Мы все под подозрением - Иоанна Хмелевская

Меня нисколько не взволновало это намерение, так как я интенсивно думала совсем о другом.

– Короче говоря, если речь идет о вас, то он был убит уже слишком поздно?

– Вот именно.

– Так. Но это доказательство не годится. Во-первых, вы об этом не расскажете даже с петлей на шее, а во-вторых, это именно то, что надо скрыть! Жаль, что вы мне тогда этого не сказали, я бы сама с ней пошла, и потом мы могли бы поклясться, что она ходила со мной. Моя репутация вполне бы это выдержала. Боже, сколько у меня хлопот с вами!

– Вы же видите, какие у меня неприятности. Одна жизненная ошибка – и такие последствия...

– Какая там ошибка! Единственный разумный поступок. А теперь скажите мне, что было с этой дверью?

Збышек вернулся на свое место и, садясь, с удивлением посмотрел на меня.

– С какой дверью?

– Вот с этой, – я показала пальцем на дверь, ведущую в конференц-зал.

– Милиция вас еще не спрашивала? Почему вы не прошли отсюда, когда началось то представление, а обошли через две комнаты?

– Не знаю, – все еще удивленно ответил Збышек, стараясь сосредоточиться. – А, нет, знаю! Просто она была заперта.

– Откуда вы знаете?

– Я попробовал. Выскочил из-за стола и сразу схватился за ручку. Даже не подумал о том, почему она оказалась заперта, только сейчас об этом вспомнил. Сразу после этого я выбежал за Витеком в коридор.

– Витек выбежал первый? Он не пытался пройти через эту дверь?

– Знаете, нет... – Збышек задумался. – Сейчас, надо вспомнить. Нет, Витек прямо из-за стола выскочил в приемную, а я задержался именно потому, что пытался открыть дверь.

– Очень интересно, – сказала я, и мы молча посмотрели друг на друга.

Потом Збышек покачал головой.

– Может быть, он выбежал с разгона? Я был ближе... – и внезапно добавил совсем другим тоном:

– Пани Ирена, знаете что? От всего сердца даю вам совет, оставьте все это. Это неприятное дело, пусть милиция сама разбирается. У вас что, нет никакой работы?

– Разумеется, есть, – ответила я сквозь зубы, – но все данные для нее мне должен был дать Тадеуш. Может быть, вы получите их от покойника?

– Приходит новый работник, который займется работой Тадеуша, – вздохнул Збышек. – Вся эта история наделала нам хлопот гораздо больше, чем можно было предполагать, и только Витек – неисправимый оптимист. Сами увидите.

***

– Прокурор о тебе спрашивал, – раздраженно сказал Януш, когда я вернулась в отдел. – Я вижу, ты ему приглянулась. Велел сообщить ему, как только ты вернешься.

– Ну так беги сообщай. Как у вас с пластиком?

«О прокуроре пусть заботится дьявол», – подумала я с тайным удовлетворением, что сверхъестественные явления действуют за меня и я сама могу ничего не предпринимать.

– С пластиком все в порядке. Лешек выгибал его в разогретом состоянии, и посмотри, что вышло.

Лешек меланхолично продемонстрировал мне нечто странной формы, причудливо изогнутое и совершенно ни на что не похожее.

– Превосходно, – похвалила я. – В самый раз подходит к вашей картине.

– Пани Ирена, я советую вам все же заняться прокурором, а то Моника его у вас отобьет, – предостерег меня Витольд. – Она уже точит на него зубы и сверкает глазами.

– Пусть сверкает, он настроен к ней недоброжелательно, потому что она лгала на допросе.

– Да, Витек был здесь, – внезапно вспомнил Януш, – и велел тебе навести порядок. Всем нам приказано сделать уборку после обыска.

Я посмотрела на свой стол и прилегающие окрестности и должна была признать что разгром был полный. Мой обычный беспорядок был значительно дополнен поисками милиции. Тяжело вздохнув, я полезла под стол и начала сворачивать кальки в рулоны, складывая их по возможности по темам и выбрасывая ненужные. Стремясь избавиться от возможно большего количества старых бумаг, я вернула Янушу таблицы, занятые у него год назад, выкинула урбанистические эскизы Веслава и наконец вытянула еще один, неизвестный мне, рулон, который до этого лежал в самом низу.

– Эй, чье это? – спросила я, проглядывая его. – Я могу это выбросить?

Туристический отель, основной проект, Залесье Гурне...

– Что?! – внезапно вскричал Витольд. – Что вы говорите?!

– Проект отеля в Залесье Гурном. Это ваш?

– Господи!!! – Витольд сорвался с кресла, схватил рулон, затем бросил его и схватился за голову. – Боже мой!!! – стонал он страшным голосом. – Господи!!!

