Умри, моя невеста - Марина Серова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По дороге я кое-что решила выяснить у Боброва.
– Вижу, вы настроены решительно, – сказала я. – Давайте-ка кое в чем разберемся. Как думаете, Заварзин всерьез заинтересован в сольной карьере дочери?
– Да, – не думая, ответил Бобров.
– Настолько серьезно, что мог пойти на убийство вашего сына? – прямо уточнила я.
Бобров застыл, потом сказал уже не очень уверенно:
– Заварзин всегда был козлом и моральным уродом, способным на любую подлость. На любую! Но вот убийство… Раньше за ним подобных дел не водилось, еще в пору его бытности бригадиром. Ну, морду набить, деньги отобрать – да. Наркота – само собой. Но убийств не было, это стало бы известно в городе. Я знаю, что он мелкий пакостник, любящий подстраивать всякие каверзы. Как вот, например, сегодня. Кстати, уничтожить человека может легко. Но не физически, а подставив его. А насчет убийства – не уверен. Хотя… Знаете, время идет, все меняется. Может быть, деформировался до того, что и убийством не гнушается. Не сам, конечно. Что ему? Бабки отстегнул – заказ выполнен!
«Значит, если это Заварзин, то для убийства Михаила Боброва он нанял того самого киллера, что совершил три убийства – в Самаре, Твери и Питере, – подумала я. – И, в общем-то, все согласуется. Пусть Михаил некрупная величина, но если Заварзин нацелился на его отца, то все логично».
– А деньги у Заварзина есть, – в задумчивости продолжала я.
– Деньги есть, – подтвердил Бобров. – Совести нет.
– Я не об этом! – отмахнулась я.
– Да я понимаю. У него не хватает власти, потому что из влиятельных людей с ним мало кто хочет иметь дело в силу причин, о которых я уже говорил. А власти ему хочется. И ради самоутверждения, чтобы повысить свой авторитет, чтобы его боялись, он мать родную продаст. Не ради денег – ради общего страха.
– Приятная личность, – усмехнулась я.
– Да уж, – вздохнул Бобров.
Тем временем мы проехали мимо глазной клиники и повернули к Волге.
– Далеко еще? – спросила я.
– Нет, вон за тем поворотом дом, – сказал Бобров.
Мы подъехали к добротному дому, огражденному воротами. В окнах второго этажа горел свет. Бобров выскочил из машины и, пройдя вперед, замолотил по воротам.
– Открывай давай! – заорал он.
На шум вышел коренастый парень и, торопливо прошагав по дорожке, грубо спросил:
– Чего надо?
– Открывай давай! – голосил Бобров. – Или я все сейчас здесь разнесу!
Я подоспела сзади. Охранник не спешил отпирать.
– Вот сейчас милицию вызову, – ухмыльнулся он, доставая сотовый телефон.
– Давай, давай, вызывай! – орал Всеволод Евгеньевич. – Или я сам милицию вызову! За телесные повреждения моей дочери я вас лично всех размажу!
Охранник потянулся за пистолетом, висевшим в кобуре на боку. В этот момент дверь дома распахнулась, и на пороге появился сам хозяин. Он уверенной и даже ленивой походкой двигался к нам. Он был в домашнем пуловере с капюшоном и спортивных брюках. Увидев его, Бобров затрясся от злобы. Заварзин подошел и, театрально разведя руками, протянул:
– Ба-а-а! Какие лица! А что ж ты не на концерте? Музычка не удалась?
– Ах ты, гад ползучий! Я тебя сейчас раздавлю на месте! – ужом завертелся Бобров.
Заварзин, не боясь, подошел вплотную к воротам. Бобров через прутья ворот ухватил его за ворот пуловера.
– Ты ручонки-то убери! – с нажимом произнес Заварзин. – Тебя предупреждали по-хорошему, чтобы убирал свою мокрощелку? Ты не внял? Не внял! Вот и пеняй на себя. Хреновый ты отец! О здоровье дочери совсем не заботишься.
Бобров с силой сжал мягкую трикотажную ткань и потянул Заварзина на себя. Подскочивший охранник саданул ему по пальцам чем-то, лязгнувшим по металлической решетке. Я выдернула ствол и направила ему в лицо. В левой руке я сжимала гранату. Глядя прямо в глаза Заварзину, четко проговорила:
– Если не откроете по-хорошему – бросаю во двор. Дом взлетит на воздух вмиг, и вы вместе с ним.
– Ты кто такая, шалава? – воззрился на меня Заварзин.
– Ну?! – повторила я, вскидывая руку.
– Леша, открой, – нехотя приказал Заварзин.
Охранник достал ключи и отпер ворота. Бобров тут же проскочил внутрь и набросился на Заварзина. Не убирая гранаты и пистолета, я тоже подошла. Я уже поняла, что охранник присутствует в единственном экземпляре, следовательно, опасаться нечего: с ним и Заварзиным я легко управилась бы сама, даже не прибегая к взрывным устройствам.
