Иная жизнь - Владимир Ажажа

И тогда вокруг А. Хайнека и Ж. Валле начал формироваться, как они его называли, "невидимый колледж" - неформальный коллектив профессиональных ученыхединомышленников, объединенных общей заинтересованностью в продолжении изучения феномена на основе строгого научного подхода, чего так не хватало и не хватает до сих пор многочисленным объединениям любителей "летающих тарелок".

Во второй половине 70-х годов произошло два знаменательных события. Группе французских ученых-энтузиастов при поддержке Хайнека и Валле удалось в 1977 году создать в Тулузе государственную исследовательскую структуру (ЖЕПАН) под эгидой Национального центра космических исследований. За полтора десятка лет своего существования она собрала немало достоверного фактического материала, в том числе данные обстоятельного изучения так называемого места посадки НЛО, к чему было привлечено несколько крупных научно-исследовательских институтов. Второе событие - это обсуждение проблемы НЛО в 1978 году в рамках официальной повестки дня 33-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Уже тогда на заседании Специального политического комитета Ж. Валле, приглашенный в качестве докладчика, обратил внимание присутствовавших на реальность феномена, проявляющуюся на трех уровнях: физическом, психофизиологическом и социальном.

К сожалению, даже эти события не изменили позиции научной общественности: она по-прежнему продолжает дистанцироваться от серьезного обсуждения проблемы НЛО, отдавая ее на откуп многочисленным любительским организациям, многие из которых своей дискредитирующей деятельностью еще более отталкивают ученых от исследования феномена, исследования, так нуждающегося в мощной интеллектуальной поддержке.

В такой ситуации очень непросто, каждодневно рискуя своим реноме, высказывать идущую вразрез с мнением подавляющего большинства коллег точку зрения на феномен, получая взамен ухмылки, а то и обвинение в дилетантизме и профанации науки. Достаточно вспомнить американца Дж. Макдональда, ученого, крупного специалиста по физике атмосферы, эксперта конгресса США, никогда не скрывавшего своих взглядов на природу НЛО и покончившего жизнь самоубийством после того, как его интерес к таинственному феномену был выдвинут в качестве аргумента профессиональной некомпетентности. Кстати, в такой же ситуации, но слава Богу, без самоубийств, находились и некоторые отечественные крупные ученые, интересовавшиеся проблемой НЛО еще в доперестроечный период: академики Ю. Б. Кобзарев, Г. С. Писаренко, А. Г. Спиркин, профессор Г. И. Куницын и многие другие. Поэтому без большого преувеличения можно считать профессиональным подвигом открытое участие высококвалифицированных специалистов в изучении проблемы НЛО.

К этому узкому кругу интеллектуалов, безусловно, принадлежит Жак Валле. Причем его положение - и я это знаю по себе - усугубляется еще и тем, что ему, противнику инопланетного объяснения НЛО, приходится обороняться со всех сторон. Однако он, судя по всему, вполне нормально чувствует себя в такой ситуации, не упуская возможности поиронизировать как над учеными мужами, так и над фанатиками-тарелочниками, ждущими нашествия с небес.

Перенесясь на мгновение хронологически вперед из января 1990-го в сегодняшний день 1996-го, хочу сказать, что, идя с Жаком Валле сходными путями, мы приблизились, в принципе, к сходному пониманию проблемы НЛО. Опираясь на обширный и разносторонний материал, почерпнутый из этнографии, мифологии, истории, философии, социологии, религии, парапсихологии, физики и астрономии, Жак Валле рассматривает феномен НЛО как некую систему, которая оказывала и продолжает оказывать глубокое влияние на эволюцию коллективного сознания человечества и на развитие культуры всей земной цивилизации. Эта оригинальная концепция, затрагивая самые фундаментальные проблемы бытия, будоражит мысль и заставляет задуматься над зыбкостью наших современных знаний. Дух захватывает от одной только мысли, что, возможно, мы еще очень далеки от всестороннего и адекватного понимания всей сложности организации того мира, в котором мы живем.

Поэтому, когда мне позвонили из Агенства печати "Новости" (АПН), куда официально приехал Жак Валле, и спросили, когда я могу его принять, я ответил: завтра.

Жак пришел ко мне на Нагатинскую набережную вместе с журналисткой Мартин Кастелло из парижской газеты "Фигаро", на деньги которой (разумеется, газеты, а не журналистки) он совершал вояж в Советский Союз. Он не мог усидеть в своем Сан-Франциско, когда по Вологодчине и Воронежу разгуливают высадившиеся из НЛО то ли роботы, то ли еще кто-то.

