Восстание - Радмила Александровна Ёлкина

ты так заботишься обо мне? – тем временем он уже сильно сжал мою руку, чтобы я не дергалась. Он не собирался промывать мою разодранную руку. – Что ты?.. – он начал сдирать гной. Я закусила губу, чтобы не закричать от боли. Начала снова выступать кровь. Убрав гной, Дежурный притащил немного воды и попытался промыть рану. Так же разжевав траву, он приложил ее к моей ране и забинтовал ее. – В следующий раз предупреждай, ладно?

– Ты и так хорошо держишься, – похвалил меня Максим. – Отдыхаем еще полчаса и идем на охоту.

– Хорошо.

Мы молчали. Каждый думал о чем–то своем. Возможно, Максим размышлял о восстании, тем временем как я думала о нем самом. Это странно, правда, странно. Время тянется так медленно. Два дня общения с ним тянулись как две недели. В этом месте время такое медленное. Я думала лишь о приятельстве с Дежурным, но что–то пошло не так. Эта глупая неловкость теперь не давала мне спокойно с ним говорить. Еще недостаточно зная его, я уже готова была поцеловать его. А я знала, что это будет страшной ошибкой. Все–таки он Дежурный, а я теперь обычная беженка. Большая, огромная пропасть. И пока я до сих пор опасалась его. Порой он наводил страх. Как и сейчас. Он смотрел в пустоту, его глаза казались неживыми. Я колебалась прежде чем дотронуться до него. Он тут же вздрогнул и отвлекся от своих мыслей. Только какие мысли его так беспокоили?

– Может лучше вернуться в лагерь? – спросила я его. Он отрицательно покачал головой.

– Пошли.

По моей просьбе ружье оказалось у меня. Еще два дня назад я бы спокойно пристрелила Максима и убежала бы отсюда, а потом вернулась бы за Варей. Но сейчас было все совсем по–другому. Без доверия, правда, никто не сможет выжить. Главное – найти того, кому можно довериться. И так как Макс доверял мне свои мысли, я доверяла ему. За два дня мы стали союзниками. И это радовало меня. Но явно мой сегодняшний товарищ был не весел. Я решила не расспрашивать его, а иди дальше, ища какую–нибудь зверушку. Мы ушли еще дальше, а помечать деревья я перестала. Но судя по спокойному поведению Максима, я решила, что все в порядке. Услышав какое–то шуршание, я остановилась и насторожилась, зарядив ружье. Я стала двигаться тихо и осторожно. Когда я подошла к кустам, то обнаружила зайца. Увидев меня, он тут же побежал. Но не успел удрать далеко. Я пристрелила его. Это была моя вторая добыча. Хоть с едой смогу помочь лагерю. С довольным видом я повернулась к Дежурному, который облокотился на дерево, аплодируя мне.

– Признаться, я удивлен! – с сарказмом говори он. Я закатила глаза и пошла дальше. – Рабочие случайно не занимаются стрельбой?

– Рабочие занимаются работой, – серьезно ответила я, не поворачиваясь к собеседнику. – А вот чем еще занимаются Дежурные кроме издевательства над ними?

– Может хватит уже? Я же ясно дал понять, что я не такой, как остальные Дежурные.

– Ну а почему я должна тебе верить? – я повернулась к нему. – Порой мне кажется, что ты говоришь правду. Но…

– Но что?

– Должна ли я тебе верить только потому, что ты помогаешь мне? Вдруг это часть твоего плана. Ты пытаешься наладить со мной контакт, чтобы я не рассказала остальным, кто ты есть на самом деле.

– Да, я не хочу, чтобы ты рассказывала это другим. Все, что мне нужно – это помочь всем этим людям.

– Значит, я только мешаю. Не будь меня здесь, забот было бы меньше.

– Но ты здесь…

– И поэтому ты решил, что за два дня мы поладим? – говорила я, хотя сама уже думала о том, что мы с Максом товарищи. – И одной проблемой станет меньше?

– Господи! Ты, действительно, ни черта не понимаешь? – он закрыл лицо руками. Сейчас все мои догадки подтверждались. И то, что было утром, всего лишь часть его плана. Мне стало очень сильно обидно. Чтобы не сказать чего лишнего, я закусила губу. – Скоро обед…

– Пожалуй, иди без меня, – тихо ответила я, хотя знала, что одну он меня вряд ли оставит. – Возвращаться с одним зайцем как–то…

– Твое дело.

И он ушел, оставив меня одну.

13

У меня было все для побега. Макс оставил мне ружье, в лесу я находилась одна. Но я все равно не могла убежать. Дело даже не в Варе, а в том, что я просто теперь обязана найти этот чертов бункер. Должна спасти всех этих людей раньше, чем бывший Дежурный сумеет доложить об их местоположение правительству. Все было просто ужасно. Кто был таков этот Дежурный? Парень с добродушной душой или же шпион, выполняющий задание правительства. Да и существует ли вообще этот шпионский отряд?

И все–таки, наверное, был, раз я начала слышать звук вертолетов. Я сразу поняла, что это правительство. Не медля, я побежала в лагерь за Варей. Вертолет искал беженцев, это было ясно. Но и должен был быть и какой–то поисковый отряд. Слыша еще какие–то шорохи, я остановилась. Обернувшись, я никого не обнаружила. Стали раздаваться выстрелы, но не были слышны крики. Значит, пока все было в порядке. Я решила снова бежать к лагерю. Я уже на бегу стала оглядываться назад. Я не видела пометок на дереве. Было ясно, что я уже бежала далеко не в ту сторону. Снова остановка. У меня начиналась паника. Шум вертолета окончательно сбивал меня с толка. Я не знала куда бежать, и все–таки побежала туда, куда меня кто–то направил свыше. Это было моим спасением. Поймав меня за руку, Макс прижал меня к дереву и зажал рот рукой, что меня уже не удивляло. Мы стояли тихо, слыша чьи–то шаги поблизости. И я думала лишь о том, что Максим, возможно жертвуя собой, пошел на мои поиски. Я вглядывалась в его лицо, пока он сосредоточенно куда–то смотрел. Шаги стали ближе к нам, и лицо его напряглось. Я до сих пор сжимала в руке ружье. Проблема только в том, что если выстрелить в одного, к этому месту подбегут еще люди. Но можно было обойтись и без ружья, хотя это было рискованнее. Пользуясь сосредоточенностью Дежурного, я забрала у него нож. Тем временем враг уже был очень близко. Я видела его. Здоровенный детина с винтовкой, лицо хмурое, но при этом все равно возвышенное, как и положено людям правительства. Пока он не замечал нас, Максим уже успел выхватить у меня ружье. Он начал медленно и бесшумно