Мертвец, который живёт на крыше - Саша Же

Той ночью я долго не могла заснуть. Не подумайте, что я принимаю все эти семейные замуты так близко к сердцу, просто дома я привыкла ложиться не раньше часа, а то и двух. Так что мне было тяжело перейти на новый распорядок дня в грёбаном поместье без электричества, в котором жизнь заканчивалась самый максимум в одиннадцать.

И вот я, значит, лежу и смотрю в потолок, слушаю, как капли дождя барабанят по старой черепичной крыше, и вдруг – до меня доносится какой-то странный звук, похожий на осторожные шаги по скрипящему полу. Звук исходил откуда-то сверху, но я даже и не подумала отправиться на поиски его источника. Я просто решила, что это крысы. А так как в крысах ничего хорошего или интересного нет, то я и не стала ничего проверять.

Как оказалось, зря.

Глава III

Следующим утром я проснулась от невероятной боли – рядом с моей кроватью в милом розовеньком платьице стояла Вафля и дёргала меня за волосы.

– Уууу, – воскликнула эта поганка и улыбнулась, когда я открыла глаза.

– Отпусти, больно же! – спросонья отозвалась я. – Иди доставай Лизу.

– Лиза, мама, папа ушли.

– Куда это?

Фигля пожала плечами и сильнее потянула меня за волосы.

– Пошли!

Дайте-ка я объясню: с Фиглей спорить совершенно бесполезно. Если она говорит идти, то нужно идти, других вариантов нет. Поэтому я встала с кровати, нашла ногами тапочки и пошлёпала вслед за сестрой вниз.

В нашей семье есть одна «прекрасная» традиция – во время «отДахау» тот, кто просыпается позже всех, остаётся следить за Фиглей. Видимо, родители с Лизой ретировались на прогулку, а на меня скинули заботу о мелкой. Ну просто зашибись!

В общем, спустились мы с Фиглей на первый этаж и стали искать еду. Холодильника, разумеется, не было, и мне пришлось лезть в погреб с обратной стороны дома, чтобы достать молока для хлопьев. На обратном пути мне показалось, что пахнет чем-то горелым. Я остановилась у старой стены по колено в мокрой после вчерашнего дождя траве и принюхалась – вроде пахнуть перестало. Ну и фиг с ним.

Когда я вернулась в дом с сыром и бутылкой молока подмышкой, Фигля сидела за столом и что-то усердно рисовала, болтая ногами.

– Двигай свою «Мону Лизу», жрать будем, – ласково сказала я.

Я подошла к Вафле со спины (это, кстати, очень опасно, не советую вам так делать без должной подготовки!) и уставилась на её художества через плечо. На рисунке её детской рукой был нарисован наш готический особняк с четырьмя рядами окон. В самом верхнем из них – в окне чердака – неразборчивой калякой-малякой был изображён чей-то тёмный силуэт.

– Кого это ты там нарисовала? – спросила я Фиглю, ощущая, как по моей спине начинают бежать мурашки.

Поймите меня правильно, я видела уже до хрена и больше фильмов, где маленькая девочка рисует такой вот тёмный силуэт в окне. И, поверьте, ничем хорошим такие фильмы обычно не заканчивались!

– Уууу… – загадочно ответила Фигля.

Большего от неё добиться не удалось. Вот поганка, намутила мне тут триллер!

В половине второго родители вместе с Лизой всё же соизволили вернуться в наш дом с привидениями. Где-то в этой глуши им удалось найти магазин, потому что с прогулки они притащились с целой горой пакетов. Папа и вовсе припёр мангал, загоревшись идеей накормить всех свининой на гриле по своему фирменному рецепту. Скажу по секрету, что весь этот хвалёный фирменный рецепт состоял из огромного куска мяса, залитого морем кетчупа. Впрочем, на вкус было очень даже неплохо.

– Ладно, девочки, меня не отвлекать, – сурово произнёс он с таким видом, как будто я бежала и спотыкалась, как бы его отвлечь. – Я тут займусь обедом, а вы пока можете разобрать покупки.

На свежем воздухе, а в особенности во время «семейных отДахау», в папе часто просыпался древний дух добытчика и кормильца. Мы с сёстрами предпочитали не мешать этим благородным порывам. Тем более, что нам было даже немного жаль папу, ведь стоит ему вернуться домой, как мама вновь отберёт у него семейную корону, и он уже не сможет вдоволь поиграться с огнём.

– О’кей, пап, – сказала я, смиренно потупив взор и приняв вид послушной дочери.

Иногда мне кажется, что у меня поистине выдающиеся актёрские способности! Папа, во всяком случае, в очередной раз купился, чмокнул меня в лоб и вприпрыжку побежал на задний двор устанавливать мангал и разводить костёр. Я же, внемля суровому приказу главы семейства, направилась в дом, помогать маме с покупками.

– Папа сегодня какой-то подозрительно счастливый, – сказала я маме, застав её на кухне над горой пакетов. – Он играет с мангалом во дворе и просит его не отвлекать. Надеюсь, дом застрахован?

