Бриллианты с царской иконы - Ольга Баскова

– В первый раз он или другой врач приходил первого июня. Помню, потому что сына ждала, день рождения у моего покойного мужа был.

Громов чуть не расцеловал ее. Такая информация – уже кое-что.

Сейчас, зайдя в приемное отделение, он снова с благодарностью вспомнил о соседке Заломовой. Теперь можно попытаться найти врача, который приезжал по адресу первого и десятого июня.

Подойдя к регистратуре, в окне которой виднелась хорошенькая белокурая головка, он вытащил удостоверение, всегда магически действовавшее на собеседников, и строго произнес:

– Девушка, мне нужны сведения: кто из врачей «Скорой помощи» выезжал первого и десятого числа по адресу Суворова, тридцать пять, квартира двадцать.

На хорошем личике регистраторши отразилась готовность помочь правоохранительным органам.

– Одну минутку, я посмотрю. – Тонкие пальчики забегали по клавиатуре, и вскоре она радостно сообщила:

– Доктор Михаил Георгиевич Фролов. Да, ошибки быть не может. Он.

– Отлично, – похвалил ее майор. – А теперь не могли бы вы сказать, как мне его найти?

Она пожала узенькими плечиками:

– Понятия не имею. Наверное, Михаил Георгиевич дома. Он с одиннадцатого числа в отпуске.

– Прекрасно, – кисло заметил Громов. – Думаю, ему хорошо отдыхается. Не дадите ли его телефончик?

– Да пожалуйста. – Блондинка взглянула в блокнот: – Записывайте.

Дмитрий достал из кармана записную книжку в потертой обложке.

– Диктуйте.

Быстро зафиксировав телефон, он уже хотел уйти, но бросил в окошко:

– Мне бы еще его адрес.

Блондинка с готовностью назвала место обитания Фролова, и Громов с радостью подумал, что вскоре они подойдут к разгадке этого странного дела.

Попрощавшись с любезной регистраторшей, Громов в прекрасном настроении отправился на стоянку, где оставил машину, но потом решил, что лучше бы сначала позвонить. Может быть, у этого Фролова есть автомобиль, и тогда он просто-напросто подъедет к отделу.

Немного ободренный этой мыслью, капитан присел на скамейку у фонтанчика, отметив, что дождь не прекращался со вчерашнего вечера и что он так же ненавидит лето, как Пушкин, и набрал номер.

Бесстрастный голос автомата сообщил ему, что абонент временно недоступен.

– Черт, – выругался оперативник, – он мог и на Мальдивы укатить. Ищи его…

Он решил все же заехать по дороге в отдел и доесть пирожки.

Глава 17

Санкт-Петербург, 1877 г.

Николай Константинович, отдавая Савину бриллианты, думал унизить своего соперника перед любимой женщиной и продемонстрировать ей всю силу своей любви. Он не сомневался, что после этого Фанни, обожавшая драгоценности, вернется к нему. Да, обязательно вернется, завтра или послезавтра он получит от нее письмо…

Что касается его матери… Вряд ли она заметит пропажу четырех бриллиантов на большой иконе, ведь золотой оклад буквально увешан ими. Может быть, потом он повесит на их место другие… Потом, как только появятся деньги.

Когда камердинер доложил, что Александра Иосифовна требует, чтобы сын немедленно пришел к ней, великий князь не подумал, что это касается бриллиантов.

Он смело открыл дверь в спальню матери, намереваясь в который раз поговорить о Фанни, но застыл при виде ее бледного, испуганного и заплаканного лица.

Женщина силилась что-то сказать, но не могла, задыхалась, и только указательный палец с ухоженным ногтем показывал на иконы.

Наконец ей удалось выговорить:

– Бриллианты… Это вы взяли бриллианты?

Николай Константинович похолодел. Как она заметила? Он бы ни за что…

– Где бриллианты? – хрипела Александра Иосифовна.

Николай Константинович повернулся к иконам, и краска сбежала с его свежих щек. Оклады трех икон были пустыми, чья-то ловкая рука освободила их от драгоценных камней. И он догадывался чья.

– Это вы, Николя, взяли бриллианты? – Супруга брата императора что-то глотнула из чашки тонкого фарфора, розового, с жемчужными прожилками. – Прошу вас, ничего от меня не утаивайте. Впрочем, и утаивать нечего. Я уверена, что это сделали вы. Зачем? Неужели для этой девки?

Великий князь опустил голову, будто признавая свою вину.

Впрочем, он и считал виноватым только себя. Про Савина рассказывали разные неприятные вещи, говорили о его проделках. Этому молодцу удавалось выходить сухим из воды благодаря своему авантюризму и наглости.

Николай Константинович подумал, что когда-то эти качества корнета ему даже нравились. Он сам любил пошутить и попроказничать. Но воровство во дворце императорской семьи… Этого князь не ожидал даже от такого проходимца.

– Николя, я жду ответа. – Александра Иосифовна сжала губы, намереваясь выпытать всю правду.

Впрочем, она и не сомневалась в виновности сына. Нужно немедленно ехать во дворец к императору, броситься к его ногам и умолять, умолять о том, чтобы ненавистную девку как можно скорее выслали из России.

Николай Константинович покачал головой:

– Нет, я этого не делал.

Жена брата императора встала и заметалась