Потерянный Дрейт - Дэнни Харт

и только. А друзей у меня не было вообще. И только зря думать, что есть ещё много народу, который вот-вот предложит помощь и поддержку. Ага. Как же. Даже если бы эти незнакомые люди про меня вспомнили, мои шансы на помощь были бы близки к нулю. Никто не одолжит денег на жизнь, ведь правда? С такими размышлениями я добрался до конца моей улицы. Идти нужно было быстрее. А лучше воспользоваться воздушным путём через крыши зданий. Как вдруг я почувствовал слабость. Будто мои ноги стали ватными, и я стал медленно падать вниз. Я ещё ничего не понял, но это уже начало происходить. Казалось, гравитация стянула мои мышцы, и теперь каждый шаг давался мне всё тяжелее и тяжелее. Постепенно мои движения замедлились, шаги стали неуверенными, а голова вообще как будто перестала что-либо соображать. Отвратительное ощущение. В глазах начинало темнеть. Кажется, я начал терять сознание.

В голове появлялись обрывки воспоминаний из моей жизни. Я даже ощущал боль в шее и затылке, когда эти отрывочные мысли коснулись меня. В этот момент всплыли воспоминания о родителях. Они были ещё со мной, и я чувствовал в голове легкий звук то ли их голоса, то биения их сердец. Я долго следил за тем, что делает с моим телом боль и холод. Но я вспоминал их. И постепенно мое сознание поглотил туман бессмысленных, но красивых мыслей. Что-нибудь изменилось за это время? Изменилось, прошептал тихий голос в моей голове, изменилось.

Прошлое. Дом семьи Енкуисов.

В небольшой квартирке больше похожа на затхлую комнату была суета. Мужчина средних лет торопливо собирал важные чертежи и наброски будущих идей. На ходу пытался допить свой кофе. Мужчина пытался успеть на очень важную встречу. Поставив кружку с кофе на край стола, мужчина стал искать одну папку, которая могла затеряться среди тысячи таких же. Мужчина не сразу заметил, как из другой комнаты выходит женщина. Остановилась напротив комнаты, где её муж, по совместительству научный руководитель одной организации пытался впопыхах найти ту самую папку.

— Не торопись ты так. Время есть до начала.

Мужчина сразу обернулся на голос своей жены, и устало улыбнулся.

— Не обращай внимания. Я пытаюсь найти важную папку.

— Папка, в которой твои наработки по озеленению?

Мужчина остановился в поисках папки и уверенно подошёл к Фунаи, взяв её руки в свои.

— Наши наброски, Фунаи. Наши…

Фунаи посмотрела исподлобья на Когона. Слегка улыбнулась.

— Не забывай, что мы вместе работали над этой идеей.

— Она изменит наш мир. В лучшую сторону.

Фунаи высвободила руки и отошла от него. Взгляд переместился на комнату, из которой только что вышла Фунаи.

— Как же наш сын? Ты подумал о нём?

Когон виновато опустил взгляд на пол.

— Вдруг тем, чем мы так усердно занимаемся не изменит наш мир в лучшую сторону?

— Что если…

Когон подошёл к Фунаи и приобнял её за плечи. Посмотрел ей в глаза.

— Я уверен, что это поможет нашему миру. Нашему сыну в частности.

— Я понимаю твои переживания. Вот только ты поздно об этом задумалась.

— Назад пути уже не будет.

Фунаи была правой рукой Когона и вместе с ним состояла в организации, о которой никто пока не знает. Если вообще узнают.

— Да где же эта папка?

Фунаи не нравилось, что в их общей комнате царил хаос из разных документаций и набросков. Однако она понимала в этом бардаке, что да где искать. Быстро обвела взглядом всю комнату и остановилась на кружке с кофе, которая стояла на той самой папке. Окликнув Когона, жестом указала, где его папка. Подбежав к краю стола, Когон схватил папку и победно улыбнулся. Фунаи не скрыла от него свою лёгкую ухмылку. Когон заметив это переменился в лице.

— Думаю, нам уже стоит идти.

— А как же Кинз?…

Мужчина посмотрел в сторону комнаты, где находился ребёнок.

— Он уже взрослый, чтобы оставаться одному.

Ободряюще положил руку на плечо жены.

— Более того…

— Наш визит не затянется надолго.

Фунаи не нравилась эта затея. За это время пока они были дома можно было найти того, кто присмотрит за их сыном. Но раз Фунаи об этом не позаботилась, а выглядеть глупо не хотела, она согласилась с мужем. Объяснив сыну, что им нужно идти и что скоро придут. Они отправились на встречу с друзьями, чтобы обсудить дальнейшие действия их плана.

Родители… Я увидел родителей. Они куда-то собирались. Не помню, куда именно. Я попытался взять себя в руки. Сжав кулаки я пытался унять все эти нахлынувшие симптомы. Но я не мог это выдержать. Кожа на лице и ладонях была наэлектризована. Глаза безумно сверкали. Тело перестало мне повиноваться. Сквозь туман на меня стала наползать тьма. Сначала это был просто серый свет, который постепенно окрашивался в тёмно-красный. Потом он стал багровым. Только это и осталось в моём сознании, как только я перестал контролировать себя. Это продолжалось пару секунд, после чего к багровому свету добавилось фиолетовое свечение. Мне даже показалось, что оно слегка искрит, так, словно оно издаёт слабый электрический разряд. Я понял что это исходит из моих ладоней. Нужно было выпустить её. На волю. Просто отпустить. Что я и сделал. Последнее, что я чувствовал, были странные ощущения — вибрации в мышцах и лёгкое покалывание на кончиках пальцев. Было очень приятно. Я направил эту энергию на уже почти развалившийся дом, который был в конце этого квартала. И я его уже уничтожил — я почувствовал как дом сперва медленно рушится, потом разваливается на куски, и наконец исчезает, став просто огромной неровной кучею каких-то кирпичей и кусков гнилого дерева. Стало легче. Намного. Эта боль была несильной. Но она вызвала во мне понимание, которого я прежде не знал — такого странного, нетренированного чувства. Чувства свободы. Как будто я выпускал воздушный шарик. Правда, я этого не ощущал. Зато я мог делать это с любыми предметами. Со всем, на что попадало моё внимание. Хотя это и было ненадёжно. Всё же я мог разрушить и поднять в воздух что угодно. В этом и заключалась моя сверхсила. Телекинез. И сейчас эта сила всё больше и больше рвалась наружу. Но я тренировался её контролировать. А потом научился… как это сказать? Держать себя под контролем. Не дать ей вырваться. Что она такое? Какова её природа? Что это за сила? Если быть честным, то меня эта сила вполне устраивает. Никто не сунется на меня. А что ещё лучше, так я могу быть другим.