100 великих тайн Второй мировой - Николай Непомнящий

По большому счёту все три генерала стали жертвами политических и военно-стратегических просчётов лиц, подписавших приказ Ставки № 270, ибо войска, которыми эти генералы командовали, были разбиты превосходящими силами противника. Известно, что, находясь в неволе, генералы Понеделин и Кириллов вели себя достойно, их не сломили ни издевательства, ни посулы фашистов, а ведь оба отлично знали о приказе Ставки № 270 от 16 августа 1941 года. 29 апреля 1945 года в числе других пленных они были освобождены американскими войсками. Понеделину предлагали службу в армии США, но он отклонил это предложение.

3 мая 1945 года всех бывших военнопленных генералов доставили в Париж и передали советским представителям. Затем их отправили самолётом в Москву. Какое-то время они жили свободно, носили положенную генеральскую форму и ничего не знали о своих семьях. Видимо, в отношении их проводились мероприятия спецслужб, но заочный приговор Военной коллегии Верховного Суда от 1941 года в исполнение не приводился. Арестовали Понеделина и Кириллова только 30 декабря 1945-го по постановлению начальника следственного отдела ГУКР «СМЕРШ» генерала Леонова, санкционированному начальником ГУКР «СМЕРШ» В. С. Абакумовым и главным военным прокурором генерал-лейтенантом юстиции Н. П. Афанасьевым.

Фактически на основании приказа Ставки № 270 были возбуждены новые уголовные дела, но без ссылок на этот приказ и с умолчанием о наличии уголовного дела с заочным приговором о расстреле. Генералов водворили в Сухановскую тюрьму особого режима. В конце 1946 года власти СССР полностью рассчитались с предателем А. А. Власовым и его ближайшим окружением, а с Понеделиным и Кирилловым не спешили. Для них тянулись страшные годы пребывания в тюремных застенках, заполненные редкими допросами, бесконечными продлениями сроков следствия и содержания под стражей. Похоже, от них ожидали (или требовали) признания вины за окружение и разгром 6-й и 12-й армий.

20 августа 1950 года «по новым обстоятельствам», которых фактически не имелось, по заключению ГВП, Военная коллегия отменила свой заочный приговор от 13 октября 1941 года, Понеделину и Кириллову (по их новым делам) объявили об окончании следствия (без предъявления дела за 1941 год), а 25 августа всё той же коллегией обоих, теперь уже очно, вновь приговорили к расстрелу с немедленным приведением приговоров в исполнение. Генералы признали, что в бою попали в плен. Суду этого было достаточно.

Из собранных следствием и судом материалов очевидно, что генералы невиновны, но грозный приказ Ставки № 270 делал их таковыми, и ни у следователей, ни у судей не хватило мужества хоть как-то протестовать.

После смерти Сталина ГВП было проведено настоящее расследование вновь открывшихся обстоятельств, и всё та же пресловутая Военная коллегия Верховного Суда СССР в феврале 1956 года приняла определение о реабилитации загубленных политическим произволом верных сынов Отечества. Вскоре были реабилитированы их жёны и дочери.

Содержание приказа Ставки № 270 о генерале Качалове было ещё более постыдной и трагической нелепостью. Оказалось, что он, командуя в Ельнинской операции 28-й армией Резервного фронта под руководством Г. К. Жукова, попал в сложную обстановку. В боях севернее города Рославля его штаб был отрезан от войск. Его громили наземным огнём вражеские пушки и миномёты, а сверху старательно бомбила авиация. Генерал Качалов погиб. Это удалось доказательно установить смоленским чекистам при вскрытии братской могилы в деревне Старинка Смоленской области и при дополнительном расследовании.

Значит, в приказе Ставки № 270 глумились над генералом, уже сложившим голову за свободу и независимость Родины. Он реабилитирован в 1953 году, после смерти Сталина, и, согласно сообщению ГУК МО РФ, «считается погибшим в Великой Отечественной войне в районе д. Старинка Смоленской области» (приказ МО СССР № 0855 от 13 февраля 1954 года). Жену генерала Качалова Елену бдительные «законники» дважды упрятывали в тюремные камеры и лагерные зоны. Пострадала, как вы помните, и мать Елены. Реабилитировали их уже в 1954 году.

Безусловно, изменить историю или переписать её заново невозможно. Однако очистить её от наносной грязи назрела необходимость. Подобные попытки очищения истории уже предпринимались. Так, на XX съезде КПСС разоблачили культ личности И. В. Сталина. Потом воскресили из небытия героев Брестской крепости, рассказали о подвиге героя-подводника Александра Маринеско. Настало время официально решить вопрос о несостоятельности и несоответствии действительности приказа Ставки Верховного Главнокомандования Красной Армии № 270 от 16 августа 1941 года в части необоснованных обвинений в трусости и измене Родине генералов Качалова В. Я., Понеделина П. Г. и Кириллова Н. К.

