Собака, которая любит - Наталия Криволапчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я говорю, ты молчишь...
О, эти собачьи разговоры! Движения, позы, звуки - целая симфония выразительных средств! Взять хотя бы разговоры взрослых собак со своими щенками. Какое разнообразие нюансов и оттенков! Призывная "трель" суки-мамки, ласковое воркование старшего кобеля-"дядюшки", высокий игривый лай детей и взрослых, бархатные нежные "колыбельные", глуховатый, но совсем нестрашный рык, такой грозный для чужих... Легкое посапывание разнежившегося взрослого, под боком у которого пристроились подремать наигравшиеся сорванцы. Носовое "мурлыканье" в минуты особой нежности. И недовольное брюзжанье, когда детвора мешает спать. От всей души желаю вам услышать это все собственными ушами! Могу заверить - за душу берет не хуже самой сентиментальной "мыльной оперы".
Я еще научусь говорить по-вашему, родные мои собаки! Да не смотрите на меня так скептически! Я ведь знаю, что вы мне всегда поможете. Только вам еще долго придется терпеть мой невыносимый человеческий акцент - даже при моем абсолютном фонетическом слухе мне ваша звуковая речь в совершенстве не дается. Тут еще и музыкальный слух требуется. Больно уж изощренную мелодику вы изобрели взамен нашей четкой артикуляции, при которой так хорошо различаются разные слова и фразы.
Да, явный словарь собаки довольно беден по сравнению с человеческим, в нем вы не найдете обозначений для множества понятий, признаков, действий, которые не имеют практического значения для звериной жизни. Видимо, это и дает скептикам основания утверждать, будто они, злосчастные, языком не владеют вообще. Но ведь и человеческое осознание реальности, как мы убедились, дело далеко не абсолютное и не одинаковое у разных народов. Впрочем, пообщаться с хозяином на отвлеченные темы собаки тоже могут, только делают это совсем по-другому, неявными способами. Хотя...
Мне вспоминается эпизод, описанный в книге Фарли Моуэта "Не кричи: волки!". Канадский индеец, дитя природы, переводит автору, ученому-биологу: "Волк с холмов Пятой Мили сообщил о проходе эскимосов через его территорию". И самое замечательное - то, что спустя некоторое время эскимосы действительно появились. Секрет, думается мне, в том, что такого рода информация одинаково существенна для волков и индейцев, а потому люди научились понимать волчьи сигналы и использовать их так же, как все дикое население леса пользуется криками сороки.
Обычное бытовое общение затрагивает лишь узкий круг тем: еда, игра, прогулка, физиологическое состояние организма (усталость, болезнь и т.п.). К этому добавляется, правда, профессиональная сфера рабочих собак (охранных, охотничьих и прочих). Мне, например, приходилось слышать, будто охотничья лайка по-разному облаивает соболя и белку, а уж в том, что собаки дают нам понять, кто позвонил в дверь квартиры, я убеждаюсь каждодневно. Имеется и третий круг понятий и сообщений, определяемый конкретными условиями жизни каждой человечье-собачьей семьи и описываемый своими условными средствами. Так мои девочки-фоксы говорят мне, что им срочно надо выйти - садятся в образцово-показательной позе хоть на диване, хоть на кровати, и все потому, что я сама когда-то научила их садиться так на стульчик в прихожей, чтобы, не утруждая себя наклонами, надеть ошейники. Интересно и то, что новых наших щенков учить этому не приходится матери передают им этот знак как важное для нашей стаи слово.
Раз уж мы приняли прагматику как важнейшее определяющее свойство собачьего языка, то стоило бы понять, каковы цели сообщений, передаваемых собакой человеку? Понятно, что чаще всего это будут сообщения о потребностях, эмоциях, намерениях, но собака умеет и спросить хозяина о чем-то, и передать свое мнение о происходящем. Мне кажется полезным подразделить собачьи сообщения на пять основных категории, соответствующих этой прагматике: волеизъявительные, констатационные, прогностические, вопросительные и эмоциональные. Напоминаю вам, что здесь я занимаюсь не грамматикой, а семантикой собачьего языка и особенностями их языкового мышления, отражающего интеллектуальные возможности субъекта в целом. Грамматика же (то бишь, используемые элементарные знаки и правила их сочетаемости) описаны, например, в отличной книге "Поведение собак" финна Йорана Бергмана, который проанализировал собачью речь на основе наблюдений за своими таксами.
