Там, где умирают корабли - Уильям Дитц

Правительственные чиновники проплывали так важно и медленно, что не оставляли даже ряби на воде. Вопросы, стоявшие на повестке дня, сдвигались и сдвигались из-за тьмы неотложных дел, по которым надо было принять решение срочно.

Время текло медленно. Солнце село, на востоке взошла луна. Неожиданно какой-то дромо всплыл в центре лагуны. Его трит, мокрое несчастное создание, энергично встряхнулся, и брызги полетели в разные стороны. Дромо спросил:

— Гражданин Ролло? Гражданин Торкс? Прошу за мной.

Ролло едва сдерживался, чтобы не обогнать своего провожатого. По мере того как они приближались к участку озера, окруженному кольцом плавающих огней, обозначавших, где происходит слушание, его волнение росло. Внутри кольца он увидел семнадцать старейшин, а также их бесчисленных секретарей, помощников, советников и просто нахлебников.

В конце концов, пережив еще ряд проверок и довольно унизительный обыск, Ролло и Торкс получили разрешение проплыть в центр круга. Согласно обычаю докладчики всегда плавали в центре, а их аудитория размещалась на периферии. Затем церемониймейстер, который служил здесь так долго, что никто не помнил тех времен, когда его еще не было, возвестил об их прибытии. На его громовой голос всплыл какой-то старейшина. Он не успел проглотить здоровенный пучок водорослей, и этот пучок торчал у него во рту. А бас церемониймейстера разносился над озером:

— Совет имеет честь приветствовать маршала коммерции Ролло Дрекно-Гипонта Третьего и сомаршала Пило Гарлона-Торкса.

Один из старейшин, едва видимый в сгущающейся темноте, продул ноздри. Вода фонтаном взметнулась в воздух и с плеском распалась перед ним. Потом он сказал:

— Спасибо, что приехали! Совет ознакомился с вашими тезисами и готов выслушать доклад в целом. Пожалуйста, начинайте!

Ролло, который ждал этой минуты долгие месяцы, вспомнил совет своей матери никогда не забывать о сути дела. Он набрал в грудь побольше воздуха и начал:

— Благодарю! Для нас большая честь быть здесь. Общие же положения нашего доклада таковы. Первое: из-за отсутствия способов коммуникации, более быстрых, чем доставка информации кораблями, не существует разницы между транспортировкой грузов и межзвездной передачей известий. Второе: постоянное слияние корабельных компаний за счет банкротства, вмешательства посредников и секретных соглашений создает угрозу того, что транспорт и коммуникации вскоре будет контролировать очень ограниченный круг рас и отдельных индивидуумов. Третье: использование переходов, или врат, как их чаще называют, усугубляет эту опасность ситуации, особенно в свете того факта, что, как минимум, одна, а может быть, даже две такие зоны пространства уже контролируются расой Траа.

— Ну и что? — проворчал кто-то справа от Ролло. — Вы хотите сказать, что траанцы пытаются подорвать Конфедерацию? Или что им чертовски везет? Это, насколько я знаю, не противозаконно.

В знак уважения Ролло опустил голову и, ударившись подбородком о воду, поднял тучу брызг.

Как и все дромо, Ролло отлично видел в темноте, его зрение становилось даже лучше после захода солнца, и поэтому он легко разглядел старейшину, которому за его увечье молва присвоила прозвище Полурог. Отвечая ему, нужно было выбирать слова с особым тщанием.

— Вы правы! Когда представитель одной расы обвиняет другую, к таким обвинениям следует относиться крайне критически. И свидетельства, подтверждающие его заключение, должны быть весьма убедительными.

— А у вас есть такие свидетельства? — спросил восьмидесятилетний патриарх Гродли. Не менее старый трит крепко спал у него на спине.

— Да, я думаю, есть, — спокойно ответил Ролло.

— Так предоставьте их, — раздался третий голос. — Уже поздно, я устаю от этой правительственной болтовни!

Ролло не понравилась такая оценка его столь тщательно подготовленной речи, но он скрыл гнев:

— Конечно, мадам! — И тут же обратился к своему напарнику: — Торкс!

Торкс, который еще днем передал видеозаписи правительственным чиновникам, нажал кнопку на пульте дистанционного управления. Всю северную часть озера закрыл огромный вулкан. Старейшины едва успели разглядеть, что это такое, как гора взорвалась, выбросив на сотни футов вверх огромные куски скал и облака раскаленного газа. Оранжево-красная лава потекла со склонов. Она весьма натурально шипела, соприкасаясь с водой озера.

