Кодекс разведчика - Сергей Самаров

– У нас пятнадцать человек в готовности. Я их завтра же разгоню с утра – пусть свежим воздухом подышат… Хоть что-то накопают…

– Хорошо, Георгий, когда будет что-то конкретное, вы обязательно звоните сразу…

– Сделаю…

Он отключился от разговора, а я поднял глаза на дочь.

– Скажи-ка мне, Аркадий Ильич с чеченами дружит?

– Чего не знаю, того не знаю… К нему домой вообще никто не приходит. А на работе у него я ни разу не была… Хотя пару раз звонил кто-то… С акцентом говорил… Только как его определишь, чечен это или еще кто?

Спутниковая трубка снова зазвонила. Определитель показал номер Доктора Смерть.

– Вот и Интерпол сам объявился… И звонить не надо… Слушаю вас, Виктор Юрьевич…

– Тревога, старина… У тебя есть какая-то трубка убитого ментовского подполковника?

– Есть такая…

– Срочно выбрасывай sim-карту. Есть трубка дочери?

– Есть…

– Вторую sim-карту выбрось. И включи факс на автомат. Я перешлю тебе распечатки разговоров… Братья побеседовали, и следаку звонил капитан Поваляев из ФСБ. Чем ты ФСБ не угодил?

– Не контачил с ними с тех пор, как на пенсию вышел… Впрочем, спросите об этом у полковника Мочилова. Он может иметь данные…

– Тем не менее ты не угодил. Распечатка у меня готова. Включай факс…

– Мне надо сначала отключиться от вас?

– Не надо, у нас аппарат работает в режиме «конференции», я наберу твой номер…

Я нажал на факсе клавишу автоматического приема. Аппарат уже через пять секунд загудел, медленно выдавая страницу за страницей, и сам обрезал очередную из них. Ольга страницы принимала и сразу начинала читать, хотя я не просил ее об этом. Но она включилась в действие. Для нее это сейчас лучшее лекарство.

– Нормально прошло, можете не повторять, – сообщил я Доктору Смерть.

– Читай и делай выводы, товарищ подполковник… Что будет еще, я сразу на факс отправлю. Не забудь про sim-карты…

Я отложил трубку.

– Мне страшно… – Ольга протянула мне скользкие и тонкие листы бумаги для факса…

Я сначала занялся sim-картами и только потом взялся за чтение. Страшного я не увидел – все привычно, и не страшнее, чем я ожидал.

– Ничего, доченька, особенного. Предупредили вовремя…

– Даже ФСБ против нас…

– ФСБ – это такая большая многорукая машина, где одна рука никогда не знает, чем другая занята. И если сообщить сейчас нужной руке данные, она другую руку, – я потряс листом распечатки, – отрубит… Правда, сейчас сообщать еще рано… Эти данные концентрируются в Москве…

– Я Аркадия Ильича боюсь… Ты прочитал? Он твоей смерти хочет…

– Я прочитал… Но мне не страшно, и тебе не должно быть страшно…

Она резко закрыла лицо руками. Может быть, заплакала, может быть, видеть ничего не хотела, я не понял. Но сказала сквозь пальцы:

– И все из-за денег… Все из-за денег… Неужели все люди, имеющие большие деньги, живут в постоянном страхе?..

– Наверное, это так… – согласился я.

– А можно вообще отказаться от этого наследства?

– Если откажешься, они все переиграют и начнут искать способ, как заставить тебя наследство принять и передать им… И тогда еще много людей пострадает…

– А если просто отдать?

– А вот тогда они совсем обнаглеют и посчитают, что так должно быть всегда. И если уж подполковник спецназа не сможет защитить себя и дочь, то что же о простых людях говорить… И они начнут каждого прохожего трясти…

МАКСИМ ЮРЬЕВИЧ ШТОРМ,

старший следователь по особо важным делам

Часовая стрелка к десяти вечера подошла. Пора звонить… Мы договорились, что около десяти я позвоню… При Люсе делать это не хотелось, тем не менее необходимость всегда остается необходимостью. А отговориться я сумею. И вообще женщине не положено вникать в служебные дела мужчины…

Я набрал номер с городского телефона. Не отвечали слишком долго. Уснул, что ли, Ваха в такую рань?.. Наконец трубку взяли, и кто-то прокашлялся в микрофон, прежде чем ответить.

– Слушаю вас…

Это не Ваха… Русский голос, без акцента… Кто там отвечать может? Наверное, не туда попал, это с нашими телефонными линиями частенько случается. Я положил трубку и набрал номер повторно.

– Слушаю вас… – теперь уже сразу ответил тот же самый голос.

– Мне Ваха Валидович нужен… – сказал я твердо.

– Кто его спрашивает? – встречный вопрос прозвучал не менее твердо.