Ничего не понимая, я ошеломленно смотрела на него. Он поднял голову, снова схватил рулон и выбежал с ним из комнаты, попеременно крича «господи» и «Боже мой». Я изумленно смотрела ему вслед, не понимая, почему туристический отель в Залесье произвел на него такое впечатление.

– Слушай, это действительно он? – взволнованно спросил Януш. – Проект отеля в Залесье Гурном?

– Конечно, а в чем дело? Что с ним такое?

– Так ты ничего не знаешь? Это тот самый проект Рышарда, который исчез полгода тому назад. Его искали две недели по всей мастерской, и Витольд в конце концов начертил его снова бесплатно, для общественной пользы; потому что Рышард и так уже опаздывал со сроком. Он проклинал и проект, и Рышарда последними словами. А проект все время лежал у тебя? С ума сойти!..

– Впервые об этом слышу, – сказала я недовольно. – Я же у них его не украла и вообще не понимаю, как он мог у меня оказаться.

– С Рышардом такие номера случаются, – сказал Веслав. – Наверное, он закончил его именно на твоем столе, а потом спрятал и забыл. Он не в своем уме.

– Но почему ты тогда не отдала его? Все же искали! – вступил в разговор Лешек.

– Откуда я могла знать, что он его сюда заткнул! И как хорошо спрятал, в самый низ. А тогда у даже не знала, что вы ищете.

– И все это обрушилось на белого Витольда. Я удивляюсь, как он сразу тебя не убил!

– Не переживайте, – успокоил нас Лешек. – Убьет, когда вернется.

– Как вы думаете, – заинтересовался Януш, – может, он теперь несется по улице с этим рулоном в руке и кричит «господи»?

– Хоть бы только под машину не попал, – озабоченно сказал Лешек.

– Что за бюро! – вздохнул явно обрадованный Веслав. – Дня не проходит, чтобы не произошло какой-нибудь глупости.

– Это точно, но вчера был рекорд..

– Ради Бога, выключите это радио, кто из вас выращивает рапс?!

– Иди, – сказала Алиция, заглядывая в комнату. – Прокурор давно не видел тебя.

Лешек внезапно сорвался с кресла и ринулся ко мне.

– Вся наша надежда на вас, – трогательно заявил он. – Позвольте мне поцеловать вашу ручку, о леди Макбет, Цирцея...

– Идите к черту! – гневно сказала я, вырывая у него руку. – Как при таких обстоятельствах я могу обольщать человека?!

***

– Должен сказать, что вам удалось создать совершенное преступление, – заявил мне прекрасный прокурор, который на этот раз был в костюме и снежно-белой рубашке с черным галстуком.

Он сделал безукоризненный поклон, причем – явно безотчетно, потому что я была в большей степени женщиной, чем подозреваемой. На его лице застыло непроницаемое служебное выражение, а в глазах был блеск частного характера. Я подумала, что, возможно, дьявол прав...

Капитан уныло смотрел в окно.

– Я уже не знаю, как с вами разговаривать, – неохотно буркнул он. – Что за люди!..

– Очень симпатичные, – запротестовала я. – Может быть, немного эксцентричные, но это не порок.

Мужчины посмотрели друг на друга, а потом на меня, пробуждая этим во мне живой интерес. Капитан пожал плечами, а прокурор немного поколебался.

– Ну ничего... – сказал он. – Что бы вы сказали на то, если бы нам с вами попытаться поговорить на какой-то другой, нейтральной территории?

Например, где-нибудь в кафе. Не с целью проведения официального допроса, а скорее для неофициального обмена мнениями... Просто подискутировать на интересную тему...

Я почувствовала какой-то подвох, хотя само по себе это предложение было мне на руку. Но, полагаясь на свой дипломатический талант и незаурядные умственные достоинства, я выразила согласие. Мы назначили время и место. Капитан не вмешивался, слушая наш разговор с выражением безнадежного смирения.

Спустя полчаса я уселась за тот же столик, за которым недавно мы с Алицией вели наше расследование. Нетипичный прокурор явно относился ко мне, как к достойному ухаживания объекту. У меня не было никаких сомнений, что дьявол в этой истории принимает живое участие.

Прокурор закурил, посмотрел на меня необыкновенно яркими блестящими глазами на каменно-спокойном лице и сказал:

– Мы пришли к выводу, что в этой ситуации у нас в одиночку ничего не получится. Мы не можем удовольствоваться семью подозреваемыми, потому что это значит – не иметь ни одного. Мы находимся в чужой среде, вокруг люди, совершенно нам незнакомые, но зато прекрасно сжившиеся друг с другом. Хуже ничего быть не может! Мы вынуждены просить помощи кого-нибудь, кто хорошо знает персонажей этой драмы, обстоятельства и все остальное. Выбор пал на вас. При этом мы исходим из предположения, что вы невиновны...