Сумасшедшая одержимость - Лори Даниэль

– Может, расскажешь, какие у тебя ко мне претензии?

Я засмеялся.

– Мне на тебя плевать.

– Хватит ломать комедию. Тебя со дня нашего знакомства возбуждает, когда получается меня довести.

– Иногда я вижу возможность и пользуюсь ей. Ты и мой член тут абсолютно ни при чем.

«По крайней мере, до тех пор, пока речь не идет о Джианне Марино».

Я всегда убеждал себя, что Нико не нравится мне из-за своей импульсивности и безрассудства. Но я знал, что лишь оправдывал настоящую причину: он с ней переспал. Если я не мог ее трахнуть, то никто не мог ее трахать, – все очень просто. Мысль о том, что ее касался кто-то еще, была отвратительной, и я не мог с ней смириться.

Я никогда не видел, чтобы Туз был заинтересован в ком-то, кроме Елены Абелли. Шанс на маленькую месть практически сам приплыл ко мне в руки тем вечером. Возможно, это было по-детски с моей стороны, учитывая, что он переспал с Джианной всего один раз, и то несколько лет назад. Но… я был злопамятным. Можете меня за это расстрелять.

– Елена моя, Аллистер.

Я вскинул бровь.

– А она об этом в курсе?

– Завтра будет.

– А. – Я облокотился об кухонный остров и отпил из стакана. – Так вот зачем ты здесь.

Он потер челюсть.

– Завтра мы обедаем у Франческо, будем обсуждать детали свадьбы.

– И что? – спросил я изумленно. – Собираешься спросить, не заменят ли они быстренько тебе сестру… или типа того?

Он прищурился.

– Или типа того.

– Что тебе нужно? – перешел я к делу.

– Посредник.

– Думаешь, что не справишься с Абелли сам?

– Я знаю, что справлюсь. Но не хочу начинать войну с семьей будущей жены.

Я кивнул.

– Да, это бы испортило медовый месяц. Ладно, я найду кого-нибудь.

– Не кого-нибудь, я хочу, чтобы это сделал ты. Если ее идиот-брат или кузен пострадают…

Иисусе, крепко же он запал на эту девушку. Хотелось бы мне сказать, что мне не понять.

– Тогда на завтрашнем обеде должны быть женщины, – сказал я. Присутствие женщин всегда приглушает кровожадность мужчин.

– Будут.

– Во сколько?

– Полдень.

– Могу приехать в половину первого. У меня есть дела.

– Хорошо. Я их задержу. – Он посмотрел в телефон. – Ты останешься в Нью-Йорке?

– Нет. Я в творческом отпуске. – Я скучал по виду и запаху дома. Черт, да кого я обманываю? Я знал, почему был здесь, и этой причиной являлась женщина с блестящими ноготочками.

– Ну, если у тебя будет возможность, хочу, чтобы ты присмотрел за Джианной и Винсентом Монро.

Мое тело напряглось при одном только звуке их имен, сказанных вместе.

Туз наблюдал за мной.

– Слышал о нем?

Мысленно я мрачно хмыкнул. Я знал адрес Монро, номер его страховки и то, что он предпочитает на завтрак хлопья и эротику по «HBO».

Я кивнул.

– Какой-то мультимиллионер с сетью отелей.

– Ходят слухи, что между ними что-то есть, и проконтролировать это – мой долг перед старейшим из моих капо.

– Ты думаешь, у меня есть время следить за женщинами твоей семьи?

Если бы он только знал. Переехав в Сиэтл, я продержался всего месяц, прежде чем давление в груди стало нестерпимым и я больше не смог выносить. Мне нужно было ее увидеть, у меня просто не было выбора. Так что я стал искать ее в интернете, чтобы убедиться, что она хотя бы жива. Она представляла опасность для себя и окружающих, поэтому мне нужно было проверить. Возможно, с тех пор ситуация вышла из-под контроля, и наблюдение за ней стало ежедневным ритуалом, но я не собирался за это извиняться. Ее вид успокаивал шум в ушах, замедлял сердцебиение, и я, наконец, снова мог сосредоточиться на работе.

Туз направился к двери.

– У тебя больше людей, чем у меня. Пусть кто-нибудь этим займется.

Только через мой труп какой-нибудь аналитик-импотент будет наблюдать за Джианной двадцать четыре на семь.

