Крутен, которого не было - Василий Купцов

— Надолго?

— Спроси безносых!

— Спрошу, — кивнул Младояр.

— Если успеешь, — усмехнулся Иггельд, — их, небось, уже спрашивают…

— Сейчас, сейчас заплачу от жалости к бедняжкам, — передернул плечами Младояр, — А что еще здесь? Каким богам требы шли?

— Кумиров не нашел, да и вообще — только ножи да ремни повсюду…

— Тогда спустимся вниз, — предложил княжич, — должны же они были здесь как-то готовить пищу, запасы держать?

— Мне показалось, что кормежка здесь не в обычае, — заметил Иггельд, — но осмотреть дом стоит! Мертвечиной тут несет…

Вскоре княжич нашел лестницу вниз, часть пола в крайней комнате приподнималась за деревянную ручку. Полезли — княжич первым, помахав в темноте факелом, тут же подпалившем свеженькую паутину. Сразу видно — спускались туда не часто. И в последние дни — точно не лазили, такую паутинку не минуешь!

Так же, как и наверху, дом был разделен здесь на комнаты. Пол — просто земля, какая-та смердящая, что ли…

— А вот источник аромата, — молвил Иггельд, едва заглянув в первую же комнату.

Младояр сморщил нос. Да, труп годовалой выдержки, не меньше!

— И это не мальчик, — заметил ведун.

— Ухи, нос — на месте, — добавил Младояр.

— Вот они как с недругами поступали, — кивнул Иггельд, — просто забывали их здесь…

Еще в двух комнатах нашли по сгнившему трупу, а в третьей — аж два, сидевших друг напротив друга.

— Смотри, Млад, этот — куда посвежее, — указал старик воспитаннику, — видать, привязали живым еще, да так, чтобы на мертвеца смотрел. И… веки вырезали, — добавил, приглядевшись.

В последней комнате нашли вырезанные сердца, печенки, мужские части. По лавкам расставлены головы, сгнившие, некоторые — со вскрытыми черепами.

— Приготовили для каких-то обрядов, да побросали, — решил Младояр.

— Видать — пытать мальчишек куда веселее, — согласился Ведун, — пошли отсюда, больше здесь делать нечего.

Дневной свет ослепил глаза. Иггельд воткнул факелы в землю.

— Когда подпалим? Сразу или подождем? — спросил княжич.

— Подождем, а то Белый Ведун не успеет на помощь! — решал старик.

— Я листьями подорожника раны прикрыл, — доложил Бегуня, — правильно?

Возле дома испытаний остался только один из мальчишек, тот, которого подвешивали, второй, видать, сбежал. Паренек продолжал лежать, как положили, глаза бессмысленно смотрели перед собой. Вся спина — обложена листьями подорожника, отрок постарался.

— Все правильно, — похвалил старик, — вот только листья следует выбирать почище… Ну, я еще мазь употреблю, заживет!

— А с этими что делать? — княжич указал на безносых.

— А… Делайте, что хотите, — отмахнулся Иггельд, — чем громче покричат, тем скорее Белый Ведун заявится. А коли задержится — домик подпалим.

— Делать что хотим…

— Ну, ты же княжич, почти князь, тебе карать иль миловать, — поддел воспитанника Иггельд.

— Насчет миловать это ты загнул! — живо откликнулся Младояр.

— Слушай, княжич, — Бегуня поклонился Младояру, видать — воспринял сказанное всерьез, — отдай мне уродов!

— Никак, понравились? — удивился княжич.

— Требу воздам, — Бегуня отказывался воспринимать шутливый тон.

— С чего это ты?

— Мне все одно не жить, — попытался объяснить отрок, — но я столько неправеды наделал… Пусть и колдун мою руку направлял, но ведь из-за меня твоего брата… И в деревеньке… Скажи, Иггельд, ты же ведун, как после всего Коло повернется, кем я по смерти стану? Червем?

— А ты думаешь, жертвы тебе помогут?

— Может, и помогут…

— Видишь ли, Бегуня, — вздохул Иггельд, — требы богам приносят, а как Коло повернется — то никому неизвестно, даже Пряхе. Все боги под ним ходят, и жертвами Великое Вращенье не ускорить, ни замедлить…

— Тогда я найду ясень, — стоял на своем Бегуня, — не зря же он — нас создавал!

— Где же это ты здесь ясень отыщешь? Да и не примет он человеческой жертвы. Вот, вишь — тис над черной водой, Вий завсегда рад!

— Я же не Белый Ведун, да будет он проклят! — воскликнул отрок, бросившийся бегом куда-то к лесу, что возвышался за испытательным домом.

— Куда это он? — удивился Младояр.

— Ясень искать, — равнодушно пожал плечами Иггельд.

— Слушай, Игг, а ведь мы с тобой никогда не говорили о жертвах богам. У меня есть вопросы… Или вопрос…

— Есть ли от них толк?

— Ну, да…

— Если властителю приносят подарок, то это вовсе не означает, что князь или кто-то там еще исполнит просимое. Это во-первых. А второе — есть ли сам князь, то бишь — бог, коему эта самая жертва приносится? Я ничуть не сомневаюсь в существовании высших сил, а ты?

— Ну… — вопрос почему-то застал Младояра врасплох, — Конечно!

— Но вот богов, как их воплощение, да и вообще, как нечто зримое — я не встречал. И никто из моих знакомых, находящихся в разуме — тоже. Я, и многие другие, думаем так — их, скорее всего, вообще нет.

— Но как же?! — возмутился Младояр, — Ведь описаны деяния Великих Богов, я сам читал «Путь Сварога»…

— Я не отрицаю, что некоторых героев прошлого обожествили, более того — их дух может являться смертным…

— Вот-вот, я же сам, вернее, мой дух отправлялся в путешествие в иной мир. Там были другие духи!

— Но не боги, — заметил Иггельд, — к тому же, вспомни обряд. Ты выпил волшебного пойла, у тебя замутился разум. Может, твоя душа и летала куда, иль это — просто грезы?

— Но когда дух улетает в тонкий мир, там он встречается с другими подобными себе, беседует. И не только с духами дальних, но и ближних! А потом, уже наяву, можно проверить, вспомнить, что говорили, сравнить — о чем беседовали. И еще — сколько раз, путешествуя без тела, приносили вести о войнах, пожарах, наводнениях — и лишь через много дней приходили вести?

— Все это так, но, будь добр, укажи связь между всем сказанным — и реальным существованием богов. Кстати, разговор мы начинали с жертв оным высшим существам. Может, ответишь теперь на свои вопросы сам?

Младояр замолчал, обозлился. Посмотрел на связанных безносых, бросил сквозь зубы:

— Но иногда очень хочется!

— А кто ж тебе запрещает? — усмехнулся ведун, — Бери нож, острый ли, тупой, на твое усмотрение, пускай кровь, посвящай деяние хоть Велесу, хоть Хорсу. Есть еще боги дальние, Баал там, тоже примет твое воздаяние с удовольствием. Будда…

— Я слышал, те ведуны, что поклоняются Будде, запрещают человеческие…

Младояр замолчал — возвратился Бегуня. Обветренное лицо злое и отрешенное одновременно. Взял нож, молча направился к пленникам.

— Ну как, отрок, нашел ясень? — спросил ведун.