– Значит, признаешь, что это ты подстроил, гад? – тряся конкурента за грудки, кричал Бобров – Признаешь?
– Ничего я не признаю! – отталкивая его обеими ладонями, сказал Заварзин, косясь на гранату.
– А я подтверждаю, – твердо произнесла я. – Что ты в моем присутствии открыто признался в срыве концерта в ДК «Россия» и организации покушения на Екатерину Боброву. Надо будет – найдутся и другие свидетели. Сопляки твои с взрывчаткой самопальной уже во всем сознались!
Я, конечно, блефовала. Но это не было пустым звуком. В принципе доказать все не составляло труда: я видела, как самого ярого юнца, оравшего оскорбления в адрес Камиллы и метнувшего на сцену бутылку с взрывоопасной смесью, задержала милиция. Следовательно, он сейчас в отделении, и за погром, устроенный в ДК, его так просто не отпустят. У меня не было сомнений, что он намеренно действовал провокационно, нанятый Заварзиным. И выбить из него показания будет несложно.
Заварзин криво ухмыльнулся, но продолжал держаться нахально и вызывающе.
– Ты ментовская подстилка, что ли? – спросил он.
Я очень не люблю, когда мне хамят, а тем более оскорбляют. И с удовольствием саданула рукояткой ствола по наглой роже Заварзина. Из носа его брызнула кровь, и я еще раз впечатала ему по лицу. Растерявшийся охранник бросился было к своему шефу на подмогу, но я ударом ноги сбила его на землю и несколько раз врезала по почкам.
Заварзин попытался ударить меня в ответ, но я увернулась и быстро завела его руку за спину, оставив его в полусогнутом положении.
Бобров быстро обошел его и заглянул поверженному противнику в лицо.
– Слушай сюда, Заварзин! – свистящим шепотом с ненавистью проговорил он. – Тебе конец, понял? Это я тебе обещаю! Если бы речь шла о деньгах, я бы, может, и наплевал. Но речь идет о моих детях. И такого я не прощаю. Я доведу это дело до конца, чего бы мне это ни стоило!
– Каких детях? – подал голос Заварзин.
– Хватит валять дурака! – оборвала его я. – Михаила Боброва ты заказал?
– Чего? Охренела, что ли, дура? – огрызнулся Заварзин, и я еще несколько раз от души врезала ему пистолетом, теперь уже по полулысой квадратной башке, наблюдая, как на ней одна за другой вскакивают шишки.
– Ты моего сына убил? – тонким голосом от перехватившего дыхания вскрикнул Бобров и скривился – видимо, снова дало знать о себе сердце.
– Какого сына, вы что? – задергался Заварзин. – На хрен мне твой сын сдался? Мне и дочь-то твоя не сдалась, я тебя просто предупредил, чтобы ты ее убрал!
– Два дня назад был убит Михаил Бобров. Убийство заказное, оружие найдено. И дело за малым: поймать киллера, а уж он заказчика покрывать не будет! Причем киллер давно в розыске, так что к делу подключилось ФСБ! – напропалую говорила я.
– Суши сухари! – прошипел Бобров. – Ты рецидивист, так что теперь на нары отправишься надолго! Зуб на тебя в городе у всех: и у властей, и у ментов, и даже у бандитов! За тобой никого нет, а купить всех у тебя денег не хватит!
Заварзин злобно вырывался, но признавать вину отказывался категорически:
– Я никого не убивал! Сроду на мне мокрых дел не было! И это убийство вы мне не пришьете!
– Да менты с удовольствием на тебя его повесят! – пообещала я. – Им за счастье такого урода в тюрьму упечь!
В наших с Бобровым аргументах была большая доля истины, и Заварзин сам это понимал. Он повернул голову и снизу вверх взглянул на Боброва.
– Я не убивал твоего сына, – проговорил он. – В натуре, не убивал, гадом буду. С девкой – да, я приказал фонограмму испортить. Чтобы не выделывалась слишком. Но убийство – не мой грех.
Все это время я держала в кармане включенный диктофон. С удовлетворением отметив, что Заварзин фактически признал себя виновным в срыве концерта в ДК, я мысленно поставила себе хорошую оценку. Это уже плюс. Но… Убийство Михаила Боброва ему не пришьешь. Нет у меня оснований сдавать его Авдеенко, нет. Майор не будет рад такому раскладу: попробуй докажи, что это Заварзин! А киллер… Его четыре года поймать не могут. Где ж гарантии, что поймают сейчас? К тому же если он матерый, не факт, что выдаст заказчика. Словом, пока речь шла только об испорченной фонограмме, что по сравнению с убийством выглядело детской шалостью.
Однако я все-таки набрала номер майора Авдеенко. Жора, наслышанный о происшествии в ДК и замученный поступающим оттуда задержанным молодняком, подъехал быстро. Он был рад передать их допросы своим сержантам, а самому заняться более интересными делами. Кратко описав ему ситуацию и передав пленку с записью голоса Заварзина, понаблюдала, как майор распорядился провести обыск в доме, уже изъяв у охранника пистолет.