ЛИНКОР «МАРАТ»: ЖИЗНЬ ПОСЛЕ «ГИБЕЛИ»

(По материалам А. Мальцева)

Судьбы кораблей, как и судьбы известных людей, со временем обрастают всевозможными легендами и слухами, зачастую имеющими мало общего с реальными фактами. Так случилось и с линкором «Марат», одним из знаменитых кораблей советского Военно-морского флота. Пресса много писала о нём и в предвоенные годы, и после Великой Отечественной. Однако ещё совсем недавно камнем преткновения в истории линейного корабля была роковая дата 23 сентября 1941 года.

27 августа 1911 года корабль, заложенный на Балтийском заводе 15 июня 1909 года под названием «Петропавловск», был спущен на воду и покинул стенку завода в декабре 1914-го. В годы Первой мировой войны линкор находился в Гельсингфорсе. Экипаж корабля принял непосредственное участие в октябрьском перевороте 1917 года. А в феврале 1921 года линкор стал центром антибольшевистского мятежа в Кронштадте. Лидером мятежников был Петриченко, служивший писарем на «Петропавловске». Восстание подавили, и 31 марта того же года корабль получил новое революционное имя «Марат».

Первые мирные годы после Гражданской войны линкор провёл в море на боевой службе. Но осенью 1928-го пришло время для его модернизации. Он простоял у стенки родного завода два с половиной года. В ходе работ уменьшили количество котлов энергетической установки, а на освободившемся пространстве разместили погреба зенитной артиллерии, штурманский и артиллерийский посты, пост энергетики и живучести, радиоцентр и пост гидроакустики. Также отремонтировали главные турбины, переклепали наружную обшивку, сменили листы водонепроницаемых отсеков. Новые надстройки и мачты изменили облик корабля. В апреле 1931 года обновлённый «Марат» снова вошёл в состав бригады линейных кораблей.

В предвоенной биографии корабля произошло три основных события. 7 августа 1933 года во время выполнения учебных артиллерийских стрельб главным калибром матросы, находящиеся на фок-мачте, увидели пламя, выбивающееся из амбразуры второй башни. Немедленно последовавшая команда на затопление погребов башни предотвратила взрыв боезапаса, однако при этом погибло 68 человек. Причиной пожара стало преждевременное открытие орудийного замка после выстрела. Башня была введена в строй уже в октябре. 10 мая 1937 года линкор ушёл в Великобританию для участия в морском параде по случаю коронации Георга V. Возвращаясь, «Марат» побывал в портах Мемеля, Либавы и Таллина. Корабль принял участие и в боевых действиях в ходе советско-финляндской войны. В условиях сложной ледовой обстановки 19 декабря 1939 года «Марат» обстрелял из своего главного калибра финскую батарею Сааремпя на острове Биоркэ.

К 1941 году линкор прошёл более 75 000 морских миль и благодаря постоянной модернизации вооружения и оборудования имел весьма высокие тактико-технические характеристики. Его экипаж насчитывал 1286 человек. Капитальный ремонт корабля намечался на лето 1941 года, однако началась война…

Имя «Марат» неразрывно связано с обороной Ленинграда. Начало войны застало корабль на Большом Кронштадтском рейде. Уже в 14 часов 22 июня он впервые открыл огонь по противнику, обстреляв финский самолёт-разведчик. На следующий день зенитные расчёты корабля сбили два вражеских самолёта и «Марат» первым на Балтике открыл боевой счёт. Атаки авиации противника линкор отражал ежедневно в течение следующих двух месяцев, а 22 августа в связи с возникновением прямой угрозы Ленинграду «Марат» перевели на новую огневую позицию в ограждённой части Морского канала. 9 сентября загрохотали дальнобойные орудия главного калибра корабля, стрельба по наступающим немецким войскам велась почти беспрерывно.

14 сентября линкор получил первые попадания вражеских снарядов. Уже спустя два дня в ходе артиллерийского обстрела были выведены из строя сразу три зенитных орудия на носовой площадке. Эта потеря имела для «Марата» серьёзные последствия, так как в тот же день, 16 сентября, корабль подвергся массированной атаке 27 пикирующих бомбардировщиков. Вражеские самолёты атаковали с носа и кормы. Успеха добилась группа «юнкерсов», зашедших с носового угла. Жизненно важные отсеки и помещения не пострадали. Были разрушены салон кают-компании и несколько офицерских кают. Взрыв бомб также вывел из строя кормовые зенитки, различные повреждения получила четвёртая башня главного калибра и некоторые орудия. Погибло 25 человек. Но среди экипажа появились и первые герои. При отражении налёта отличились командир зенитного дивизиона Сухарев, старшины батарей Беляков, Корбань, Котов. Метким огнём зенитчиков было сбито три «юнкерса».