Проблемы регионального развития. 2009–2012 - Татьяна Кожина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аналогичную картину отображают и данные таблицы 1.1.2. Показатели динамики социального настроения за этот же период ухудшились на 20 % и опустились на уровень октября 2005 г.
Таблица 1.1.1. Динамика индекса потребительских настроений в различных группах населения, %
Таблица 1.1.2. Динамика социального настроения в различных группах населения, %
Таблица 1.1.3. Динамика уровня запаса терпения в различных группах населения, %
Снижение показателей динамики уровня запаса терпения (табл. 1.1.3) менее значительное – в пределах 8 %. В то же время заметен существенный разброс в снижении в различных возрастных и доходных группах и территориальных образованиях, что говорит о разной скорости процессов осмысления изменений, происходящих в социально-экономической жизни, различными категориями населения.
И как результат нереализованных возможностей 2005–2007 гг. в отношении перевода российской экономики от сырьевой зависимости на рельсы динамичного развития национальной, инновационной промышленности, а также создания реального социального государства с современным гражданским обществом страна вошла в полосу очень трудных испытаний.
На наш взгляд, без активной смены ключевых фигур бюрократии, на которых держится коррупционная система, государство может не выдержать очередного испытания.
* * *Авторы первого издания монографии, заканчивая в конце 2006 г. ее подраздел «Узловые вопросы обеспечения национального и регионального роста на современном этапе», написали в заключение[7]:
«Какой выбор сделает сегодня властная элита? Сумеет ли она перевести социально-экономическое развитие страны от сырьевой зависимости на рельсы динамического развития национальной, инновационной промышленности, создания реального социального государства с современным гражданским обществом? Или страну ждут более трудные времена?»
К сожалению, со второй половины 2008 г. эти времена наступили. Властная элита вместо реального и эффективного перевода экономики страны на путь динамичного инновационного развития промышленности продолжала проводить крайне либеральную финансовую и экономическую политику с некоторыми мерами косметического и пиаровского характера, не меняя сути ее курса на деиндустриализацию страны и консервируя крайне неэффективную, несправедливую и неперспективную социальную политику.
1.2. Узловые вопросы национального и регионального роста[8]
Облик России за годы реформ неузнаваемо изменился. Страна, приступившая к строительству нового общественно-политического уклада, стала активно вписываться в мировую капиталистическую систему. Осуществлены крупномасштабные преобразования банковской, бюджетной, налоговой, административно-управленческой систем. Обеспечена конвертируемость рубля. Сегодня Россия по накопленным золотовалютным запасам занимает одно из ведущих мест в мире. Значительно изменилась структура российского общества – появился влиятельный слой новых собственников.
Не будем останавливаться подробно на неоспоримых достижениях федеральной власти за 2000–2006 гг. в восстановлении территориальной целостности страны, вертикали власти, в политической и экономической областях, в наведении элементарного порядка в общественной жизни страны – об этом говорят факты.
Средние цифры одобрения деятельности Президента РФ за все эти годы превышают 70 % (рис. 1.2.1).
Эти очень высокие цифры во многом являются интегральной оценкой населением общего курса президента на вывод страны из системного кризиса и в то же время – оценкой его телевизионного образа.
Другие данные также подтверждают обоснованность высоких оценок деятельности президента. Доля населения, испытывающего напряжение, раздражение, страх, тоску (рис. 1.2.2), за эти годы сократилась более чем на 40 %, а доля тех, у кого денег хватает только на еду, – на 20 % (рис. 1.2.3)[9].
Рисунок 1.2.1. Доля населения, одобряющего деятельность Президента РФ (в % от числа опрошенных)
Рисунок 1.2.2. Доля населения с негативной оценкой настроения («испытываю напряжение, раздражение, страх, тоску»; в % от числа опрошенных)
Отмечая общие положительные тенденции, нельзя не остановиться на индикаторах, динамика которых весьма тревожная и, на наш взгляд, требующая серьезных изменений социальной политики, и в первую очередь в отношении главной проблемы в нашей стране последние 15 лет – фактической бедности большей части населения.
