Чужая школа - Иар Эльтеррус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Действительно, школа переживала какое-то нашествие бомжей. Буквально все бездомные не только из города, но и из окрестностей стремились хоть раз переночевать в школьном подвале, утверждая, что после этого все болячки проходят. Один вообще заявил, что забыл про цирроз печени. А как бомжи ухитрялись пробираться в запертый подвал и вовсе оставалось загадкой. Но не проходило дня, чтобы завхоз не выдворял оттуда одного-двух.
— Не знаю я, что с этим делать, Егор Кузьмич, — развел руками директор. — Гоняйте их, я вам премию выпишу.
— Лады, Иван Афанасьевич, — сразу подобрел завхоз. — Пойду дальше трубы проверять, чегой-то мне их поведение не нравится, где-то течь.
Директор кивнул ему и отправился дальше. Войдя в учительскую, он поздоровался с присутствующими, а присутствовали далеко не все — двадцатое августа только, многие еще не вышли из отпусков. Возле стола слева стояла новенькая учительница русского языка и литературы, Ирина Васильевна Томилина, совсем еще девочка, сама выглядящая десятиклассницей. Не очень красивая, но милая. Она тоже поздоровалась и радостно улыбнулась Ивану Афанасьевичу.
— Приветствую, — прогудел Константин Петрович Воложанин, трудовик, кряжистый сибиряк с окладистой, ухоженной бородой. По постановлению президента в школах России два года назад снова ввели уроки труда, пришлось срочно искать преподавателя, причем непьющего, что было труднее всего. Нашел, и очень хорошего.
— И вам доброго дня, — поднял голову от планшета Ефим Наумович Дейнего, одесский еврей, сбежавший из Украины после событий второго мая две тысячи четырнадцатого год и с тех пор люто ненавидевший бандеровцев, желая им всяческих несчастий. В школе он преподавал химию и биологию — Слышали, эти сволочи опять Донецк обстреляли! Ну когда же наши начнут воевать всерьез, а не на полшишечки⁈
— Тише, Ефим Наумович, тише, — выставил руки перед собой директор. — Я полностью разделяю ваше негодование, но от нас ничего не зависит. К сожалению. А теперь, коллеги, я хотел бы обсудить…
Его прервала распахнувшаяся настежь дверь, в которую буквально влетела завуч, Мария Степановна Холмогорова, сухощавая пожилая женщина, чем-то сильно похожая на Минерву Мак-Гонагалл из фильмов о Гарри Поттере. Она прекрасно знала об этом сходстве и порой подчеркивала его, держа указку, как волшебную палочку, и с интересом наблюдая за реакцией учеников и родителей. Коллеги к ее чудачествам давно привыкли. А дети за глаза прозвали старой кошкой.
— Нет, это чистой воды безобразие! — с порога высказалась завуч. — Просто безобразие!
— Что случилось, Мария Степановна? — поинтересовался Иван Афанасьевич.
— Девочки наши, десятиклассницы! — агрессивно заявила та. — Маша Старцева опять на своем мопедике заявилась одетая так, что у меня чуть когнитивный диссонанс не случился! Вы бы видели цвет и раскраску ее куртки! Это же жуть какая-то!
Директор улыбнулся. Да, одевалась упомянутая девочка действительно нестандартно. Но его беспокоило по ее поводу совсем другое. По школе ходили настойчивые слухи, что Машка дает, и были они, похоже, не только слухами, поскольку учителя пару раз выпроваживали девушку из мужского туалета. Белокурая, симпатичная, но далеко не красавица. Почему-то Семен Беззубый обихаживал Машу больше, чем других ее сверстниц. И неизвестно, не поддалась ли на его уговоры сирота при живой матери-алкоголичке. Пока было известно, что подрабатывает девочка в свободное время в местном «Вкусно — и точка», а там потогонка, да и платят копейки. Могла и соблазниться «легкими» деньгами.
В школе, как уже говорилось, были такие компьютерные классы, что оставалось только завидовать, и Ивана Афанасьевича уговорили разрешить на лето открыть для учеников компьютерный кружок, который взялся вести на общественных началах Ефим Наумович, поскольку неплохо разбирался в вычислительной технике и часто подменял болезненного учителя информатики. Он мотивировал это тем, что пусть лучше дети сидят за мониторами под присмотром, чем ищут себе приключений на пятую точку. Иван Афанасьевич подумал немного и согласился. Действительно, лучше.
В итоге даже летом в школе было довольно шумно, десяток-другой учеников всегда находились здесь, обсуждали что-то свое, смотрели фильмы на большом экране, благо проектор имелся, вместе играли в разные онлайн-игры, учились программировать и создавать сайты. Ефим Наумович, невзирая на свой вид строгого учителя, умел находить общий язык с детьми, вокруг него всегда толпились разновозрастные мальчишки и девчонки.
— А кто следит за детьми в компьютерном классе? — встревожилась Мария Степановна.
— Сережа Хрущ, — ответил биолог. — У него не забалуешь.
Завуч успокоенно кивнула. Действительно, первый силач школы баловства не терпел и порядок наводил быстро и жестко, учителя ему доверяли и часто оставляли на него малышей, с которыми парень умел обращаться на удивление хорошо, сказывалось детдомовское прошлое. Родная тетка не сразу забрала его к себе после смерти родителей, погибших в автокатастрофе, и Сережа провел несколько лет в детдоме. Вот только тетке он оказался не слишком нужен, взяла она племянника только потому, что так положено. В школе он накоротке сошелся с физруком, Николаем Ивановичем Сафроновым, бывшим майором морских пехотинцев Тихоокеанского флота. Ивану Афанасьевичу его порекомендовал старый друг, и с тех пор физрук был в его команде, переходя вместе с лидером из школы в школу. Сереже Сафронов посоветовал поступать в военное училище, и парнишка всерьез к этому готовился.
В учительской словно призрак возник Николай Иванович, он умел ходить совершенно бесшумно, что было удивительно при его габаритах. Невысокий, но очень мускулистый седой мужчина с офицерской выправкой двигался так, что дух захватывало. Немногих избранных он обучал боевым искусствам, но брал далеко не всех желающих. И прежде всего никогда не брал хулиганов, способных использовать его науку ради злых дел.
— Вот все и собрались, — улыбнулся физруку Иван Александрович. — Коллеги, я хотел поднять очень важный вопрос, на который мы все уже год старательно не обращаем внимания.
— И что же это за вопрос? — явно удивилась Мария Степановна.
Директор молча протянул руку вперед, и классный
