Аудиториум. Часть 1 - Алекс Хай

— Возьмите мою карточку, ваше сиятельство, — Андрюшин протянул мне белую плотную картонку. Самая дешевая визитка, черно-белая, примитивная. — Если вспомните что-нибудь, свяжитесь со мной.

— Благодарю, — я сунул визитку к списку, взял так и не пригодившиеся подшивки и направился к дверям. — Прощайте, Сергей Васильевич.

Проходя мимо опустевших столов, я с удивлением отметил, что любитель Шекспира все так же наслаждался сонетами. Он скользнул по мне безразличным взглядом и, сверившись с часами, захлопнул книгу.

Я дотащил массивную папку до стойки библиотекарши.

— Благодарю сердечно, — улыбнулся я. — И прошу прощения за то, что несколько вас задержал. Увлекся.

Седовласая дама мило улыбнулась.

— Пустяки, ваша светлость. Всякий раз, когда сюда заходят молодые люди, это как живительный бальзам на душу. Очень приятно видеть, что молодое поколение все еще интересуется чтением.

Я снова улыбнулся.

— Ну, в моем положении без этого никуда.

Распрощавшись, я вышел в холодный осенний вечер. Дождь, хвала небесам, прекратился. И славно — пальто едва успело просохнуть после прогулки от Вознесенского до библиотеки. Вдохнув свежего воздуха с речными запахами, я медленно направился в сторону особняка Матильды.

Но едва успел завернуть за угол здания, как что-то резко заставило меня остановиться. Внутренняя чуйка вздыбилась, по рукам пробежали белые искры — так родовая сила предупреждала об опасности, пытаясь поставить “Берегиню” на защиту. Я остановился. Огляделся по сторонам.

Вроде ничего. Только спешащие домой прохожие, автомобили и троллейбусы… Группка гимназистов в форме, перебегавшая дорогу в неположенном месте. Что же такое?

Что? Что должно произойти?

И в этот момент позади меня, прямо около дверей библиотеки кто-то сдавленно закричал.

Глава 2

Не успев перейти дорогу, я резко развернулся, едва не сбив случайного прохожего.

— Куда прешь?! — рявкнул на меня хмурый мужик, но, заметив графский герб, мгновенно изменился в лице. — Ой… Ваше… Благородие. Простите, сударь… нижайше молю…

У меня не было времени на разбирательства с бедолагой. Я молча кивнул и помчался обратно к библиотеке.

Как назло половина фонарей не работала, и особенно удивительно было то, что погасли все огни именно вдоль фасада библиотеки. Совпадение? Не думаю…

“Берегиня” вспыхнула сама по себе, рискуя меня выдать. Усилием воли я погасил заклинание и прижался к стене. Какое-то движение возле входа. Несколько темных силуэтов тащили что-то — или кого-то — к темному неприметному фургону без окон. До меня донеслись звуки возни, сдавленные стоны.

Все так же прижимаясь к стене, я скользнул ближе. Правая рука зачесалась от сконцентрированной энергии — “Колобок” был готов сорваться с пальцев в любой момент. Черт, надо научиться серьезнее контролировать свои способности. Иначе однажды точно попаду из-за этого в переделку…

— Отпустите, изверги! — возмущенно пробасили из фургона, и я узнал голос. Андрюшин.

В следующий момент он попытался вырваться, выронил старый дипломат, и тот раскрылся от удара о брусчатку. Из него посыпались листы бумаги, ручки, еще какие-то вещи, и я заметил ту самую толстую тетрадь, в которой вел записи журналист.

Надо спасать мужика.

Правда, чую, я об этом еще пожалею…

— Отпустите человека! — я вышел из тени и решительно направился к нападавшим.

Теперь “Берегиню” можно было не сдерживать, а вот с боевыми заклинаниями я решил повременить: все же мы были в центре города, пугать невинных людей мне не хотелось.

Из подворотни вышел какой-то мужик с собакой, увидел меня, взглянул на людей в фургоне — и тут же ретировался обратно. Вот и молодец.

— Отпустите его, — повторил я, проходя ближе. Специально дал рукам больше силы, чтобы усилить сияние и намекнуть, что я был способен сражаться.

Похитители обернулись. Я заметил двоих в темной одежде, с невзрачными лицами. Да и не смог толком их разглядеть — эта парочка точно знала, как держаться в тени. Вероятно, еще один был за рулем.

Андрюшин дернулся, но один из похитителей — тот, что был повыше, схватил его за плечи и ловким движением затащил в фургон.

— Идите куда шли, сударь, — хрипло посоветовал мне второй. — Это вас не касается.

— Боюсь, касается.

Над моей ладонью завис “Колобок”. Маленький, но опасный. Человек хмыкнул. Казалось, совсем не испугался.

— Применять боевую Благодать запрещено на территории Петрополя, — предупредил он.

— Похищать людей — тоже. Отпустите человека — и разойдемся миром. В противном случае я буду вынужден его защищать.

Ответом мне была легкая улыбка. Или показалось?

— Не советую, сударь.

Я шагнул ближе.

— Прошу в последний раз. Отпустите. И верните вещи.

— Исключено.

— Михаил Николаевич, — сдавленно проговорил Андрюшин из недр фургона. — Не нужно…

Но было поздно. Самоконтроль опять дал слабину. Незнакомец дернулся, резко потянулся свободной рукой под куртку, и сила вздыбилась в моей крови. Висевший над ладонью “Колобок” сорвался и метнулся к нему.

— Нет… — пробасил Андрюшин. — Зачем…

И в этот момент прямо перед “Колобком” вырос мощный барьер. “Покров” поглотил заклинание и мгновенно рассыпался, окатив защищаемого снопом янтарных искр. Незнакомец удивленно отпрянул, врезавшись спиной в распахнутую дверь фургона.

— Что здесь происходит?

Я обернулся на требовательный голос за моей спиной. На пороге библиотеки стоял уже знакомый мне старичок в пенсне. Любитель Шекспира. Его руки были охвачены янтарным сиянием.

— Что вы устроили, юноша? — тоном разгневанного учителя прошамкал старик и направился к нам. — Что вы себе позволяете, ваше сиятельство? Неужели забыли о правилах?

Я застыл в непонимании.

— Что за…

— Он все видел… — начал было один из двух нападавших. — Я не успел…

— Молчите, Стельцов! — старик подошел ко мне, и на его лице я видел плохо скрываемое раздражение. — Ваше сиятельство, вы помешали задержанию. Яков Моисеевич Фербер, старший дознаватель Тайного отделения.

В подтверждение своих слов он достал удостоверение и показал мне в раскрытом виде.

Твою мать. Я-то предполагал, что попытаюсь задержать кого-то из людей Радаманта, а нарвался на Тайное отделение. И не просто нарвался — на их глазах нарушил один из основных законов применения Благодати…

— Приношу извинения, — я старался держаться максимально спокойно, хотя внутри все похолодело. — Я не знал, что проводится операция. Со стороны это выглядело как похищение, и я решил исполнить долг всякого законопослушного подданного.

— Только, увы, напали на одного из моих сотрудников, — кисло улыбнулся старичок. — И хотя мотивы сего деяния исключительно благородны, боюсь, вашему сиятельству надлежит отправиться с нами в Отделение.

— Значит, меня задерживают?

— Мы обязаны зафиксировать деяние. А вашему сиятельству надлежит написать пояснительную записку. Полагаю, серьезных санкций не последует, но процедура есть процедура. Пожалуйте в автомобиль, ваше сиятельство.

Фанат Шекспира держался предельно любезно,