Рисунок 1.2.3. Доля населения с низкой оценкой покупательной способности («денег хватает в лучшем случае на еду»; в % от числа опрошенных)
Одними из главных индикаторов оценки проводимой социальной политики в стране, деятельности законодательной и исполнительной власти на федеральном уровне являются динамика разрыва между доходами нижней 10 % группой населения и верхней 10 % группой (так называемый коэффициент фондов[10]), а также коэффициент Джини[11].
В Российской Федерации ситуация и в 1999 году по этим индикаторам выходила за рамки разумного, превышая все критические точки социальной безопасности (табл. 1.2.1). За 2000–2006 годы не произошло положительных изменений в динамике данных показателей. Ситуация законсервировалась и стала еще хуже, а если сравнить удельный вес денежных доходов первых двух 20 % групп (40 % населения – приблизительно 58 млн. человек) с наименьшими доходами в процентах к общему объему годовых денежных доходов, то увидим, что и здесь ситуация ухудшилась.
Многолетние данные по промышленно развитым странам говорят о том, что норма отношения средних доходов 20 % населения с наибольшими доходами к средним доходам 20 % с наименьшими доходами составляет 3,5–4,4 раза. В России же этот показатель постоянно растет: так, в 2004 году он был более чем в два раза выше, чем в европейских странах (табл. 1.2.2).
В Российской Федерации, как видно из динамики данных индикаторов, деятельность законодательной и исполнительной власти за последние 5 лет нельзя оценить положительно. Судя по отрицательным тенденциям указанных параметров, власть реально не ставила перед собой задачу изменить тенденцию беспрецедентного в РФ разрыва в доходах между бедными (и их количеством) и богатыми.
Таблица 1.2.1. Некоторые важнейшие показатели дифференциации уровня жизни населения Российской Федерации
Таблица 1.2.2. Отношение средних доходов 20 % населения с наибольшими доходами к средним доходам 20 % населения с наименьшими доходами
Была ли у власти возможность сделать реальные позитивные шаги по сокращению разрыва в доходах и тем самым снизить уровень недовольства застоем в этом чувствительном для населения вопросе социальной справедливости? Такая возможность последние 5–6 лет у власти была, и об этом тоже говорят факты (табл. 1.2.3).
С 2000 г. имелся профицит бюджета, который в 2006 году достиг 7 % ВВП. С 2004 г. создан Стабилизационный фонд РФ, который на 01.01.07 г. достиг около 10 % ВВП (табл. 1.2.4). Почему же федеральные органы страны, имея необходимые финансовые ресурсы, выстроенную вертикаль власти (а в реальных условиях РФ этот вопрос в первую очередь к Президенту), крайне медленно и непоследовательно принимают меры по переходу к социально-экономической политике, направленной на динамичное улучшение качества жизни основных слоев населения?
Таблица 1.2.3. Профицит федерального бюджета
Таблица 1.2.4. Размеры Стабилизационного фонда РФ
Практика промышленно развитых стран за последнее десятилетие выработала определенные индикаторы для оценки необходимого уровня качества жизни населения, обеспечивающие социальное равновесие, а также эволюционную модернизацию всех общественных институтов государства.
Российское научное сообщество неоднократно анализировало фактическое состояние качества жизни населения и основной его составляющей – уровня жизни.
Один из самых авторитетных экспертов в этом направлении член-корр. РАН Н.М. Римашевская приводит следующие оценки[12].
Величина показателя, который отсекает бедных от небедных, определяется традиционно величиной прожиточного минимума. По данным государственной статистики, в среднем в стране бедных граждан около 20 %, или 30 миллионов человек. Но если в качестве границы бедности использовать показатель минимальных социальных потребностей, как это принято в промышленно развитых странах, то доля бедных в Российской Федерации возрастет до 90 млн. человек.
