Старый дом под платанами - Светлана Сорокина

– Пожалуйста, если можно подробнее, Александр. Я – не любитель охоты.

– Да, конечно. Дело в том, что когда охотник вставляет патрон не того калибра, при нажатии на курок патрон проскакивает. Происходит, как бы осечка. Однако при следующем заряжении ружья происходит самопроизвольный выстрел, который, к несчастью,…

– Несет смерть?

– Так и есть.

– Значит, кабан растерзал уже мертвое тело?

– Вероятно, Станислав хотел перезарядить ружье, а уже потом Филипп застал животное у тела.

– И Вы подозревали Филиппа?

– Стас был не новичком, но и не завзятым охотником. Вряд ли он взял бы разные патроны или перепутал бы их калибр. Но в момент азарта это можно сделать. Часто охотники кладут патроны для удобства в карман куртки. Один «неправильный» патрон кто угодно мог подкинуть туда.

– Случайно Вы не посмотрели его патронаж?

– Чтобы убедиться были ли еще подобные патроны? Конечно, мы посмотрели. Все было в порядке.

– Напомню Вам: на благотворительном балу в мэрии Вы сказали госпоже Таисии… секунду, сейчас прочту. – Я достал записную книжку. – «Не кажутся ли Вам странными эти смерти? Сначала – свояк Филиппа Станислав. Потом – его племянница Мария. Кто будет следующим – Ваша подруга Алиса?»

– Да. Я подозревал Филиппа. Это было трудное время для меня, так как он был моим другом. Однако люди со временем меняются. После его смерти все же поверил в то, что случай на охоте действительно, был несчастным.

– Почему? Так было удобнее для всех? – Он промолчал, нервно обхватив рукой подбородок. Желваки на его скулах передвигались. Неожиданно я услышал приятный, женский голос за моей спиной:

– В тот день я помогала Алисе украшать террасу. Мы собирались отмечать День рождения дочери Стаса. – В дверях стояла моложавая женщина на вид лет сорока, сорока пяти, шатенка с ассиметричной стрижкой и спортивной фигурой. Она была в коротких брючках и садовом фартуке. На ходу быстро сняла его, и Александр представил нас. Его жену звали Эльвира, и она к счастью, хорошо помнила события того дня:

– Какое-то время мы вместе развешивали бумажные фонарики, другая, приглашенная дама Ева – совсем юная жена Вацлава, раскрашивала их за столом. Я заметила, что Алиса волнуется, у нее все время падала гирлянда, и она извинялась. Когда охотники стали задерживаться, ее беспокойство усилилось. Она часто оглядывалась в сторону леса, и я пыталась успокоить ее. Не выдержав, спросила: «Разве есть причина для волнения?» Тогда, как мне показалось, нехотя, – ведь Алиса всегда была очень сдержанной в эмоциях, она подтвердила, что ее опасения не напрасны. Я не навязывалась и не задавала вопросов. Однако в такой ситуации, женщине всегда хочется поделиться с кем-то.

– Что же она Вам сказала, Эльвира?

– Алиса доверительно сообщила, что Филипп был очень расстроен, так как Стас хотел переписать завещание. К тому же Мария видела призрак Амалии, и от нее девочка узнала, что ее отец сегодня улетит на небеса. Алиса предположила, что, возможно, это фантазии племянницы, но было видно, что она очень волновалась. Вы останетесь на чай или, быть может – кофе?

За маленьким столиком на крытой террасе у дома, наслаждаясь ароматным кофе, мы продолжили беседу.

Поблагодарив супругов, я сел в автомобиль и проделал обратный путь к городку N в размышлениях. Заехав на вокзал, купил билет до Праги, – шенгенская виза позволяла мне беспрепятственно путешествовать по всей Европе, но ночь предстояло все же провести в старом доме под платанами.

Уставший, я сразу после душа рухнул на кровать. Глаза слипались. Кажется, я даже слегка задремал, как вдруг голос Марии вывел меня из этого состояния. Открыв глаза, я увидел ее, сидящей на краю кровати. Она была прекрасна. Бледность и прозрачность девушки больше не пугали меня. Ее огромные, синие глаза, пепельные, длинные волосы, спадающие волнами на плечи, обруч с цветами в волосах, слегка пухлые губы, хрупкость и невесомость фигуры сжимали горло и заставляли сильнее колотиться сердце.

– Благодарю тебя Алексий. Ты заставил Амалию покинуть Землю и занять отведенное ей место во Вселенной.

– Ты знаешь, где она находится?

– Там где и ее любимый композитор. Теперь ее душа найдет покой.

– Я рад, что у меня получилось.

– Хотя до последнего момента не верил в силу молитвы и свой успех. Ну, от меня тебе так просто не удастся избавиться. – Пошутила она.

