Свет и тьма, или Поэма о трех девицах - Николай Иванович Хрипков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шмотки новые на ней.
И духами она пахнет,
И помада дорогая,
А не та, что за копейки
Покупаем мы в сельпо.
Ты уж, Верка, пожелтела,
Ты дугой уже согнулась,
Ходишь, словно бы старуха,
Лишь платок надеть осталось.
Ты ж сама себя хоронишь.
Что ты делаешь, девчонка?
Уезжай-ка ты отсюда!
Умоляю я тебя!
И тогда сказала Шура,
Конопатая блондинка:
— Вот я в городе пожила.
И чего? Назад вернулась.
Сколько можно по квартирам
Мне туда-сюда мотаться.
Что сумеешь заработать –
Половину за жилье.
Ну, а здесь своя квартира,
Молочко свое и мясо,
И засолки с огорода,
И варенье, и грибки.
Разве б в городе жила так?
Доширак да суп с консервой.
Мне, девчата, как хотите,
И в деревне хорошо.
Где родился, пригодился.
Что ж туда-сюда мотаться.
Ну, а Галку все мы знаем,
Ей бы только прихвастнуть.
Иномарке лет уж двадцать.
Муж похож на лягушонка.
А духи она, быть может,
По дешевке достает.
— Тьфу ты! — выругалась Катя.
— Что мозги девчонке пудрить?
С этих лет пойти в технички –
Это счастье для девчонки?
Да ее соплюхи в школе
Человеком не считают.
И смеются за спиною,
Как над дурочкой, над ней.
Никого не слушай. Верка!
Уезжай быстрей отсюда!
И чем раньше ты уедешь
только лучше для тебя!
Глава третья
ЛЮБА
Ах ты, Люба, Люба. Люба,
До чего ж ты хороша!
Словно звездочки, сверкают
Твои ясные глаза!
Косу длинную распустишь,
Словно волны, по плечам
Твои волосы струятся.
Взгляд не можешь оторвать!
А когда ты улыбнешься,
У любого на душе
Станет радостно, как будто
Ангел перед ним стоит.
Люди грубого словечка
Не слыхали от тебя.
И при встрече ты любому
Улыбаешься всегда.
Школу кончила отлично.
Даже золотой медалью
Наградить тебя хотели,
Только кончился лимит.
И медаль другому дали
Сыну главного банкира.
Аттестат нарисовали,
Где стоят одни пятерки.
В Академию госслужбы
Взяли сразу на бюджет
Хоть ЕГЭ у нас боятся,
Люба набрала сто баллов.
Но учиться предложили
На коммерческой основе.
— Нету мест у нас бюджетных, -
Ей в приемной объяснили.
— Много льготников, сироты,
Те, кто из семей военных.
Или из народов малых.
А откуда взять ей деньги?
Мать у Любы — инвалидка.
В школе учится братишка.
И отец ушел от них.
И не платит алиментов.
Да и не с чего платить.
Что получит, пропивает.
В основном же без работы,
У любовницы на шее
Этот самый паразит.
И назад вернулась Люба.
Посидела месяц дома.
Поработать почтальоном
Предложили. Согласилась.
Хоть работы той немного,
Но копейки получаешь,
И работать почтальоном
Не заманишь калачом.
Но зато почти свободна.
Книжки разные читает
И учебники для вуза,
Те, что в городе купила.
Только есть тут заковыка:
Пилит мать ее и пилит
День за днем без перерыва.
Хоть из дома убегай!
— И чего ты, Люба, хочешь?
Ты зачем сюда вернулась?
Молодежь стремится в город.
Ты из города — сюда.
Что увидишь ты в деревне?
Что в деревне ты получишь?
Мужа-пьяницу? Хозяйство?
Чтоб оно огнем сгорело!
Пропадешь ты здесь задаром!
На меня б хоть поглядела!
Вот, считай, что жизнь прожила,
И ни дня счастливой жизни.
Здесь угробила здоровье
Я на ферме. И чего?
Получила благодарность?
Или же озолотилась?
Как собаке кость бросают,
Так мне бросили копейки.
И живи на них, как хочешь.
Никому ты не нужна.
Папа ваш, кобель проклятый,
С инвалидкой жить не хочет.
Наплодил вас — и в сторонку,
И к молодке под бочок.
Ты себе такого ж хочешь?
Ну, тогда живи в деревне!
Дуракам закон не писан.
Повторяй мою судьбу.
Ох, какая же ты дура!
А порою мать заплачет:
— Ах, зачем меня родили?
На мученья? На страданья?
Словно проклятая я.
Наложила я бы руки.
Только это грех великий.
Да еще вот вы довески.
Как оставлю вас одних?
Пропадете же, сиротки.
И завоет, как волчица.
Невозможно успокоить.
Убегай тогда из дома,
Чтобы не сойти с ума.
Вот такая жизнь у Любы.
Тут другая бы сломалась,
Очерствела бы душою,
Затаила б злость на всех.
Только Люба не менялась.
И была она такой же,
И приветливой, и доброй,
Словно всё у ней прекрасно.
Не пожалуется Люба,
О беде своей не скажет.
Улыбается, смеется.
Не известно никому,
Что в душе ее творится.
«Мать права, — она решила.
— Если буду жить в деревне,
Не смогу ничем помочь им.
Надо в город уезжать!»
Как-то вечером, вернувшись,
Села Люба возле мамы
И погладив мамы руку
Говорит:
— Я уезжаю.
Глава четвертая
НАДЯ
За окном поля мелькают,
Деревушки и леса.
Словно смотрит телевизор,
Развалившись в мягком кресле.
По асфальту мягко шины
Шелестят. Летит автобус.
И увозит нашу Надю.
В неизвестность. К новой жизни.
Ей, конечно, страшновато.
Только раз в далекий город
Выезжала с классом Надя.
Побывали в зоопарке,
В цирк тогда они сходили.
Очень Надю поразило
Многолюдье, шум, машины,
И еще, что горожане
Вроде бы не замечают,
Вроде, как пустое место,
Ты для этих горожан.
А в салоне, как в коляске,
Так укачивает мягко.
Кто-то спит, а молодые
Со смартфонами сидят.
Все с наушниками. Кто-то
Фотографии листает,
Кто играет, кто читает,
Чтобы время скоротать.
А у Нади телефончик
Кнопочный, дешевый. Стыдно
Доставать его — увидят,
Посмеются над тобой
«Ну, отстой!» Ах, укачало!
Задремала потихоньку.
Сон приснился. Будто Надя
В пышном платье во дворце.
Фрейлины и кавалеры,
Изумруды, бриллианты.
«Подойди ко мне, Надежда!» -
Слышит голос. Повернулась.
Видит трон она высокий.
А на троне принц прекрасный.
Надю пальцем подзывает.
Подошла она. Но вдруг
Превратился принц в Кощея
И над нею зло смеется,
Тянет руки и за горло
Хочет Надю он схватить.
Надя громко закричала.
— Что такое? Что случилось? –
Рядом женщина спросила.
— Может, что-нибудь болит?
— Нет! Спасибо! Всё нормально.
Сон приснился нехороший.
Глава пятая
ВЕРА
Со спортивной сумкой Вера
Поднялась. Ну, вот и всё!
Уезжает Вера в город.
Будет там искать судьбу.
И никто не провожает,
И не машет ей во след,
Не роняет слез горючих,
За вагоном не бежит.
«Не нужна ни здесь, ни там я.
Не поможет мне никто.
На себя одна надежда,» -
Горько
