Женщины наших грёз. Роман о любви, журналистах телевидения, о выборах мэра, немного легкой эротики - Борис Михайлов

Вадима и Наташу взяли на Приволжскую студию телевидения в редакцию экономики. Программ о промышленности, транспорте и строительстве, где долго никто не задерживался. С политической точки зрения, а значит, и начальства, самая важная после редакции пропаганды. В ее программах отражались задачи, поставленные партией и правительством. У зрителей эти передачи успехом никогда не пользовались, коллеги считали редакцию экономики самой бесперспективной в творческом плане. В программах нет места поискам и экспериментам.

– Одни цифры, железки и головы выступающих, – считал Алексей, жалел, что приятелей не взяли в литературно – драматическую, или, на худой конец, в редакцию народного творчества.

– Надеюсь, оба вы люди творческие, сумеете сделать программы смотрибельными. Сергей Георгиевич Лапин не поощряет семейственность, вас следовало назначить в разные редакции, а я верю, семейным дуэтом сумеете сделать больше, – напутствовал молодую пару предыдущий Председатель Областного Комитета по телевидению и радиовещанию.

Было это в далеком 1981 – м году. Первое время жили с родителями Вадима. Через год они разменяли большую квартиру «сталинку» и выделили молодым приличную однокомнатную в центре.

Около четырех лет прожили Вадим и Наташа в любви и согласии, оставаясь единомышленниками во всем. Скорее всего, и сегодня были бы вместе, не подружись с одним из героев своей передачи – итальянцем, приезжавшим в Приволжск. Продолжили переписываться, и Наташе однажды пришла идея попросить Виторио – так звали итальянца, пригласить их на недельку – другую к себе. Очень хотелось увидеть сказочную Италию. Русские журналисты понравились Виторио, и он оформил документы, пригласил Вихровых месяц погостить у себя. Но семейные пары, тем более бездетные, в те годы не выпускали за «железный занавес». В ОВИРе разрешили воспользоваться приглашением кому-то одному. Вадим уступил жене. Италия ее пленила, а, влюбившись в одного из друзей Виторио, решила не возвращаться в «империю зла», как тогда с легкой руки американского президента, называли СССР западные газеты.

Вадим не считал Виторио виноватым. Не он увел Натку, а его приятель. Выходит, не настоящая была любовь, если оставила ради случайно встреченного иностранца. Позже она скажет, это была не случайность, а встреча, предназначенная судьбой, ударом молнии, поразившим её. Счастливая, в те дни, она не думала о Вадиме, не вспоминала маму с папой, которых теряла вместе с Родиной.

Много воды унесла с той поры Волга в Каспийское море. Конкурентами двух общероссийских телевизионных программ в Приволжске, теперь стали еще пять местных дециметровых каналов частных телекомпаний, куда сбежала часть сотрудников, привлеченных высокими заработками. Жители губернии, хоть и ругали «вторую кнопку» – известно, нет пророков в своем отечестве, по-прежнему любили местных телезвезд из ГТРК. Многих знали в лицо. Знали всё про всех – кто у кого в любовниках или любовницах, кому стоит верить, а у кого язык, что флюгер. Вадим Вихров пользовался славой честного комментатора и ведущего, хотя вёл серьезные информационные и экономические передачи. На улице его узнавали, власти уважали во времена обкома партии, и теперь, при губернском правлении.

Алексей – режиссер, в кадре появлялся редко, его знала больше интеллектуальная часть зрителей. Знакомство с Виторио сыграло роковую роль и в его судьбе. Как и Вадим, он лишился жены, правда, не так романтично. Успехи на сцене вскружили Ольге голову, и, начав с безобидных флиртов, незаметно перешла к романам. Отношения с Алексеем начали портиться еще до приезда Виторио. Последней каплей, переполнившей терпение Алексея, стала её связь с приезжим итальянцем, обладателем чудесного голоса. Как ни любил Алексей жену, простить измены не мог.

Едва в светской тусовке пошли первые слухи об интрижках Ольги в театре, Вадим попытался поговорить с другом, открыть глаза. Алексей прервал на полуслове и предложил обоим никогда не обсуждать жен. Позже и Алексей не комментировал бегство Наташи. С тех пор друзья обсуждали всё на свете, кроме своих жен.

Алексей развелся с Ольгой, сохранив многочисленные знакомства среди артистической богемы. Когда Вадим остался один, Алексей ввел в этот круг и его. Позже, к ним присоединился еще и Сергей, журналист областной официальной газеты. Его жена ушла к модному местному поэту. Свобода нравов, царившая в театральной среде и на телевидении, где большинство женщины, и женщины красивые, в любую минуту готовые утешить, обогреть интересного мужчину, приучили друзей к легким, не продолжительным связям.

