Кристалл Альвандера. Корабль Альвандера - Сергей Садов

– Вообще–то, в некоторых случаях здороваются, – пришла на помощь Луару Феола, при этом так глянув на Веригора, что тот намек не понять не мог. Но не понял. Или сделал вид, что не понял.

– Насколько я знаю, так делают только близкие друзья. Я не знал, что вы настолько близки с Луаром. Тогда прошу прощения.

Феола буквально испепелила взглядом гнома. К счастью в переносном смысле. А могла бы и в прямом. Вмешался Дорлин, разрядив обстановку и напомнив, для чего, собственно, все здесь собрались. Заодно отчитал Веригора за неподобающее поведение.

– И вы еще говорите, что выступаете за сохранение традиций гномов! – закончил правитель. – А ведь госпожа Феола ровесница вашей дочери. Интересно, как вам понравятся такие шутки в отношении ее?

Последний аргумент явно произвел впечатление на Веригора. Я отчетливо ощутил его смущение. Феола немного смягчилась – все–таки раскаяние гнома действительно было искренним.

– Я извиняюсь за свои не всегда удачные шутки. Просто один знакомый гном очень часто выводит меня, – прогудел он в бороду, которая прекрасно скрывала его лицо. Правда, не чувства.

Дарлин опасливо покосился в нашу с Феолой сторону, но видя, что мы приняли извинения, вздохнул с облегчением.

– В общем, вам Луиза должна была в общих чертах обрисовать нашу проблему… – начал он.

– О том, что вы никак не сойдетесь во взглядах: выходить вам на поверхность или продолжать скрываться?

– Конечно, выходить! – вылез Луар. – Уже ясно, что в изоляции мы не сможем развиваться! Наша обособленность уже очень дорого стала нашему народу! Посмотрите, как далеко ушли те, кто остался на поверхности. Сможем ли мы их догнать? Сможем ли…

– Господин Луар, – поморщившись, прервал его Дорлин. – Вы ведь сейчас выступаете не перед своими сторонниками на митинге. Давайте воздерживаться от речей. Говорите по существу.

– А он только лозунгами говорить и умеет! – фыркнул Веригор.

– Я и говорю по существу! – разгорячился Луар и даже вскочил с места. – Мы не можем больше оставаться в изоляции под землей!

– В кои–то веки согласен с этим болтуном, – как бы мимоходом заметил Веригор.

Дорлин не выдержал и хлопнул ладонью по столу.

– Да прекратите вы собачиться! Мы попросили прийти сюда людей, а сами устраиваем разборки при них! Вам самим–то не стыдно?! А, между прочим, время у них ограничено!

– Тогда я скажу по существу, – медленно поднялся Веригор. – А то наш болтун сейчас двухчасовую речь закатит, и уже больше никто сказать ничего не успеет. А по существу вот что: прятаться под землей мы больше не можем. Мы достигли предела своего развития. Для дальнейшего роста нам нужен простор. Но эта планета уже занята вами, людьми. Не поймите меня неправильно, я признаю ваши права на всю систему и признаю, что вы имеете право устанавливать в ней свои правила. И по праву владения и по праву сильного. А что делать тем, кто не желает подчиняться вашим правилам? Уходить в недоступные места? Как показала практика – это не самая лучшая идея. Однако, пока существует Барьер, другой нет. Зато сейчас появилась надежда.

– Вы хотите покинуть Солнечную и обосноваться на какой–нибудь планете? – озвучил я просьбу гнома, а то еще долго ходил бы вокруг да около.

– Верно. А раз вы занимаетесь прорывом Барьера, то вы можете нам помочь.

Мы с Феолой недоуменно переглянулись.

– Мне кажется, вы плохо представляете, что мы делаем, – осторожно начала Феола.

– Точнее совсем не понимаете, – прямо выдал я. – У нас не транспортный колониальный корабль, а небольшой разведчик. Даже если туда набить гномов, как помидоры в банку, то и тогда вряд ли их поместится больше десяти тысяч.

– Это мы понимаем. Но нам бы хотелось уточнить кое–какие детали. Первое, не будет ли людское правительство возражать против подобной эмиграции…

– С чего бы это? – удивилась Феола. – Вашим правом было уйти в подземелья, ваш выбор улететь. Правда, боюсь, вы действительно плохо понимаете, что происходит за Барьером. Он ведь не случайно появился вокруг Солнечной. Если вы заглядывали в учебники истории, то читали о последней войне.

– Тогда ваша обязанность – остановить это безумие! – вскипел Луар. – Вы люди мудрее нас! Ваша цивилизация намного старше! Почему же вы допускаете такую глупость?!

– Не такая уж это и глупость, – задумчиво отозвался я. – А вот останавливать кого–то силой… это будет глупость. Господин Луар, вы говорите о мудрости. Но мудрость как раз в том, чтобы не мешать другим развиваться самостоятельно. Наша история очень богата разными конфликтами. И кое–чему нас все–таки научила. Невозможно научить кого–то своей мудрости. Только собственный опыт способствует ее приобретению. Полагаю, что если бы мы помешали в свое время вашим предкам укрыться в пещерах, то вы возненавидели бы нас, как угнетателей и рабовладельцев… Вы ведь читали хроники? Нет? А зря. Уж историей собственного народа вы могли бы поинтересоваться, раз уж выступаете за воссоединение с людьми. Мне правда непонятно, как вы видите это воссоединение. Вы ведь не люди. И никогда ими не станете. Так зачем стремиться стать второсортными людьми, когда можно быть первоклассными гномами? Мудрость – не стремиться быть кем–то, а оставаться собой. Вы не верите, что можно быть развитым обществом и оставаться при этом гномами. Стремитесь кому–то подражать. А ваш оппонент не верит, что можно остаться гномом рядом с людьми. На мой взгляд вы оба одинаково неправы.

– Я никогда… – начал было Луар.

– Я не позволю… – вскочил Веригор.

Но оба замолкли глядя на мою ухмылку.

– Об этом я вам и говорил. Вы настолько не верите в другую точку зрения отличную от вашей, что даже не попытались обдумать ее. Даже слушать меня не стали. Господин Луар, вы говорили о мудрости. Мудрость еще и в том, чтобы выслушать оппонента до конца. Но вы видите только свою точку зрения. Ну и какой тогда мудростью с вами делиться? Нет уж, набивайте собственные шишки. Мы можем только дать совет и обрисовать последствия ваших действий. А вот принимать предупреждения или нет, должны решить только вы. Так что со стороны людей никаких препятствий чиниться никому не будет.

– Ты очень уверенно говоришь за всех людей, – буркнул Веригор, опускаясь на кресло. Он был очень недоволен своей несдержанностью и теперь корил себя. Внешне это никак не проявлялось, но вот аура постоянно меняла цвет, выдавая полный сумбур в мыслях.

– Вам не мешали в прошлом и у меня нет причины сомневаться, что так же будет и в этот раз. Любой выбор будет только вашим выбором. И мне до сих пор непонятно, чего вы хотели от нас.