Простые желания - Арина Предгорная

И самое главное — не терять решимости, не поддаваться страху, не верить в глупые россказни обывателей о чудищах и живых корнях, утаскивающих под землю.

Путь у каждого был свой. Кто-то добирался до места за три-четыре часа, если очень сильно повезёт, если помыслы чистые, если не задумал извести недруга. Кто-то шёл весь день и всю ночь, сбиваясь с маршрута, обходя кругами да зигзагами одно и то же место по нескольку раз. Для кого-то срабатывали ловушки, кого-то пугал угрожающим рычанием и желтым блеском глаз огромный волк, одним своим видом заставлявший повернуть назад, но никогда не преследовавший. Желания у каждого приходящего были свои: большие и маленькие, возвышенные и низкие, и жажда исполнения этого желания — тоже у каждого своя, разная по силе.

Человек почувствовал, когда в Шелтар ступил новый проситель. Он сидел в купальне, когда по воде прошла легкая рябь. Вынул руки из воды, стряхнул лишние капли с пальцев и легонько подул на поверхность. Над водой заклубился голубоватый дымок; он погрузил в него ладони и пошевелил пальцами, прислушиваясь к ощущениям, к голосу леса. Интересно. Молодая, с не обезображенной душой, расстроенная, но полная решимости. Безрассудная и испуганная. Не уверенная в том, что делает, оттого Шелтарский лес и запутывает ее немного, не в полную силу, даже не пугая, а так, давая время на размышления — ты точно сюда хочешь? Увиденного человеку было пока достаточно. Если понадобится, он посмотрит еще, но вообще-то просители сами о себе охотнее рассказывают. Что ж. Несколько часов у него еще есть, спешить не будет. Человек развеял дымок и поудобнее устроил лохматую голову на каменном бортике чаши. Тёплая вода приятно обнимала тело, даря мягкость, ленивую истому и покой. Не дёргали болью шрамы — блаженство.

Глава 2

Элге дошла часов через пять. Даже не вспоминала, что Виррис, вернувшись в пустой дом, забеспокоится, если не сразу, то к темноте точно. Не до Виррис — жизнь рушится. Только всё прокручивала и прокручивала в голове предстоящий разговор… он же поговорит с ней, этот маг-отступник?

Шелтарский лес открывал тайные тропки неохотно. Не заманивал в болота, не кидал в колючий кустарник, не цепляли подол ежевичные заросли, не останавливали алые головки шар-травы, от аромата которых Элге спрятала нос в заготовленной, вымоченной в специальном отваре тряпице, а глаза держала едва приоткрытыми. Никто не рычал, не кричал из чащи, не звали голоса из мертвого городища, но весь её путь был как сквозь кисель. Элге твёрдо знала, что ей нужен Мадвик и знала, что это взаимно. Но боялась, что маг предложит ей… нечестный, неудобный способ расстроить свадьбу. Несчастного случая и, не приведи Небо, смерти — никому она не желала, ни в коем случае!

Деревья выпустили девушку на расчищенную полянку, небольшую, уткнувшуюся краем в лесное озеро, огороженное высоченной, в человеческий рост, травой и густой зеленью деревьев, длинными гибкими ветвями достающими до земли. То, что за естественной преградой водоём, было понятно по тихому плеску волн и доносящемуся запаху воды. Посередине полянки стоял домик с соломенной крышей и пристройкой под навесом, доходящим до самого берега озерца. Задняя стена дома то ли вплотную примыкала к широченному, неохватному стволу дерева, то ли начиналась прямо из него. Корявые ветви, почти непокрытые листвой, всем своим весом лежали на крыше. Низенькое крылечко и массивная, грубая дубовая дверь в жилище, пара окошек справа и слева от крылечка, встречающих гостя холодным безразличием. Слева от домика несколько грядок. И возле одной из грядок, согнувшись, боком к ней, копошился человек.

Сердце ухнуло вниз, так же стремительно метнулось обратно к горлу и затрепыхалось, отдавая в виски. Элге застыла, не в силах ни сделать шаг, ни окликнуть. Приклеилась взглядом к сгорбленной фигуре — мага? Ну да, а кого же ещё? Тот, лениво разогнувшись, так же лениво развернулся к ней.

— Дырку на мне прожигать не надо, рубаха почти новая, дорога мне как вещь.

Элге вздрогнула от звука его голоса, низкого, лающего, но не по-стариковски, а так…нечеловеческий такой звук, животный. «А глаза его как сама тьма»… Только не смотреть в глаза! И она смотрела куда угодно. На вполне человеческую одежду — тёмно-синюю простую рубаху с открытым воротом, добротные штаны, невысокие запачканные сапоги. Сапоги, надо же. Не босой. И без шкур. Стоявший поодаль мужчина был выше среднего роста, наверное, если бы не горбился, крепкого телосложения, ожерелья из костей не носил, а облик имел такой, что определить возраст представлялось весьма затруднительной задачей. Тёмные длинные космы с заметной проседью собраны в хвост явно без помощи гребня, пятернёй. Может, двумя. Белая прядь справа надо лбом. И лицо…Левая половина вполне человеческая, а правая — обезображенная, кожа неровная, как от плохо затянувшегося ожога, и вся половина лица от самой брови будто стекает вниз расплавленным воском, задевая и деформируя глаз, опуская уголок губ вниз в вечной угрюмой ухмылке. Не смотреть в глаза. Некстати вспомнились перешёптывания о его возрасте, но как может выглядеть даже двухсотлетний, а то и более, человек, девушка не представляла. Из-за седины в волосах ему не получалось дать меньше семидесяти, но левая сторона лица имела довольно гладкую кожу, без четко выраженных морщин, так что могло быть и едва за сорок, и меньше. Да и седина не только с возрастом приходит… А Элге считала, что в чаще живет глубокий старик. Впрочем, кто их разберёт, этих магов…

— Насмотрелась? — язвительно сощурился здоровым глазом этот самый маг. — В дом пойдём или здесь разговаривать будем? Или тебе не надо, ты так просто, поглазеть пришла?

Элге моргнула и пошевелилась.

— Здд… Здр…

— Да, да, я понял, — скривился мужчина. — Просителей не ем и не заколдовываю, если сильно не доведут.

И молча вошёл в дом, оставив тяжёлую дверь наполовину открытой.

Элге подышала, мысленно поругала себя всякими разными словами, которых воспитанной леди знать не положено, и на остатках недавней смелости двинулась к двери. Бойся,