Отныне моя (СИ) - Зубавина Анна

— Кать, ты?! Здравствуй, — удивленно заговорил главврач. В его голосе засквозила тревога: — Что-то случилось? Как Сергей Андреевич?

— Спасибо, все здоровы, — ответила она деревянным голосом. Сердце вдруг забилось возле самого горла. — Олег Геннадьевич, у вас в реанимацию поступил Малышев Максим. Как он?

Катя замерла в ожидании ответа.

— А почему ты о нем спрашиваешь? — осторожно поинтересовался главврач.

— Мы работали вместе, — Катя растерянно замолчала. Заранее заготовленные объяснения вдруг куда-то исчезли. Она отчаянно проговорила: — Мне очень нужно знать правду!

Никольский не торопился с ответом. Катя уже потеряла надежду, когда он сказал:

— Плохи дела твоего, — голос его чуть споткнулся, — коллеги. Крупозная двухсторонняя пневмония тяжелого течения. Мать поздновато вызвала скорую. Он только позавчера к нам поступил.

— Надежда есть? — прошептала Катя враз осипшим голосом.

— Надежда есть всегда! Организм молодой, здоровый. Мы стараемся, не отходим. Авось и выкарабкается твой коллега. А вы — молитесь! Иногда только это и помогает!

Тиски спазмов в горле ослабли, и Катя горячо заговорила в трубку:

— Спасибо! — она едва удерживалась от слез. — Можно, я буду звонить, узнавать, как дела у Максима?

— За что спасибо? — удивился Никольский и добавил: — Что ты мне будешь названивать? Давай так — если что-то изменится или ему станет лучше, я тебя сам наберу. Добро? — В ухо ей полетели гудки отбоя.

Разговор с главврачом забрал у Кати последние силы. Она сидела, положив голову на сложенные на столе руки. Ее знобило. Во рту пересохло, язык наждачкой тер небо.

Вдруг Катя резко выпрямилась. Олег Геннадьевич велел молиться! Она так и не съездила в Дивеево, не сдержала данное батюшке Никодиму обещание. Вот Богородица и отвернулась от нее!

Решение пришло внезапно. Завтра рано утром Катя отправится в Дивеево, молиться о Максиме. Она уверена, Богородица обязательно поможет ему!

За руль Катя сесть не в состоянии, да и дорога дальняя. Надо подумать о надежном человеке, с кем она сможет доехать.

Дела подождут! Не до дел ей сейчас, когда Максим между жизнью и смертью!

Запел мелодией вызова смартфон. Звонила Глашка:

— Приходи быстрей в школу. Мне Соню не отдают, заболела она. Тебя требуют.

— Иду, — коротко бросила в трубку Катя.

Через пять минут, цепляя на ходу защитную маску, она влетела в школьный вестибюль.

— Я подозреваю у Сони ветрянку! — на Катю глядели строгие глаза школьной медсестры. — Температуры нет, я смерила. Срочно вызывайте на дом участкового педиатра! Соблюдайте строгий карантин, с детьми ей контактировать запрещено.

Катя подавленно кивала.

— Скажите, а это не страшно? — запинаясь, спросила она расстроенным голосом.

— Обычно ветрянка проходит без осложнений, если следовать предписаниям врача, — медсестра торопливо сделала запись в каком-то журнале, дала расписаться Кате и отпустила домой.

Татьяна Александровна с Глашкой, обе поникшие, ждали их в вестибюле.

— Екатерина Юрьевна не переживайте так, все образуется, — сочувственно заговорила учительница. — Будем надеется, что Соня быстро поправится. Об уроках не думайте, лечитесь. Потом нагоните, Соня прилежная девочка!

Попрощавшись с Татьяной Александровной, Катя с дочкой и по-прежнему молчавшая Глашка вышли на улицу.

— Что делать-то будем? — губы помощницы дрожали.

— Очень тебя прошу, поехали с нами! — Катя умоляюще посмотрела на Глашку. — Я не обойдусь без твоей помощи!

Глава 15

Катя

Катя дозвонилась до участкового педиатра. На бывший Димин участок взяли молоденькую, только после института, девочку, очень серьезную и беспокойную. «К сожалению, приехать сегодня не смогу! Я в областном центре на семинаре! — сказала врач. — Сейчас позвоню в регистратуру, и вам пришлют педиатра с другого участка. Ждите! Я завтра вас навещу, после трех часов дня».

