Из дневника фотолюбителя. Сборник рассказов - Эмма Павлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дочери были на тренировке, одна — в первом классе, младшая училась в классе подготовительном. Когда вернулись, обрадовались, очень хотелось им поскорей увидеть ежат. Они заглядывали под стол, звали ежат, помахивая то кусочками яблок, то морковкой, но усилия были напрасны, и я уговорила девочек оставить ежат, а заняться своими домашними делами.
Напуганным моим вмешательством в их жизнь, сейчас ежатам нужен покой. Пока мы были заняты своими заботами, ежиха незаметно для всех нас уводила своих колючих, послушных ежат в более надёжное место для неё и ежат. Я потихоньку наблюдала за ними, не беспокоя колючих гостей и своих детей. И ежихе-маме удавалось это сделать очень осторожно. Но вот и дети заметили возню ежат, и теперь мы вместе заворожённо продолжали рассматривать ежиное семейство издали, в надежде, что вот-вот хотя бы один из ежат или сама ежиха покажутся у блюдца с молоком или кто-то пробежит поближе к нам. Но чуткие наши гости боялись нас и держались скрытно.
Ежиха отыскала всё же самое надёжное место для своих ежат и незаметное для людских глаз. Действительно, теперь ежата, которых мать определила в дальнем уголке под пианино, были хорошо скрыты от нас. Маме ежихе, видно, надо было найти более тихое тёмное местечко, чтобы покормить маленьких ежат. Чуткость к окружающей обстановке в непонятном для ежихи месте, острая тревога за своих ежат заставила её надолго затаиться от нас — людей, так что теперь их было не видно и не слышно.
Всё же детей пришлось укладывать спать с уговорами: «Не беспокоить же крошек ежат, совсем ещё маленьких. А утром рассмотрим колючих гостей поближе». Обязательно ежат всех увидят, заверяла я дочек с надеждой, что так это и будет. Наступила вечерняя тишина, дети мирно посапывали, вскоре и я успела погрузиться в первый крепкий сон.
Вдруг тяжёлый топот в комнате разбудил меня, я вскочила с кровати, щёлкнув выключателем. Внезапный яркий свет осветил у блюдца с молоком свернувшуюся клубком ежиху в окружении ежат. Порадовалась за колючее семейство — всё же подкрепятся, поедят. Я улеглась, погасив свет.
Но в эту ночь спать не пришлось. Слишком необычных гостей приютила я в доме. Только начала засыпать, как вновь раздался тяжёлый топот. «Ежата, это они», — сообразила я спросонья. Не включая яркий свет, чтобы не спугнуть ежат, я присела в кровати. Слышала и раньше я, что ёжик в доме по ночам — это беспокойство, но что такое! Не представляла. Трудно представить, что такими малюсенькими лапками ёж топал так громко и тяжело.
Ежиха, а за ней ежата, не замечая меня, бегали от миски с молоком под пианино и обратно. Присмотревшись, я увидела там горку из кусочков морковки, травы, яблок, сухариков. Было трудно понять, почему ежиха перетаскала всю еду в другое место. Наверное, на новом месте под пианино еда им доступнее, или они делали себе запасы. Была глубокая ночь, но я продолжала наблюдать за ежами. А в доме стоял топот, будто кто-то взрослый бегает по дому, да ещё в сапогах, но никак не маленькие ежата. Впечатление было такое, что сейчас провалится пол. Девочки тоже проснулись и тёрли сонные глаза. Я включила слабый ночник, показала детям, чтобы они не спускались на пол, а сидели тихо. Они перелезли в мою кровать, затаившись, мы наблюдали за нашими интересными гостями. Сон давно ушёл, девочки перешёптывались, посмеивались между собой, наблюдая за ночным шумным семейством.
Младшая дочка не выдержала, соскочила на пол и взяла свернувшегося комочком ежонка, а когда подошла к большой ежихе, та фыркнула, быстро скрутилась в колючий клубок и лежала на полу, не шевелясь. Долго ещё дети наблюдали за ежами, и семейству колючих доставили мы большое беспокойство. Ежата, конечно, были напуганы и лежали на полу колючими клубочками. Ежиха всё же успела спрятаться в тёмном углу под пианино и увести четверых за собой, а трое самых слабеньких ёжиков так и остались лежать на полу.
Насмотревшись на ежат, что лежали свернувшись, уставшие дети улеглись спать, оставив перепуганную ежиху с ёжиками. Глубокая ночь продолжалась, в эти поздние часы страшнее и хуже было маме-ежихе, которая волновалась за своих ежат. Как ни пыталась я в ночной тишине объяснять детям об обращении с ежатами, хотя они старались осторожно брать в руки комочки, но для ежат это, конечно, стресс. Натерпелись бедняги, и я пожалела, что принесла ежиху и ежат в дом. Постепенно задремала и я.
Утром, не выспавшись, я приготовила ежатам овощи и стала разыскивать их. Я обшарила все уголки в доме, заглядывая в самые дальние, но ежат с ежихой не нашла. Куда могли исчезнуть ежата — этот вопрос оставался загадкой для меня. Радовало то, что мне удалось сделать неплохие снимки ежихи с ежатами и хоть маленько подкормить многочисленное колючее семейство. Проснувшись, дети тоже бросились искать ежат, но, когда узнали, что их нет в комнате, быстрее смирились, чем поверили, что ежата сами смогли уйти из дома.
— Теперь мы не увидим их! — хлюпала носом младшая.
Она любила разную живность — больших и маленьких. Принесла домой речного рака, которого долго кормила в большой банке с водой, змеёныша тоже притащила как-то, наловила коробку божьих коровок и собралась их сама разводить. «Потому что они пользу приносят в природе!» — заявляла она. А они и сами хорошо развелись — из комнаты каждый день летом я собирала и выпускала в сад по нескольку штук.
Сейчас дети пошептались между собой, и младшая теперь молчала. Видно, решили они, что я отпустила их на волю.
— Так мама пока не раскрывает эту тайну, чтобы мы не плакали, — заявила старшая.
— Что ж, мама знает, что надо ежат отпустить, — тёрла глаза младшая, продолжая перешёптываться с сестрой.
Дети сами понимали, что ежиха с ежатами должны жить на воле — им там лучше. Вскоре серьёзные и недовольные они молча ушли в школу.
А я продолжала искать ответ на вопрос: куда подевались ежи, чтобы конкретно и понятно объяснить детям и себе тоже. Ведь они считали, что мама их водит за нос, как выразилась старшая дочь. А пока мой ответ; что ежихе-маме нужно было отыскать удобное место, где она могла бы провести холодные зимние дни с ежатами, дочек не устраивал, и