– Рая, перестань. Оставь отца в покое, и он тебя тоже доставать не будет. – Мама уставилась на меня, перестав шуршать пакетами. – Между прочим, внизу мы познакомились с одной милой семьёй. Они из дачников и у них, кстати, сын примерно твоего возраста…

– Мама, перестань, – спародировала я её слова. – Я очень рада, что папа нашёл себе собутыльника, а ты себе – подружку, но не надо навязывать мне все эти ненужные знакомства, ладно?

– Какие ещё ненужные знакомства? Я же тебя не заставляю! Боже мой, я ведь просто хочу, чтобы тебе тут не было скучно одной…

– Бога нет, – торжествующе сказала я, найдя наконец среди гор продуктов то, что искала. – Ма, я возьму газировку?

– Да бери что хочешь. – Мама устало вздохнула. – Рая, ну почему ты меня совсем не слушаешь? Может, тебе понравится этот мальчик, может, вы с ним даже подружитесь… бла-бла-бла, бла-бла-бла!

В общем, маму я действительно совсем не слушала. Как следует зарядившись кофеином и стрельнув ещё одну баночку газировки про запас, я ретировалась с кухни. У меня были дела поважнее, чем трепаться с мамой о хороших мальчиках.

Вот сейчас вы, наверное, могли подумать, что я вся такая плохая и неблагодарная, совершенно не ценю свою семью и всё в таком духе. Но это не так. Я люблю извергов, но меня просто жутко бесит, когда они начинают лезть в мою личную жизнь и пытаться свести меня с кем попало. Пусть достают этим Лизу, она у нас старая дева, в конце концов!

Короче говоря, я свалила с кухни и, собравшись с духом, всё-таки решилась обследовать третий этаж с чердаком. Правда, переть туда одной мне что-то не сильно улыбалось, поэтому я решила взять с собой Лизу под предлогом того, что мне нужно с ней серьёзно поговорить. На самом-то деле, говорить мне с ней было не о чем, и я просто собиралась использовать её в качестве живого щита на случай чрезвычайных обстоятельств. Возможно, после всего того, что я вам тут наговорила о любви к своей семье, это звучит немного странно… Но, скрывать не буду, мне просто было до чёртиков страшно подниматься туда одной после всех этих Фиглиных рисунков! У меня даже возникла идея взять с собой один из маминых ножей, но ни одного острого предмета на кухне почему-то не обнаружилось, и мне пришлось идти с голыми руками.

– Так о чём ты хотела поговорить? – спросила Лиза, когда я схватила её за руку и потащила за собой.

– А, ну да… о мальчиках. Я хотела поговорить о мальчиках.

– О мальчиках, со мной? – Лиза с недоверием взглянула на меня через плечо. К этому моменту я уже спряталась у неё за спиной. – А почему мы идём наверх?

– Хочу поговорить наедине.

Кое-как мы поднялись на третий этаж. Вроде, ничего особенного: такие же горы пыли и антикварной мебели…

– И что же именно ты хотела узнать о… мальчиках?

– Ну… вообще… как у них всё там устроено, ага?

Впереди я заметила лестницу на чердак и направила Лизу в ту сторону. Шла она очень медленно, приходилось то и дело подталкивать.

– Знаешь, Рая, я, вообще-то, сама и не такой уж эксперт по… этим самым. Ты поняла. Может, тебе стоит сначала поговорить с мамой?

Лестница на чердак была опущена. Ещё пару шагов… Лиза что-то у меня спросила? Нужно что-нибудь ей ответить.

– Да-да, это всё очень интересно, продолжай…

– Рая, ты меня совсем не слушаешь? Я говорю, что… Стой, зачем нам туда идти? Там так грязно!

– Угу, они любят грязно? Продолжай, я тебя внимательно слушаю.

На самом деле я её вообще не слушала. Мои мысли были далеко, а моё сердце готово было выпрыгнуть из груди, когда мы наконец преодолели последнюю крутую ступеньку и оказались на чердаке…

Там никого не было. Даже как-то совсем неинтересно получилось.

– Ладно, Лиза, суть я поняла. Можешь идти, – угрюмо сказала я.

– Что? Я ведь даже не…

– Да-да, все мальчики нас не слушают и любят грязно, – бормотала я, выталкивая Лизу с чердака. – Приятно было пообщаться. Надо будет как-нибудь повторить и всё такое.

Избавившись от Лизы и убедившись в том, что кроме меня на чердаке никого больше нет, я могла спокойно его обследовать. Не зря же я всё это затеяла, в конце-то концов?

Чердак был очень маленьким. Особенно, если сравнивать с другими комнатами в доме. В самом тёмном его углу стоял большой антикварный шкаф – он сразу бросился мне в глаза, потому что казался не таким пыльным, как вся остальная мебель. Напротив него была какая-то мусорная куча, состоящая из старых коробок, сундуков, мешков и прочего чердачного барахла – оттуда почему-то плохо пахло. Между антикварным шкафом и этой помойкой было открытое окно с маленьким столиком перед ним. Вот и весь чердак.