Сейлемский кошмар - Уилфрид Петтит

Миссис Хэйл. Обвиняю Сэмюела Уордуэлла в колдовстве и занятиях черной сатанинской наукой. В четырнадцатый день июля я видела, как он делал странные движения руками над головой малолетней Эбигэйл Смит, жительницы Сейлема, которая на следующее утро заболела лихорадкой…

Ропот в зале. Стук молотка.

Уордуэлл (издалека). Ложь! Я невиновен! Она лжет, она губит свою душу, потому что вообразила, будто я ей вредил! Она лжет, лжет, лжет!

Ропот в зале. Крики: «Колдун!», «Чертово семя!», «Сжечь его!» и т. п. Стук молотка.

Миссис Хэйл. Обвиняю Сару. Гуд и Марту Кори в занятиях колдовством. Вечером седьмого июля я видела их на выгоне Гровера и слышала, как они произносили заклинания над коровами. А три дня спустя вследствие этого скот передох от неустановленной болезни. Я обвиняю этих женщин в том, что они сгубили скот колдовством, в истине чего ручаюсь моей бессмертной душой.

В зале ропот, возмущение, выкрики. Шум замирает. Фоном – еле слышный гул толпы.

Фиппс. Этого-то я и боялся, Стоутон. Паника распространяется, как заразная болезнь.

Судья. Ничего подобного, ваше превосходительство. Это праведный гнев народа.

Фиппс. Праведный гнев! Вы хотите сказать – трусость! Суеверная боязнь чего-то несуществующего.

Судья. Присяжные, осудившие этих злодеев, не согласятся с вами, ваше превосходительство. Для них колдовство реально существует, поэтому Сару Гуд и Марту Кори сегодня утром и повесили.

Фиппс. Но где доказательства их вины? Неужели вы считаете, что показания одной-единственной женщины со взвинченными нервами…

Судья. У миссис Хэйл не было оснований лгать, ваше превосходительство.

Фиппс. В самом деле? Насколько я понимаю, у нее было очень мало оснований любить женщин, которых она обвинила. И я случайно знаю, что она обижена на этого несчастного Уордуэлла. Судья. Очень может быть, но показания свои она давала под присягой. Она – жена священника и не стала бы губить свою бессмертную душу.

Фиппс. Почему этим двум женщинам не была предоставлена возможность подать мне прошение о помиловании? Почему я был уведомлен об их казни только по ее свершении?

Судья. А вы слышите, как ревет толпа? Они требуют крови.

Фиппс. Ах, вот в чем дело. Вы боялись толпы – как Пилат. Ну, во всяком случае, обещаю вам, что жертв больше не будет.

Судья. Будут, и вы бессильны это предотвратить. Конечно, если не хотите вызвать бунт.

Фиппс. Лучше бунт, чем кровь невинных на моей совести. Больше никого судить за колдовство не будут. Вы поняли?

Судья. Ваше превосходительство, вы не можете пренебрегать законом. Статуты гласят, что всякий, обвиненный в колдовстве, идет под суд, и виновные караются смертью. Обойти это нельзя.

Открывается дверь.

Пристав. Преподобный Коттон Мэйтер просит ваше превосходительство принять его.

Фиппс. Просите. (Тихо.) Вот где исходная точка. Это он инспирировал обвинения, с которыми выступила миссис Хэйл.

Судья. Ваше превосходительство, он священник, служитель божий.

Фиппс (зло). Тогда бог да поможет церкви!

Мэйтер. Ваше превосходительство…

Фиппс. Входите, ваше преподобие… Ах, прошу прощения, к вам надлежит обращаться согласно вашему правильному титулу. Господин Охотник за ведьмами – так ведь вас теперь называют? Надеюсь, вы оценили оказанную вам честь.

Мэйтер. Сарказм вашего превосходительства неуместен. Именем народа Сейлема я явился узнать, почему казнь Сэмюела Уордуэлла задерживают.

Фиппс (в гневе). Сами знаете почему, Мэйтер. Потому что Уордуэлл и несчастные женщины, которых казнили сегодня утром, невинны так же, как мы с вами.

Мэйтер (с самодовольным спокойствием). Суд решил иначе. Ежели, ваше превосходительство, вы не в силах доказать невиновность Уордуэлла, то вы не вправе и задерживать приведение приговора в исполнение. Таков закон.

Фиппс. Дерзкий негодяй! Ты еще смеешь учить меня моему долгу? Вон отсюда, не то возьму арапник…

Судья. Ваше превосходительство… Сэр Вильям… На нем облачение духовного лица. Ради бога, остерегитесь!

Фиппс. Облачение? Ха! С таким же правом в него может облачиться обиратель трупов. Слушайте и поймите раз и навсегда, Мэйтер: ни вы и никакой другой вздорный фанатик в Сейлеме не вправе мне приказывать! Вы повинны в этом кровопролитии, вы с этой самой Хэйл, и когда-нибудь вы за это ответите перед богом, служителем которого вы себя объявляете.