«Пока ждем врача, пообедаем» — решила Катя. Вытащила из холодильника кастрюлю со щами, сковороду со вчерашними макаронами и поставила на плиту. Пока разогревался обед, Катя напряженно размышляла. Полыхала душа от боли и беспокойства за Максима. Леденила сознание болезнь Сони. Не съездить в Дивеево она не могла, не имела права. Если она не поедет, а с Максимом вдруг случится что-то ужасное?! Она этого не переживет. Но как быть с дочкой? Страшно оставлять ее, пусть и легко заболевшую, без собственного пригляда.

От хаотично метавшихся в голове мыслей заломило в висках. Катя должна принять решение как можно скорее, никто за нее этого не сделает. Но что ей делать, как поступить?!

Она очнулась от громкого бульканья закипевших щей.

За столом все втроем ели молча. Соня ела с аппетитом, на который, видимо, действие ветрянки не распространялось. Глашка отправляла в рот ложку со щами не спеша, с достоинством, встревожено поглядывая на Катю.

Кате есть не хотелось. Не хотелось до такой степени, что она заставила себя проглотить всего несколько ложек без хлеба, а потом к горлу подступила тошнота.

«Потом поем, сейчас не могу», — она решительно встала из-за стола.

Положила Глашке с Соней по тарелке макарон по-флотски, налила по кружке чая и с наказом заканчивать обед без нее удалилась в Димину комнату.

Включила компьютер, зашла на страницу. Долго вглядывалась в чуть хмурое, но такое родное Димино лицо. Лицо любимого человека, который ушел и никогда не вернется.

— Дим, прости меня, если сможешь! — по Катиному лицу побежали слезы. Она даже не пыталась их вытирать. — Я не могу не думать сейчас о Максиме! Я не могу не поехать в Дивеево! Я бы не поехала, если бы… — Катя внезапно замолчала, а потом чуть слышно добавила: — Я знаю, ты поймешь.

Катя выключила компьютер.

Через полчаса, как они закончили обедать, приехала педиатр с соседнего участка — пожилая грузная женщина с усталыми глазами.

— Ветрянка — подтвердила она диагноз после осмотра Сони. — Высыпания можете обрабатывать зеленкой, не возбраняется. Но сейчас есть более современные средства. Я сейчас назначу. Температуры у ребенка пока нет, но если поднимется, то примете жаропонижающее. Не забывайте про строгий карантин! Завтра Соню навестит ваш участковый врач.

Катя проводила педиатра до машины и вернулась в дом.

— Глаш, ты не бросишь меня? — напрямик задала вопрос Катя, когда Соня ушла к себе в комнату. — Я без тебя не справлюсь!

— Что нужно-то? — деловито уточнила помощница.

— Я завтра должна съездить в Дивеево. Выехать нужно часов в пять утра, чтобы к приходу участкового педиатра возвратиться домой! Мне не хочется брать такси. Ехать за много километров вдвоем с совсем чужим человеком страшно. — Катя бросила на Глашку умоляющий взгляд: — У тебя есть на примете хороший знакомый с машиной? Я хорошо заплачу!

— Есть один, кому я доверяю, — после некоторых раздумий ответила Глашка. — Слава, на два года меня старше, друг детства. Он в соседнем доме живет! Машину хорошо водит, не пьет. Из армии недавно пришел, в райцентре работает. Но есть один нюанс, — Глашка стыдливо взглянула на Катю, — машина у них с отцом старая, уазик еще с советских времен! Если ты согласишься…

— Я соглашусь! — торопливо сказала Катя и умоляюще добавила: — А ты переночуешь у нас? Побудешь завтра с Соней, пока я не вернусь?

— Не вопрос, — заверила Глашка.

— Пойдем, осмотрим Соню еще раз и обработаем ветряночные прыщи зеленкой! — попросила Катя, — Ты мне поможешь?

Катя

11 сентября 2020 года, пятница

Соня спала сладким предутренним сном, сбив к ногам легкое одеяло. Катя тихо сидела возле дочки, разглядывая в тусклом свете ночника безмятежное детское личико, украшенное бусинками ярких зеленых точек.