– Что ты, Мария! Для меня было бы неприемлемым это. Я не хочу от тебя избавляться! Ты можешь оставаться в этом доме, сколько захочешь, и я всегда буду рад видеть тебя.

– Дорогой Алекс, напомню, что я ненадолго задержусь здесь. Когда ты найдешь убийцу, а моя миссия будет выполнена, я покину это временное пристанище. Пребывание на Земле тягостно для меня. Мой истинный дом – сад Всевышнего, и я не могу дождаться его благодати. С самого рождения я скучала по совершенной красоте небесного сада, райским птицам, пение которых останавливает сердце простых смертных, цветам, способных менять оттенки своих лепестков, пению хора ангелов, славящих Господа и божественному Его свету, преломляющим пространство многоуровневым сиянием. Словами трудно передать! Но я все вспомнила. При жизни, лишь стремясь к совершенству в искусстве, живописи, красоте, не подозревала, чего на самом деле хочет душа. Она же томилась и пыталась вспомнить. Тщетно. Оковы плоти держали мой дух и память. Сейчас все изменилось. С нетерпением жду возвращения в свою вечную обитель. Обещай лишь молиться за меня, грешную. Только живые могут силой молитвы изменить местоположение душ. Даже улучшить его, вымолив прощение у Господа Бога.

– Обещаю, Мария!

Еще долго образ божественной девушки в венке стоял передо мной, а ее слова, полные красоты и духовности я слышал снова и снова. Даже когда на следующий день поезд мчал меня в Прагу, а за окном открывались прекрасные пейзажи, я все еще не мог прийти в себя после этой встречи. «Разве ангел, подобный ей, может быть грешным?» – Подумал я, вспомнив ее слова, и улыбнулся, потому что многие святые так же считали себя грешными, только из-за того, что имели несовершенную плоть. – «Ах, Мария, милая Мария! Как много я потерял, что не знал тебя при жизни!»

Наконец, взяв себя в кулак, как советовала Роза, мои мысли снова потекли привычно, – все детали расследования предстали перед моим мысленным взором. Вновь и вновь я возвращался в своем воображении к известным фактам. Ведь я смогу помочь Марии тогда, когда найду убийцу. Кто он или она, и что даст мне эта поездка в Чехию?

Откинувшись к стенке сиденья купе, я закрыл глаза. Только расслабившись, наконец-то осознал, что еду в дорогой для меня город, и сердце радостно забилось. В памяти всплыли отдельные отрывки и великолепные картины Праги моей молодости. Почему-то вспомнил запах осенней листвы парков, желто-золотистый цвет, разливающийся по городу, голубые туманы, живописные крыши с холма Петржин, Карлов мост – помнящий династии королей и слушающий вздохи влюбленных. Вспомнил, как потерялся в безлюдном Новом Свете, пытаясь найти Золотую улочку, где средневековые алхимики пытались добыть золото по приказу короля Рудольфа II. Никогда не забыть, как пытался отыскать легендарный дом Фауста, но вместо него в Еврейском квартале обнаружил часы на синагоге, идущие в обратном направлении, и, конечно, со мной навсегда останется ощущение волшебства, когда я увидел знаменитые часы Орлой – осуществление давней мечты. После этого несколько дней прибегал в свободное время от занятий, чтобы увидеть гипнотизирующее действо, механизм которого понять невозможно, как невозможно разложить на составляющие запах и магию старой Праги.

Незабываемые воспоминания о городе, где прошли одни из лучших дней моей студенческой юности, наполнили тело энергией, как хорошее пражское пиво большую кружку. Вспоминая беззаботные дни среди веселой компании друзей, шутки и смех в кофейнях, я невольно улыбнулся. Где ты, Киев, мрачное настроение, разбитое сердце и желание умереть? Ау-у-у! Кажется, жизнь прекрасна! Не зря говорят, что путешествия и приключения излечивают депрессию. Следует добавить: расследование преступлений, – так же.

19

Выйдя на Центральном вокзале, я с наслаждением вдохнул воздух любимой Праги, пребывание в которой для русской поэтессы Марины Цветаевой стало: «как один синий день и одна туманная ночь». Тут же, купив билет до Берлина, я вырвал у судьбы двое суток для свидания с городом. Потом с вокзала доехал до главной Вацлавской площади города, где остановился в недавно отреставрированном отеле Rokoko. Здание отеля привлекало внимание не только красивым фасадом, но устраивало меня и удобным месторасположением. Понравился так же новый интерьер в стиле современного модерна и нестареющей классики, просторные номера и то, что завтрак подают в зале бывшего театрального кафе Rokoko. Там витал богемный дух города.