Мэйтер (безмятежно). Сношу ваши оскорбления, сэр, с чувством правоты, присущим всем мученикам во имя истины. Я выше обвинений ваших, потому могу ими пренебречь. Но тем временем позволю себе заметить, что за вашими дверьми – толпа. Они требуют исполнения приговора. Что вы намереваетесь предпринять?

Судья. Я пытался убедить сэра Вильяма, что он не в силах обойти закон. Помиловать осужденного за колдовство может лишь король.

Фиппс. Говорите, не в силах? Ошибаетесь. Кое-что вы проглядели.

Мэйтер. Что же, ваше превосходительство?

Фиппс. Увидите. Пристав!

Пристав. Ваше превосходительство?

Фиппс. Введите заключенного Сэмюела Уордуэлла.

Пристав. Слушаюсь, ваше превосходительство. (Зовет.) Сэмюел Уордуэлл!

Мэйтер. Сэр Вильям, позвольте еще раз напомнить вам, что в толпе начинается волнение. Малейшая задержка…

Фиппс. Вы придерживаетесь буквы закона, Мэйтер. Что ж, так поступлю и я. (С жгучим презрением.) С вашего разрешения.

Пристав (приближается). Заключенный, ваше превосходительство.

Фиппс. Вы Сэмюел Уордуэлл?

Уордуэлл. Я, ваше превосходительство. А что, опять допрос? Милосердия ради, повесьте меня, ежели вам угодно, и дело с концом.

Фиппс. У меня нет желания вас повесить, Уордуэлл. Я убежден, что вы не совершили никакого зла. Но мое мнение, как выясняется, ничего не значит перед лицом варварского закона.

Уордуэлл. Чем бы это ни кончилось, да благословит вас бог.

Фиппс. Народ не убедишь. Как вы знаете, на него теперь никакие доводы не подействуют. Теперь ваша единственная надежда – вы сами.

Уордуэлл. Но… но… что я могу?

Фиппс. Закон гласит, что в случае вашего признания вы будете освобождены.

Mэйтер. Что?!

Судья. Не может быть, ваше превосходительство!

Фиппс. Так сказано в статуте, господа. Посмотрите сами. Опьяненные жаждой крови, вы это проглядели. Ну, мистер Мэйтер.

Уордуэлл. Нет, ваше превосходительство, я не могу.

Фиппс. Что! Да поймите же, сударь мой, от этого зависит ваша жизнь. Если вы откажетесь, я не в силах помочь вам.

Уордуэлл. Я весьма признателен вам за вашу доброту. Но даже цена жизни может оказаться чрезмерной. Я невиновен. И ни за что не оговорю себя и, не в пример миссис Хэйл, не решусь быть клятвопреступником перед господом богом. Лучше смерть.

Мэйтер. Вы слышали, что он сказал, сэр Вильям. Больше откладывать нельзя. Он сам себя приговорил. Столь равнодушным к смерти может быть только ангел сатаны!

Фиппс. Ваше преподобие, логика ваша глубиною своею может сравняться только с вашим человеколюбием. Мистер Уордуэлл, в последний раз умоляю вас…

Уордуэлл. Нет, ваше превосходительство. Нет!

Пауза.

Фиппс (тихо, с громадным эмоциональным накалом). Тогда придется и мне быть Понтием Пилатом. Придется и мне умыть руки. Уордуэлл, за то, что я вынужден сделать, простите меня…

Уордуэлл. Нечего прощать, ваше превосходительство. И не о чем жалеть, ибо я умираю, ничем не запятнав души моей.

Фиппс. Пристав, уведите заключенного… (Его голос срывается.) И проследите за приведением приговора… в исполнение…

Фоновая музыка. Шум толпы – то тише, то громче.

Миссис Хэйл (напряженно). Обвиняю в колдовстве Ребекку Норе… Обвиняю Бриджит Бишоп… Обвиняю Мэри Гловер и Джона Хэторпа и Фикеаса Свифта… Обвиняю Питера Флеминга и Энн Стэндиш… (Замирая.) Марту Ливингстон и ее мать Элис Ливингстон… Обвиняю Мортимера Крафта, Эллу Уинтроп, Рут Памер, Роз Уэйн.

Музыка усиливается и затихает, образуя фон.

Первый голос (истерично). Обвиняю моего соседа Роберта Кэннона!

Второй голос. Обвиняю моего брата Ричарда Эндрюса.

Третий голос. Обвиняю Джейн Питман!

Первый. Обвиняю Мэри Саймон и Рэйчел Эндерсон!

Второй. Обвиняю губернаторшу леди Фиппс!

Музыка усиливается и замирает.

Хэйл (голосом, полным ужаса). Это нагрянуло, подобно буре, мистер Мэйтер, а теперь, если господу так угодно, подобно буре, замирает…

Мэйтер (с фанатическим ликованием). Только в Сейлеме, ваше преподобие, больше двадцати пяти из диаволова семени пошли на виселицу. (Посмеивается.) А будет еще больше, будет еще больше…

Хэйл (нерешительно). Ваше преподобие… Быть может, сие есть грех… Но порою, в глубине души моей… ощущаю ужасное сомнение.