Андрей Шляхов

– Но уважение… уважение-то должно быть? Я на многое не претендую, но когда «старой вороной» называют…

«Старой вороной» – не самый худший вариант», – хмыкнул про себя Данилов, вспомнив фельдшера Гильского со «Скорой», который именовал свою тещу как за глаза, так и в глаза только матом. Теща, не от большого ума, написала жалобу на имя заведующего подстанцией. С полным перечнем всех своих «имен», «званий» и «титулов». Тот прочел, поржал и отдал жалобу Бильскому, который тут же пустил ее по рукам. Так вот теща Гильского и шагнула из письма в легенду. Народ потом года два то и дело вставлял к слову «тещу Гильского». «Приезжаем мы на вызов, а нам вместо «здрасьте» выдают то, что Гильский своей теще говорит». Потом Гильский уехал жить в Израиль. Тещу, как ни странно, забрал с собой. Не иначе как жена настояла.

Дома Никита воспринял новость с огромным энтузиазмом.

– Вау! Значит, теперь всякие там справки в бассейн, осмотры в КВД и все такое прочее можно будет иметь без напряга?

– Без напряга можно иметь только свою лень, – парировал Данилов. – Ты чего это привычку завел грязную посуду в раковине оставлять? Или я не в курсе, что мы наняли домработницу?

– Да я как раз собрался мыть, но тут позвонили, а потом…

– Ты забыл, – подсказал Данилов.

– Да. – Со страдальческой гримасой Никита надел «дежурный» кухонный фартук и подошел к раковине. – О, а ведь справками выгоды не заканчиваются! Ведь в случае чего можно будет обратиться, правда?

Метод мытья посуды у Никиты был свой, особый. Он не смачивал влажную губку моющим средством, а просто поливал им грязную посуду и потом тер ее губкой.

– Ты же знаешь, – Данилов сымитировал непонимание, – что ко мне можно обратиться с любой проблемой.

– Да я не об этом! – досадливо дернул плечом подросток. – Я имею в виду всякие последствия…

– Последствия чего? – уточнил Данилов.

– Ну, контактов сексуальных…

– Последствия сексуальных контактов иногда бывают фатальными, – назидательно сказал Данилов. – Лучше не доводить до последствий. Тебе рассказать, почему нужно пользоваться презервативами, или ты уже в курсе?

– В курсе, – буркнул Никита. – Но если что…

– Если что – можешь на меня рассчитывать, – обнадежил Данилов. – Вне зависимости от того, где я буду работать. Чем смогу – помогу.

– Так, значит, справку в бассейн можно хоть завтра?

– Послушай, имей совесть! – возмутился Данилов. – Я сегодня устроился на работу, завтра у меня первый рабочий день! И как ты себе это представляешь? Я прихожу и ломлюсь кому-то из врачей, сидящих на приеме? «Здравствуйте, я ваш новый сотрудник, Вова Данилов, напишите моему сынишке справку в бассейн, пожалуйста». Что обо мне люди подумают? Дай освоиться, знакомство с кем-то свести. Заочная выдача медицинских справок и заключений – это, чтоб ты знал, преступление.

– Кто-то из знаменитостей сказал, что преступлением можно сделать самое невинное занятие, – огрызнулся Никита.

– Тем не менее вещи надо принимать такими, какими они являются. Это тоже сказал кто-то из знаменитостей. Так что со справкой придется подождать хотя бы до следующей недели. Или сходи получи ее обычным путем, если так торопишься.

– Обычным путем будет еще дольше, – фыркнул Никита. – За направлениями очередь отсиди, потом анализы сдай, флюорографию сделай… За неделю можно не успеть. Я лучше подожду. А нельзя целую пачку справок заготовить, только дату не проставлять?

Глава вторая

Чистые трусы – залог быстрого выздоровления

Представление Данилова на еженедельном собрании сотрудников диспансера оказалось предельно кратким.

– Первым делом хочу сообщить, что у нас появился новый физиотерапевт, доктор Данилов, – сказала главный врач. – Его график: нечетные – утро, четные – вечер.

Данилов было привстал, но Марианна Филипповна взмахом руки велела ему садиться и продолжила:

– Всегда хочется начинать собрание с хороших новостей, но сегодня, к сожалению, у меня нет ни одной хорошей новости. Не приготовили вы мне хороших новостей. Зато плохих – хоть отбавляй. Начнем с самого насущного. Анна Петровна в пятницу побывала в отделении медосмотров…

Отделения медицинских осмотров нередко располагаются в удалении от диспансеров. Принято считать, что это делается для удобства обследующихся и из санитарно-эпидемиологических соображений. На медосмотры, мол, приходят здоровые люди, лучше, если они не будут контактировать с больными. На самом же деле отделения медицинских осмотров «удаляются» для удобства сотрудников диспансера – чтобы толпы народа, ежедневно приходящие на осмотр, не мешали бы работать. Не толпились в коридоре, не слонялись по кабинетам с дурацкими вопросами: «А где?», «А что?», «Это лаборатория, да?». Лучше уж пусть ходят по филиалу.

