«АПОЛЛОН-13» - Джеффри Клюгер

«Аполлон-13» стартовал точно по расписанию, 11 апреля в 13:13 по хьюстонскому времени, и три часа спустя покинул орбиту Земли, направившись к Луне (ПРИМ.ПЕРЕВ. – хронология событий и расшифровка радиопереговоров, начиная с предстартовой подготовки и до инцидента описана в Приложении 5). Для Суиджерта и Хэйза, никогда не летавших в космос, ощущения во время старта, полета по орбите и транслунного запуска двигателя были неописуемы. Для Лоувелла, в четвертый раз отправляющего в космос и второй раз на огромной ракете «Сатурн-5», это было не более чем возвращением к привычной работе. В первые сутки экспедиции лунный ветеран, занимавший теперь почетное место с левой стороны, ранее предназначавшееся Борману, в разговоре с Землей пошутил, намекая на 1968 год, мол, мы тут с Борманом и Андерсом хотим продолжить полет.

– Привет, Хьюстон, это тринадцатый – вызвал Лоувелл.

– Тринадцатый, это Хьюстон, вас слушаю – ответил КЭПКОМ.

Во всех предыдущих полетах обязанности КЭПКОМа исполняли бывшие астронавты, а не просто специалисты, никогда не сидевшие в кресле пилота. Они знали, что те три парня, которые сейчас летят в герметичной капсуле со скоростью 20 тысяч миль в час, когда-нибудь и сами будут произносить такие слова другим астронавтам. КЭПКОМом сегодня был Джо Кервин, «зеленый» новичок. Кервин никогда не был в космосе, но его имя значилось в списках будущих астронавтов.

– Мы совсем забыли, – сказал Лоувелл Кервину, – Что нового в мире?

– Ну, почти ничего, – ответил Кервин, – «Астры» выиграли 8:7 – «Храбрецы» вели пять очков на девятой подаче, но те их все равно сделали. В Маниле и других областях острова Лусон произошло землетрясение. Канцлер западной Германии Вилли Брандт, наблюдавший за Вашим стартом с Мыса, и Президент Никсон заканчивают раунд переговоров. Авиадиспетчеры все еще бастуют, но вас обрадует, что операторы Центра управления полетом пока работают.

– Спасибо им за такую любезность, – рассмеялся Лоувелл.

– Также, – продолжал Кервин, – бастуют некоторые компании грузоперевозчиков на Среднем Западе. В Миннеаполисе школьные учителя не вышли на работу. А самое приятное развлечение по всей стране…

Кервин выдержал многозначительную паузу:

– Парни, а вы заполнили свои декларации?

Суиджерт, сидевший в среднем кресле, вмешался в разговор.

– Как мне получить отсрочку? – спросил он деловым тоном. Кервин, который знал о его проблеме, рассмеялся.

– Джо, это совсем не смешно, – запротестовал Суиджерт. Все случилось слишком быстро, и мне нужна отсрочка.

Все операторы снова услышали смех в наушниках.

– Ребята, я серьезно, – сказал Суиджерт, – Я не заполнил свою декларацию.

– Тут весь зал лежит под столом, – сообщил Кервин.

– Ага, – продолжал жаловаться Суиджерт, – Может после возвращения мне придется сидеть совсем в другом «карантине», чем тот, что приготовили медики.

– Джек, мы подумаем, что можно для тебя сделать, – ответил Кервин, – Тем временем, принято решение, что форма одежды у вас – скафандры с мечами и медалями, а сегодня вечером у вас в нижнем приборном отсеке будет фильм, роли исполняют Джон Уэйн, Лу Костелло и Ширли Темпл в фильме «Полет Аполлона-13». Все. (ПРИМ.ПЕРЕВ. – см. расшифровку радиопереговоров в Приложении 5).

Лоувелла удивляло, что и экипаж и Земля занимались этой болтовней. Не будет, конечно, никакого фильма, не будет формы с мечами и медалями. Но забавные воспоминания о неторопливой жизни на борту просторного корабля военно-воздушных сил еще не стерлись в выпускнике «Аннаполиса». Типичная шутка времен экспедиций «Меркурий» состояла в том, что астронавты не залезали в свои капсулы – их туда запихивали. Космические корабли были несообразно меньше и неудобнее, а экспедиции продолжались в среднем лишь восемь с половиной часов. «Джемини», на которых начинался космический опыт Лоувелла, были вдвое вместительнее, но и экипаж состоял уже из двух человек.

Как обнаружил Лоувелл еще на «Аполлоне-8», а Хэйз и Суиджерт только сейчас, лунные корабли «НАСА» стали совсем другими. Командный модуль «Аполлона» представлял собой конус высотой три с половиной метра и около четырех метров у основания. Стены жилого отсека были выполнены из алюминиевых листов с изолирующим ячеистым наполнителем. Снаружи была стальная оболочка, еще один слой наполнителя и еще один слой стали. Такая многослойная переборка – не толще нескольких сантиметров – было все, что отделяло внутреннюю часть кабины от почти полного вакуума снаружи, где температура на Солнце доходила до поджаривающих 140 градусов, а в тени – до замораживающих минус 170. Внутри же корабля поддерживалось нормальные 22 градуса.

Три кресла астронавтов располагались в ряд и, собственно, не были настоящими креслами. В виду того, что большую часть полета астронавты пребывали в состоянии невесомости, там не было удобной мягкой прокладки. Наоборот, так называемые кресла представляли собой металлический каркас, с натянутыми на наго стропами из ткани – простая и, самое главное, легкая конструкция. Каждое кресло было установлено на разборных алюминиевых стойках, разработанных для гашения сильного удара во время посадки в океан или, в случае промаха, на землю. У подножия находились багажные отделения – типа, кладовки (Неслыханно! Невозможно представить в эру «Меркурия» и «Джемини»!) – называемые «нижний приборный отсек». Там были припасы, оборудование и навигационная станция.

Прямо перед астронавтами была установлена большая, серая, как линкор, 180-градусов ширины приборная панель. Пять сотен ручек управления на ней были специально разработаны для толстых, медленных и неуклюжих пальцев в надутых воздухом перчатках скафандров, и представляли собой переключатели, вращающиеся рукоятки, кнопки и регуляторы с щелчком. Важные переключатели, такие как включение двигателя или расстыковка модулей, были закрыты защитными крышками или замками, чтобы их нельзя было нажать случайным движением колена или локтя. Индикаторы, в основном, представляли собой шкалы, лампочки и маленькие квадратные отверстия, содержащие либо «серый флаг» либо «красно-белый». Серый флаг – это серая полоска из металла, которая показывала, что соответствующий переключатель находится в правильной позиции. Если же по каким-то причинам надо было изменить положение переключателя, там появлялись красно-белые полоски.

За спинами астронавтов, позади защитного теплового экрана, который защищал дно конического командного модуля во время входа в атмосферу, располагался восьмиметровый цилиндрический сервисный модуль. Из его задней части выступало сопло двигателя корабля. Сервисный модуль был недоступен для астронавтов, также как фургон грузовика недоступен из кабины водителя. Кроме того, иллюминаторы командного модуля «смотрели» вперед, поэтому астронавты, к тому же, его и не видели. Внутренняя часть цилиндра сервисного модуля делилась на шесть отсеков, содержащих топливные элементы, баки с водородом, электрические коммутаторы, системы жизнеобеспечения, ракетное топливо и сам двигатель. В выступе отсека номер четыре также находились бок о бок два бака с кислородом.