Истинный независимый уфолог не в пример нашим официальным и зависимым от президиума Академии наук, примчался, чтобы убедиться самолично.

Высокий, сухощавый, красивый, с открытым взглядом и тихим голосом Валле источал шарм и интеллигентность. Алла приготовила изысканный обед, побив в достижении вкусовых качеств рекорд, принадлежавший ей же. Послеобеденная беседа с общих тем быстро соскользнула в НЛОошную колею и, практически не замечая, что говорим через переводчиков, мы с Жаком быстро уяснили, что выступаем в уфологии единоверцами. У меня дома он впервые выразил, а потом повторил на пресс-конференции свое ощущение, что мы лет пятнадцать бок о бок проработали в одной лаборатории. Разговор шел о наблюдениях НЛО в СССР, похищениях людей и, конечно, о том, откуда появляются "незваные гости" - с других небесных тел или откуда-то еще.

Через день мы встретились снова, на этот раз в здании АПН на Зубовском бульваре. Приехали уфологи из Воронежа и ввели Жака Валле в обстановку жаркой осени восемьдесят девятого, когда лазутчики из НЛО возмутили спокойствие города.

Еще через день в АПН Валле и Кастелло часа два разговаривали с членами бюро Уфологической комиссии СНИО и Московской уфологической комиссии. Мы пригласили также и отдельных интересных исследователей, не входящих в какие-либо объединения.

И, наконец, заключительная пресс-конференция, которую Жак Валле и я проводили в зале АПН при большом стечении любопытствующих. Жак рассказал о своих изыскательских поездках во Францию, Шотландию, Австралию, Аргентину и Бразилию. Он подчеркнул, что в Южной Америке отмечались трагические следствия массового поражения людей лучами с НЛО. Результаты многолетних исследований маститый уфолог решил обобщить в трилогии: "Многоликость", "Противостояния" и "Откровения". Первую из этих книг Жак тут же подарил мне. А назавтра вместе с потенциальным переводчиком книги кандидатом физико-математических наук Михаилом Шевченко мы провели переговоры с издательством "Прогресс". Потенциальный переводчик превратился в кинетического. Книга "Многоликость" вышла в прошлом году под названием "Великие загадки Земли (подзаголовок: Параллельный мир)". Потом Жак любезно выслал мне две последующие книги трилогии. Вернувшись в США, Ж. Валле выпустил книгу "Хроника НЛО в Советском Союзе". Там есть такие приятные мне слова:

"Пока я слушал профессора Ажажу, мне на память пришли слова американского скептика Джеймса Оберга, часто печатающегося на страницах журнала "Омни" и посмеивавшегося над советскими исследованиями НЛО, которые "проводятся горсткой никому не известных энтузиастов". Как бы стреляя с бедра, он сказал, что Ажажа занимается "приукрашиванием иностранных сообщений об НЛО и подсовыванием их в качестве русских источников". В сарказме журнала была одна оплошность: никто из писавших и уж, конечно, ни сам Оберг не потрудились ни разу встретиться с Ажажей.

Моя встреча с Владимиром Ажажа не была простым трепом с подвыпившими журналистами в кофейне в Берлине или с мистиками-маргиналами на международном собрании Нью Эйдж; это была Москва. Обшитые стены АПН поблескивали хорошей полировкой. На рабочем столе - книги, папки, календарь Аэрофлота. Сотрудники чтото записывали, пили чай, время от времени гасили сигареты в стеклянных пепельницах. Иногда разговор прерывался оживленными спорами на русском, и переводчики едва успевали переводить. То, что мы услыхали, никогда не произносилось на Западе. Кое-что не произносилось публично даже в Советском Союзе. Но одно было ясно: русские уфологи располагают достаточным количеством материала, чтобы, вопреки дерзкому высказыванию Джеймса Оберга, не тратить время на "подделку западных наблюдений".

Ажажа сказал, наклонившись к столу: "В том-то и дело, что эти объекты полиморфны".

Я ушам своим не поверил и, чтобы убедиться, что переводчик дал адекватный перевод последней фразы, я попросил Ажажу повторить то, что он только что сказал.

"Эти объекты полиморфны. Они могут менять форму в полете".

Я вынул из портфеля документ. Это была перепечатка моей статьи "Пять аргументов против внеземного происхождения НЛО". В этой статье я упоминал о способности объектов принимать форму на месте и менять конфигурацию как о факте, указывающем на многомерность, а не просто на космическое или межпланетное происхождение этого явления.