– …Анна Петровна, поделитесь своими впечатлениями.

В монументальной даме с резкими чертами лица, сидевшей за столом президиума слева от главного врача, Данилов безошибочно угадал главную медсестру. Угадал по характерному выражению лица, гораздо более начальственному, нежели у главного врача и его заместителей. Эту черту главных медсестер Данилов подметил давно.

– Впечатления у меня самые отвратительные! – Голос у Анны Петровны был зычным, под стать внешности. – Я уже говорила об этом Марии Сергеевне, но Марианна Филипповна решила вынести этот вопрос на конференцию…

– Сколько же можно об одном и том же? – тихо простонал женский голос за спиной у Данилова.

– Вся наша жизнь состоит из повторений, – ответил другой голос, тоже женский.

– …если встать в коридоре нашего филиала и понаблюдать за тем, как народ заходит в кабинет врача и выходит из него, то уже через десять минут становится ясно, что никаких осмотров в кабинете не производится! Вы спросите, как можно из коридора видеть то, что происходит в кабинете? А видеть не надо, можно просто догадаться! Каждый из вошедших задерживается в кабинете не больше, чем на минуту-другую. За это время одеться-раздеться не успеешь, тем более – зимой, не то чтоб положенный осмотр произвести! А ведь надо еще и документацию заполнить!

– Простите, но я вас перебью, – вмешалась главный врач. – Документация, уважаемые доктора, самое главное в нашем с вами деле! Ее следует вести так, чтобы комар носа не мог подточить! Выдали заключение, справку – должна быть соответствующая запись в карте, в медосмотрах – в журнале. Должна быть подана статистика. Все должно соответствовать стандартам! Зарубите себе это на ваших красивых носах! Чтобы потом, через месяц или через полгода, не пришли бы дяди с удостоверениями и не взяли бы вас за… не буду уточнять, за какое место! Глазом моргнуть не успеете, как получите свои три года – и хорошо, если условно! Неужели трудно хотя бы документацию вести как надо? Я же еще и премии за это вам плачу.

По залу среди сотрудников послышались смешки.

– Да, я понимаю, что эту мою премию можно заработать за полчаса, – после небольшой паузы продолжила главный врач. – Но не забывайте о том, что вас могут взять за руку не только за документальные несоответствия, но и с поличным! И не надо думать, что за руку хватают дураков, а с вами, умненькими-разумненькими, ничего не случится. Случится, еще как случится, если будете искушать судьбу! Прошу вас, Анна Петровна, продолжайте.

– Народ в коридоре щедро делится друг с дружкой сведениями, – забасила главная медсестра. – Сколько нужно дать врачу, можно ли приносить чужие книжки… Причем все это громко, в открытую, будто в магазине цены на мясо обсуждают. Приходи кому надо, слушай и заводи дело. Ну разве ж так можно? Сейчас не девяносто пятый год, когда всем было все равно, а милиция не успевала с отстрелами разбираться! Нынче другие времена. И внаглую превращать филиал государственного учреждения в магазин по продаже заключений вам никто не позволит!

– А зачем позволять? Главное, чтоб не мешали! – громко сказал сосед Данилова, кареглазый брюнет с курчавой шевелюрой.

– Так не бывает, чтобы не мешали, Георгий Асланович! – возразила главная медсестра. – И давайте не будем отвлекаться. Речь идет о том, что нынешнее положение дел в филиале чревато большими неприятностями. Уж слишком там все очевидно.

– А что нам скажет Мария Сергеевна? – спросила главный врач.

– Что я могу сказать? – вскочила со своего места сидевшая в первом ряду Мария Сергеевна. – Я вам с глазу на глаз уже все сказала, Марианна Филипповна, и я не понимаю, зачем надо устраивать мне такую вот публичную порку! Я же объяснила вам, в чем дело! Не понимаю, почему к нам такое предвзятое отношение? Потому что это филиал? Как будто больше придраться не к кому. Можно подумать, что у других все в шоколаде!

– Мария Сергеевна, давайте без эмоций! – одернула ее главный врач. – Говорите по существу, без шоколадов и стенаний. Никто к вам не придирается, просто я хочу на вашем примере…