Ролло оглядел собрание и, когда увидел, что зрелище произвело нужное впечатление, продолжил свое выступление:

— Гора Лун находится в северном полушарии планеты Ла-Три. Извержение произошло три месяца назад и погребло под собой более двух миллионов представителей расы Траа, или одну треть всего населения.

— Довольно немногочисленная популяция, — заметил Полурот. — Особенно по сравнению с людьми.

— Совершенно верно, — сказал Ролло, обрадовавшись, что хоть один старейшина осознал важность того, о чем идет речь. — А принимая во внимание тот факт, что численность дромо и тритов еще меньше, мы лучше других должны понимать трагизм положения, особенно если учесть, какая именно часть траанцев погибла. Их психология сильно отличается от нашей, в ее основе лежит концепция общества с высоким социальным расслоением, где каждая личность принадлежит к той или иной касте, или, как они говорят, септу. Их всего три: септ воинов, септ купцов и септ философов.

— Пусть так, — нетерпеливо сказал Гродли, — но какое отношение это имеет к обсуждаемой проблеме?

— А вот какое, — пояснил Ролло. — В результате извержения вулкана почти полностью погиб септ философов. А поскольку они являлись чем-то вроде совести расы и единственными носителями идей добра, любви и мира, общественное сознание траанцев оказалось сильно деформированным, так как септы купцов и воинов делают именно то, что должны делать купцы и воины: скупать и подчинять себе все.

В наступившей тишине старейшины размышляли над услышанным. Первым подал голос старейшина Дор-Зандер:

— Если я вас правильно понял, вы утверждаете, что у представителей расы Траа развивалось групповое, а не индивидуальное сознание и при отсутствии одной из составляющих они испытывают психологический дисбаланс и, исходя из этого, являются угрозой для нас и Конфедерации. Мне с трудом в это верится.

— Правда? — сказал Ролло, вглядываясь в темноту. — Я вижу, что ваш трит значительно моложе вас. Что случилось с его предшественником? И как вы себя чувствовали, пока искали замену погибшему?

Связь между дромо и тритами была настолько древней, что никто не знал, как и когда она возникла. Вместе с тем не было никакого сомнения, что их эволюция протекала совместно. При этом дромо обеспечивали защиту от враждебного окружения планеты, а триты вносили свой вклад в развитие разума — сначала в виде хорошо развитых рук, а позже в виде умения изготавливать орудия труда и пользоваться ими. Кроме того, они могли работать там, где никак не могли дромо, например в шахтах.

Позже, когда языковое общение стало играть более важную роль в судьбах обеих рас, тот факт, что дромо развили разговорную речь, а триты в основном полагались на различные формы языка мимики и жестов, еще больше послужил их сближению. Все это было хорошо известно старейшинам, равно как и то, что отношения дромо с тритом обычно устанавливаются в первые пять лет жизни и потом значат для дромо гораздо больше, чем связь с семьей, друзьями или матерью его детей. Вот почему Ролло задал этот вопрос. Дор-Зандер ответил не сразу. Наконец он сказал:

— Фабра умерла В результате несчастного случая, и я почувствовал, что вместе с ней ушла половина меня. Вы меня убедили, я снимаю свое возражение.

— Итак, — медленно сказал Полурог, — будем считать, что вы правы в своих взглядах на психологию расы Траа. А какие данные у вас есть, чтобы подтвердить ваш тезис об их враждебных намерениях?

— Замечательный вопрос! — уважительно отозвался Ролло. — Торкс!

Трит нажал на кнопку пульта, и на экране над озером появился первый из двадцати пяти документов. Почти два стандартных интервала Совет знакомился со всеми документами, которые собрали Ролло и Торкс. Из них Совет узнал о беспрецедентном увеличении количества холдинговых компаний траанцев за последний квартал, а также о стремительном увеличении их капитала. Данные открытых публикаций, доклады о секретных сделках и анализы специалистов не оставляли сомнения, что эти инопланетяне затеяли что-то недоброе.

Однако подозрения — это одно, а факты — совсем другое, как справедливо отметила член Совета Хорла Дормайра-Проксли:

— Вы представили на рассмотрение впечатляющее дело, маршал, — сказала она. — Но где доказательства? Деятельность траанцев, о которой сообщается в ваших документах, абсолютна законна, а остальные ваши заключения чересчур умозрительны.