Известно, что в человеческом языковом мышлении отражаются всего лишь пятнадцать логических отношений, которые я не буду перечислять, дабы не утомлять вас излишними теоретическими подробностями, а только заверю вас, что собаки осознают их не хуже нас с вами. Ну, например, можно ли сомневаться, что собака прекрасно владеет отношениями "часть-целое", если вам не удается обмануть ее, отломив лишь кусочек вкусного? Зверь отлично знает, сколько вкусного осталось в том большом куске, который вы предусмотрительно спрятали, и вполне может попросить у вас еще хоть немножечко. А если бы они не осознавали причинно-следственных отношений, то как, позвольте спросить, были бы возможны любые условно-рефлекторные действия?! Впрочем, не могу не упомянуть о мнении американского зоопсихолога Л.Ф. Уитни, который полагает, будто собаки не имеют никакого представления о времени событий и о причинах и следствиях. После этого можете относиться к трудам Уитни, как хотите!
Чаще других собаки в своих сообщениях нам используют следующие логические отношения: причина-следствие, предмет-действие, предмет-процесс, сходство функций, смежность в пространстве и времени. Скажем, если собака, чтобы напомнить вам о прогулке, приносит свои ошейник, то это означает участие этого предмета в желательном для нее процессе; точно то же самое означает и игрушка, которую зверь настойчиво пихает вам в руки. Если же она ведет вас к входной двери, то это ни что иное, как смежность в пространстве; усаживаясь после прогулки на том месте, где вы всегда вытираете лапы, собака показывает, что осознает смежность двух событий во времени и т.п. Вы легко проследите эти отношения по тем примерам, которые я буду приводить н описании разных категорий высказываний.
ВОЛЕИЗЪЯВИТЕЛЬНЫЕ ВЫСКАЗЫВАНИЯ. К ним я отношу все действия и знаки собак, которыми наши звери побуждают нас к чему-то, будь то внеочередной кусочек лакомства или вполне законная по режиму дня прогулка. По смыслу своему эти высказывания аналогичны императиву, повелительному наклонению глагола, которое имеется во всех человеческих языках. Одновременно с побуждением к нужному для нее действию собака может передать и свое отношение к нему (модальность). Фокс, который во время тримминга прячет несчастную, уже покрасневшую мордочку у меня на груди, не только просит дать минутку отдыха, но и говорит о том, как надоела ему эта неприятная процедура.
В моем примере с фоксами, усаживающимися на стульчик, срабатывают причинно-следственные отношения: песик знает, что если принять условленную позу, то я, вероятнее всего, пойду одеваться для прогулки или, на худой конец, попрошу выйти с ними кого-то из мужчин. Это сообщение формируется тем легче, что собственный язык собак опирается именно на значимые позы.
Язык условных поз освоили и Клетчатый, и унаследовавший многие его привычки (хотя они никогда не виделись) теперешний Кыш. Захотев пить, коты не ходят за мной по кухне, противно мяукая. Они усаживаются в определенной позе... думаете, у своей мисочки? Нет, прямо у стойки с мисками для собак, стоящей в другом углу кухни. Именно там находится их общая поилка, и я, только увидев кота, уже знаю, что в поилке кончилась вода, можно без предварительного осмотра идти к ней с кувшином, где мы держим кипяченую воду. Тут работает еще и связь предмета с желательным для зверя действием.
Позой, мимикой собака сообщает нам и о своем нежелании что-либо делать. Посмотрите-ка на песика, которому не хочется идти гулять в плохую погоду или в нежеланной компании! Прижатые уши, распластанное по полу или зажатое в угол кресла тельце, голова, как правило, положена между передними лапами (это знак неизбывной грусти). Может, конечно, и в дальний угол спрятаться или под мебель забиться, кому рост позволяет. А если хозяин продолжает настаивать, подойдет, весь несчастный, "нога за ногу", сгорбив спину, вздыхая и притормаживая на каждом шагу, да еще, чего доброго, и морду от ошейника отвернет. Не слушаться нельзя, но вдруг обойдется и хозяин отвяжется!
Приглашение к желанным действиям часто сопровождается обычными для собак выражениями радости - прыжками, размахиванием передними лапами, повизгиванием. Здесь к волеизъявлению примешивается еще и прогноз будущего удовольствия.
У собак развиты и звуковые средства, выражающие волеизъявление с разными модальными оттенками. Вы наверняка знаете, что приглашение к игре, например, обозначается звонким зазывным лаем, угроза - низким коротким басовитым рыком, недовольство - протяжным раскатистым ворчанием, в котором, однако, вовсе не следует слышать признаки намечающейся агрессии. Возможно, вы удивитесь, но у собак имеется даже звуковой аналог всем знакомого кошачьего мурлыканья. Довольная жизнью собака, скажем, в ответ на ласку хозяина нередко издает характерный гортанно-носовой звук, то отрывистый, то протяжный, чуточку похожий на постанывание. У многих собак, как и у моей Джинечки, сдерживаемые эмоции то и дело прорываются в громком сопении - тут вполне можно распознать конфликт разных модальностей.