– А если между ними что-то серьезное?

«То я его убью».

Его глаза сузились.

– Если она продолжит все портить, то поставит под угрозу всю семью. Она знает о последствиях. Если между ними что-то есть, то он труп, а с ней я разберусь.

– Ты ее и пальцем не тронешь. – Угроза вырвалась против моей воли, такая спокойная и смертельная, что воздух замер. Два прокола за один день. Я бы засмеялся, но в том, что теперь Туз знал о моей слабости, не было абсолютно ничего смешного. Теперь у него было чем на меня надавить. Вся моя репутация держалась на том, что я был неприкасаемым, и теперь ей мог прийти конец.

Он посмотрел на мое лицо и издал удивленный смешок.

– Ну ни хрена себе.

И вышел за дверь.

Глава двенадцатая

Джианна

По моей щеке скатилась слеза.

– Как же это прекрасно.

Валентина хмыкнула и протянула мне платок.

– Ты так считаешь только потому, что выиграла спор.

– Шшш. – Надя Абелли, бабушка невесты, прожгла нас взглядом с другой стороны прохода.

Вал закатила глаза.

– Полиция нравов подъехала.

Елена была так прекрасна в своем свадебном платье, что у меня защипало глаза. Да и Туз выглядел стильнее, чем когда-либо, в своем розовом галстуке.

Я и правда выиграла спор.

Но была рада просто потому, что жених и невеста выглядели счастливыми.

Они смотрели друг на друга так, словно были… влюблены. В груди заболело, и улыбка сошла с моего лица. Хотелось бы мне, чтобы любовь была чем-то видимым, как блестки на платье Елены. Или блеск солнца на коже. Чтобы ее нельзя было спрятать или подделать.

Хотелось бы мне знать, какая она – любовь.

Знать, существует ли она в принципе.

По щеке скатилась еще одна слеза, и я вытерла ее.

Когда распорядитель начал распускать сидящих на скамьях, мой взгляд упал на кузена Елены, Доминика, идущего по проходу.

– Вал, прошу меня простить, у меня важные дела.

– Не мелковат он для тебя?

– Завались, ему двадцать, все более чем законно, – подмигнула я ей.

Она засмеялась и убрала свои длинные ноги с моего пути.

Я догнала молодого красавца и подхватила его под руку. Он перевел на меня взгляд, продолжая идти вперед.

– Я хотела извиниться за то, что тебе пришлось со мной возиться той ночью после вечеринки Елены. – Мысли о звонке отца преследовали меня днями и ночами, так что я, вероятно, немного переборщила с алкоголем на ее девичнике. – По этому случаю у меня к тебе предложение: если решишь уйти в запой, то я буду твоим водителем, привезу тебя домой, сниму с тебя обувь, накрою одеялом, оставлю стакан воды и обезболивающее на тумбочке у кровати.

Уголок его губ приподнялся.

– Как бы мне ни хотелось принять это щедрое и очень подробное предложение, но я не отвозил тебя домой.

Я осеклась, замерев посреди зала.

– Но… кто тогда отвез?

Он только ободряюще улыбнулся мне и ушел.

Последнее воспоминание, которое у меня осталось, это то, как Доминик вел меня к своей машине. Текила и ненависть к себе жгли мой желудок, и я мечтала оказаться дома до того, как сознание покинет меня. Увы, у меня не получилось, и та ночь добавилась в коллекцию тех, что я никогда не вспомню.

Я стояла, глядя на стеклянные двери церкви, и мое сердце внезапно замедлилось, когда ко мне вернулся кусок воспоминания.

Сильные руки, теплая грудь.

Два грубых слова у моего уха.

– Никогда не видела такой красивой невесты, – воскликнула я.

Елена вспыхнула, прижав ладонь к щеке.

– Сегодняшние комплименты раздувают мое эго.

– И это только на пользу. Ты слишком скромная. Итак, расскажи, – я подхватила ее под руку, – как тебе замужняя жизнь? – Они поженились втихаря незадолго до этого. Видимо, Туз не мог подождать даже неделю.

– Все так… – ее глаза засверкали, – волшебно. Он так замечательно ко мне относится, Джианна.

– Ну разумеется. Мама хорошо его воспитала, как бы он это ни отрицал.