Принцесса проклятых земель - Эмилия Крук

Демон с рунами некрасиво осклабился. Демонстрируя не только хороший слух, но и наличие острых клыков.

– Как ты смеешь? Девчонка! – он снова дернулся вперед, но был остановлен собратом.

Все-таки во сне я распознала вожака правильно. Самый молодой среди них, если судить по величине рогов, но и самый сильный. Потому что огонь в крыльях до сих пор струился по прожилкам. Золото на черном смотрелось потрясающе. Так, что тянуло дотронуться, ощутить под пальцами бархатистость натянутой кожи.

Я резко дернула головой, избавляясь от опасного дурмана. В пальцах ощущалось покалывание, будто действительно прикасалась. Я отступила подальше, боясь теперь даже смотреть на демонов прямо. Но ведь на оскорбление нужно ответить.

– Вы явились сюда, прикрываясь иллюзией. Вели разговор, скрывая наличие еще одного участника, а теперь пытаетесь оскорбить принимающую вас сторону. Отменное поведение, демонстрирующее, что королевство Айзольд, планирует действовать хитростью и не чурается вероломства, – я подняла, наконец, глаза, чтобы упереться в горящий взгляд их вожака. Коровард, так кажется назвал его брюнет сразу после оборота.

Демон смотрел на меня жадно, будто пытаясь воззвать к потаенным инстинктам. И они отзывались. Потому что мне снова захотелось к нему прикоснуться.

Магия. Ментальная, или какая-то смесь, без разницы. Главное, что на меня пытались влиять.

– С каких пор в королевстве Наридан переговоры ведут женщины? – Коровард уже говорил ровно, почти затушив свой огонь. Руны более не горели, сливаясь цветом с кожей, а крылья все демоны сложили, скрывая за спиной. Единственным ярким пятном оставались глаза вожака, выдавая его огненную суть и слишком буйный нрав.

– Всё меняются, и наше королевство тоже пытается избавиться от условностей. Поэтому прошу воспринимать меня не как женщину, а мага-правоведа, наделенного силой и знаниями, – мой голос не дрогнул, но вздоха облегчения, когда почувствовала за своей спиной Пита, я скрыть не смогла.

Это было и не важно. Пусть демоны думают, что хотят. Главное, что Пит смог с собой справиться и теперь молчаливой стеной стоит рядом. Живая поддержка мне была жизненно необходима.

– Наше предложение неизменно. Короний в обмен на хрусталь. Предлагаем измерение – мешками. Потому что в денежном эквиваленте оценить жизнь сложно.

Как же он прав, тролли его раздери! Как же прав. Значит и им короний необходим жизненно. Только вот и веры врагам не было.

– Как будет проводиться сделка? Мы привезли с собой полную телегу, тут двадцать три мешка. При вас я хрусталя не наблюдаю.

Коровард повел рукой в сторону и чуть поодаль обнаружилось два сундука. Не мешки, конечно, но по объему примерно одинаковые. И то, что демоны, находясь в зоне видимости, шли без ноши, говорило о том, что сундуки все это время левитировали.

– Скрепим соглашение кровью, и обмен вообще можно будет проводить без представителей. Оговорим место и время, к которому Вы привезете нужное количество корония. Мы обязуемся в течении суток после этого доставить горнезийский хрусталь.

Магическая сделка с кровью не даст смухлевать, это точно. Но еще точнее то, что она свяжет всех присутствующих невидимыми узами. И в случае нарушения условий, нас всех ожидает кара.

– Мы готовы, – я надеялась лишь на то, что демоны себялюбивы, и никогда не станут необдуманно рисковать жизнью.

Коровард улыбнулся едва заметно, тыкая непонятно откуда взявшейся палкой в прозрачную стену. Отчего купол снова покрылся морозной изморосью, становясь видимым.

Тонкий такой намек, от которого я залилась краской. Да уж, великий маг-правовед, забыла о том, что защиту снять нужно. Но более всего раздражала снисходительная улыбочка, не покидающая губы демона.

Я сжала медальон под одеждой, желая, чтобы магия впиталась обратно. Раз он часть меня, то и понимать все без заклинаний должен. Да и не знала я таковых, действуя на чистых инстинктах.

Купол таял на глазах, в то время как медальон на груди вновь наливался холодом, обжигая кожу. И будь я сейчас одна, поспешила бы снять его с шеи, но под перекрестным огнем четырех пар глаз, приходилось терпеть. Под конец боль стала до того нестерпимой, что я, нащупав руку Пита, вцепилась в нее кошкой. Сжимала с силой, стараясь внешне оставаться спокойной. Не дышала все это время, боясь, что с выдохом, выльется стон.

А когда медальон начал теплеть, я дала себе зарок им больше не пользоваться. Если только моя жизнь не будет висеть на волоске. Еще раз испытывать подобное я категорически не согласна.