4

Оставшись один, Вадим подвергся атакам одиноких женщин. Однако никто не мог заменить Наташу, сравниться с ней, пока не встретил Майю Ракитину. Бывшую приму – балерину местного Академического театра оперы и балета.

Вадим видел ее во всех спектаклях. Вместе с Наташей, потом с Алексеем, или очередной пассией, а лично знаком не был. Балет не входил в круг его журналистских интересов. В светских тусовках, завсегдатаями которых они с Алексеем стали, после развода c женами, Ракитина не участвовала. Когда Вадим познакомился и сблизился с Майей, она уже не танцевала, а перешла на работу в Союз театральных деятелей и руководила хореографической студией в заводском ДК.

Однажды, на передачу «круглого стола», Вадим пригласил председателя Правления местного отделения СТД. Тот подготовил тезисы выступления и оставил их в Правлении у консультантки. Вадим заехал за текстом, и впервые увидел Майю Ракитину лицом к лицу. Она поразила необыкновенной красотой, очаровала обходительностью с первой секунды.

– Совсем не похожи на своих героинь, которых помню по спектаклям. Не такая высокая и лицо… Почему вас нигде не видно?

– Какое лицо? – перебила она.

– Прекрасное, жизнерадостное. Не усталое, худое изможденное. У меня сложилось впечатление, что все балерины с длинными худыми лицами, вечно усталые. Даже если улыбка на лице, в глазах постоянная усталость.

– Интересно, с кем вы знакомы. В нашей труппе и солистки, и кордебалет – все красавицы, женщины симпатичные. Не помню длинных изможденных лиц. Может усталые, сразу после выступления?

– Возможно, не прав. Мнение составил по нескольким знакомым. Майя, вы не ответили, почему вас нигде не встречал раньше?

– В разных искусствах работаем. На всех премьерах, как правило, бываю. На банкеты остаюсь редко. Если имеете в виду после премьерные тусовки, разные выставки или демонстрации мод, – они не привлекают.

Вся Майина карьера прошла на сцене Приволжского театра. Танцевать начала, еще занимаясь в Пермском хореографическом училище, после окончания вступила в труппу Приволжского театра. Танцевала ведущие партии в «Эсмеральде», «Корсаре», «Жизели» и «Дон Кихоте». Газеты захлебывались от восторженных статей. Особенно после гастролей Приволжского театра в Москве, где Ракитину в партии Одетты – Одиллии высоко оценили столичные критики и балетоманы. Ей присвоили звание заслуженной артистки России.

Вблизи Майя оказалась самим совершенством. Правильные черты лица, зелено – голубые глаза. Длинные волосы трудно определить какого цвета – каштановые, с пепельным. Когда встала из-за стола и прошла по кабинету, Вадим не мог убрать взгляд от ее длинных стройных ног. О таких говорят – растут от ушей. Больше всего поразило общение. Разговорились о театральных премьерах.

Майя несколько раз видела его на телеэкране, но не выделила из общего сонма мелькающих лиц. Не смотрела местные разговорные передачи, в которых обычно участвовал Вихров. Вообще редко включала телевизор, если не театральная постановка или интересный фильм. Сразу и не вспомнила, где видела Вадима. Только, когда представился и заговорил.

Вадим ей понравился и даже заинтересовал. Заметила ему, что новый имидж – бородка и бакены, под Хемингуэя, очень идут, делают серьезным, а рассуждения более убедительными.

Вадим рассмеялся.

– Без бороды, помните, был не убедителен?

– Мне так кажется.

– Приятель – режиссер и многие друзья издеваются над моей шевелюрой, требуют побриться и не превращаться в старика.

– Какой же вы старик!

Майя настолько понравилась, заставила биться сердце, что Вадим с трудом удержался не пригласить на свидание. Вовремя сообразил, не следует форсировать события. Как опытный ловелас, понял, женщина, несмотря на прошлую звездность, осталась скромной, домашней, подход требует особый. Прощаясь, заметил, что рад знакомству, и, надеется еще встретиться, продолжить разговор.

Её тронуло, журналист, далекий от балета, помнит её партии, одинаково с ней оценивает последние спектакли в драме, многих общих знакомых.

– Город наш не такой уж большой. Как-нибудь обязательно пересечемся, – обещала она на прощание.