А теперь голос показался мне знакомым, хотя узнать его я не смог.

– Это я сам ему объясню.

– Он не может сейчас подойти… Что-то ему передать?

– Ничего не надо… Я попозже перезвоню…

– Возможно, Ваха Валидович и попозже подойти не сможет… Кто его спрашивает?

– Скажите, Максим Юрьевич… Он знает, по какому вопросу… – Мне этот разговор совсем не нравился, но беспокойства я пока не ощущал.

– Максим Юрьевич Шторм? – спросили.

– Да… – растерявшись, я ответил утвердительно.

– Это капитан Югов, товарищ полковник…

– Сережа, ты-то там что делаешь?

– Вы, как я понимаю, еще не в курсе… Тогда сразу задам вам вопрос. Зачем вы сегодня приезжали к Вахе Валидовичу?

И это капитан знает… Вот втравил меня брат в историю!..

– Задать ему пару вопросов… Относительно покушения…

– Вы сейчас сюда приехать не можете, товарищ полковник?

– Туда, к Вахе?

– Да… Впрочем… Лучше ко мне в кабинет… Я здесь уже заканчиваю дела… Остаются только эксперты…

– Так что там случилось?

– Убили Ваху Валидовича… Расстреляли из автомата… Как вас сегодня пытались, так и его… Только его с большим успехом… Похоже, вы что-то нащупали такое, что для бандитов угрозу представляет…

Меня словно обухом топора по голове основательно задели. Не прямым ударом, а так – стоял сзади, Сережа размахнулся, чтобы полено расколоть, и меня за своей головой огрел… И опасность я теперь почувствовал настоящую. Еще бы ее не почувствовать… Столько стрельбы в городе за короткий период, столько трупов уже навалили… Это настоящий беспредел. Это скандал… И кончать с этим надо срочно!

– Ладно, Сережа, уговорил… – вида обеспокоенности, тем паче перепуганности, я не подал. – Правда, я уже вторую ночь не сплю…

– Я тоже… Можно сказать, в воздухе плаваю…

Жалостью его, конечно, не прошибешь. Против жалости каждый мент особую, специально выработанную закалку имеет… Впрочем, сотрудник прокуратуры в этом ментам уступает мало. И надо учиться себя не жалеть…

Я позвонил дежурному по городскому управлению. Тот был в курсе приказа об охране моей персоны. Пообещал, что машина сразу выходит.

– Куда поедете, товарищ полковник?

– К вам…

Я начал одеваться. Люся все мои разговоры, естественно, слушала, навострив по-собачьи уши, и вышла с кухни.

– Это опасно? – прозвучал естественный для нее вопрос.

– Что?

– Куда ты едешь…

– Конечно, опасно… – Я изобразил физиономией что-то зверское. – Каждое посещение городского управления внутренних дел грозит человеку арестом и издевательством над его самыми лучшими чувствами… Тем более меня уже отсюда повезут в сопровождении группы захвата… Менты в бронежилетах и с автоматами… – Я зло ерничал, хотя понимал, что сам добился ее полуистеричного состояния. А теперь пожинаю плоды…

– Что-то еще случилось?

– Еще одного человека расстреляли… Из автомата, как в меня стреляли… Надо это прекращать! – Я сказал твердо, показывая себя человеком боевым и воинственным, способным на подвиг – таких жены любят и такими они гордятся. За таких, кстати, и беспокоятся меньше… И показать себя таким необходимо. Иначе она через каждые десять минут будет звонить мне и проверять, жив ли еще ее благоверный или не совсем благоверный супруг. А это быстро надоедает…

Я успел еще чашку чая выпить, когда раздался звонок в дверь. Люся пошла открывать.

– Спроси, кто…

Она, наверное, в дверной глазок выглянула, потому что открыла не спрашивая и крикнула одновременно:

– Это за тобой…

– Скажи, я выхожу…

Охрана прибыла. Перед уходом я еще и жену напутствовал:

– Дверь никому не открывать… Смотри… А то на прошлой неделе к одной старушке в два ночи слесарь пришел… А она открыла…

Я приехал чуть раньше, чем капитан Югов успел вернуться из Полетаева-2. И потому попросил у дежурного «почитать» журнал регистрации происшествий, на основании которого составляется суточная сводка. За исключением того, что я уже знал, новостей, меня касающихся, не было. Тем не менее я просмотрел журнал до конца, но не успел отдать, когда «заголосил» в чехле мобильник. Глянув на определитель, я передал журнал дежурному, а сам вышел на высокое крыльцо, где в такое время суток никто не отдыхал от трудовых будней. Опять капитан Поваляев… Может быть, у него есть приятные новости. Приятных новостей хотелось, как воды в пустыне, потому что неприятные уже утомили и напрягли.

– Слушаю вас, Игорь Николаевич… Думаю, у вас новости появились?