Мефистон. Город Света - Дариус Хинкс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
+Калистарий!+
Упоминание его прошлого имени вытащило Мефистона обратно на сцену.
Рацел все еще был с ним, но всех остальных разбросало к рядам каменных кресел. И предатели, и Кровавые Ангелы лежали навзничь, дымящиеся и засыпанные обломками. На броне их танцевали языки синего пламени. Кто-то пытался выбраться, но некоторые, в том числе его боевые братья, были разорваны на части, и сквозь раздробленный керамит виднелись обугленные внутренности.
+Борись, как прежде!+ Гай направил на Мефистона пистолет. +Пусть я и погиб, но ты должен справиться. Подумай о последствиях! Ты слишком силен!+
Ошеломленный Мефистон потряс головой. Он действительно спасся от проклятия прежде, но сам не знал как. Он был уверен лишь в том, что его избавил Сангвиний. Даже сейчас старший библиарий мог вспомнить ошеломляющее видение, что провело его через бездну. Но сможет ли он вновь вырваться из пасти безумия? Кровавый Ангел чувствовал, как заблуждения пытаются пробиться через реальность, как подступает галлюцинация «Духа мщения», возвещающая гибель всего его капитула.
А затем холодная мысль прогремела среди гула и страстей. Мефистон вцепился в нее, стараясь вытянуть на свет. Слово. Он что-то сказал себе только что. Нечто важное. Галлюцинация.
— Галлюцинация?.. — прошептал он, спотыкаясь среди клубящихся углей и пыли, пытаясь понять, почему это так важно.
Ну конечно, это лишь галлюцинация. Ведь его братья не сражались в войнах Ереси. Они не вернулись через века, обретя богоподобное тело своего генетического прародителя. Вовсе нет.
А затем осознание во второй раз ударило его, как молот. Изъян Кровавых Ангелов был генетическим проклятием, ложным видением, отражением грани их душ. Не обычной галлюцинацией. А вот фокусы, которые он так недавно наблюдал рядом с «Клятвой на крови», уловки альдари, как раз таки были ею.
— Ксеносы! — воскликнул он, торжествующе оглянувшись на Гая.
Рацел сидел на коленях среди обломков, выронив пистолет. Ошеломленные психическим ударом Властелина Смерти предатели брели по разрушенной сцене, но Гай лишь выл, вцепившись в шлем. Он смог посмотреть на Мефистона, услышав крик, но явно ничего не понимал.
Сейчас Властелин Смерти не мог положиться на свой разум, а потому доверился приборам. Одной лишь мыслью он настроил авточувства, и на ретинальном дисплее разошлись руны, подробно описывающие каждый аспект окружающей среды. Мефистон читал в лихорадочной спешке, впитывая информацию быстрее, чем ее передавали встроенные в доспех когитаторы.
Он приблизил скопление рун, перестраивая поток данных мановением ока, и его взгляду открылся подробный анализ слоев и состава атмосферы. В смеси газов находился химикат, который он узнал, вспомнив по исследованиям в либрариуме. На миг он мысленно вернулся на Ваал, призвав воспоминание о трактате по галлюциногенам, которые применяли чужаки.
— Психохимическое оружие, — пробормотал Мефистон, абсолютно четко увидев инфосвиток. — Настройте респираторы! Atropa binaria! Замаскированная под водяной пар! Отфильтруйте воздух!
Уже отдавая приказ, он переключал системы взаимодействия с внешней средой. Одно жуткое мгновение ничего не происходило. Скорее наоборот, битва за «Дух мщения» стала более реальной. Но затем мрак рассеялся, будто взошло солнце. Развалины наполнились резким светом, изгоняющим мираж истерзанных битвой коридоров и переборок.
Мефистон вскарабкался на груду обломков, чтобы осмотреться незатуманенными глазами. Те, кого он принял за неуклюжих, облаченных в тяжелые доспехи космодесантников Хаоса, оказались хрупкими и гибкими ксеносами, что прыгали невероятно ловко. Одетые в нелепые и цветастые шутовские наряды, они вдобавок носили ухмыляющиеся театральные маски. И еще чужаки будто исполняли представление. Каждый раз, взмахивая клинком или стреляя, они для пущего эффекта совершали пируэты и выкрикивали нескладные стихи голосами ритмичными и полными веселья. Властелину Смерти было трудно различить скачущих и перекатывающихся чужаков. Их плащи оставляли призматические отблески, словно альдари разбрасывали конфетти. Ксеносы танцевали, окруженные радугой, что вихрилась и петляла.
Кровавые Ангелы уже приходили в себя и удивленно глазели на чужаков, утрачивая безумную ярость, с которой прежде сражались. Мефистон почувствовал прилив облегчения, когда его подозрения подтвердились. Галлюцинации были вызваны химикатами.
Но если Кровавые Ангелы начали биться сдержаннее и хладнокровнее, то ксеносы будто взбесились и метали во все стороны какие-то приспособления, которые наполняли окружающие руины красками. Однако теперь, когда космодесантники понимали, с чем столкнулись, они легко отфильтровывали галлюциногены при помощи встроенных в шлемы решетки дыхательных аппаратов.
Брат-лейтенант Туриосса перегруппировал отделение. Примарисы отступили, вскинули болт- винтовки, припали на колено и с ошеломляющей меткостью открыли стрельбу.
Ксеносы вновь закружились и подскочили, но на сей раз они плясали под ритм болтов. Без возможности творить иллюзии у слабо защищенных альдари не было ни единого шанса. Расстрел прошел быстро и безжалостно, и спустя считаные мгновения на сцене образовалась груда дымящихся трупов чужаков.
Мефистон довольно кивнул. Пришедшие в себя братья-библиарии шли к нему, переступая через тела и счищая кровь с оружия. Рацел не сводил глаз с Властелина Смерти, явно не зная, что и сказать.
— Брат, возможно, тебе никогда не придется на самом деле пройти через это испытание, — покачал головой Мефистон. — Забудь об этом.
— Рано или поздно мы все с ним встретимся, — громким осипшим голосом ответил Гай.
— Как ты думаешь, почему я все это затеял? — спросил Властелин Смерти, положив руку на плечо Рацела. Он говорил тихо, чтобы его услышали лишь библиарии.
— Чтобы предотвратить катастрофу, предсказанную эфемеридой, — ответил Луций. — Остановить козни культов Тзинча, что вы предвидели на Сабассусе.
Мефистон молча на него посмотрел.
— Разве я не прав? — моргнул Антрос. — Мы ведь должны остановить энтропию, пришествие которой вы показали на Ваале.
— Командор Данте доверяет мне. Я мог бы настоять на том, что ситуация в системе Просперо так же важна, как оборона Ваала. Я мог убедить его перенаправить часть сил. — Он посмотрел на небольшой отряд Кровавых Ангелов, что добивали немногих уцелевших после бойни чужаков. — Но решил этого не делать. Мы пришли сюда одни.
— Чтобы не медлить, — сказал Луций.
— Нет, потому что важно показать, что я — спаситель капитула. Я должен доказать, что, избежав проклятия, стал воплощением всего, на что мы способны.
— А ты избежал проклятия? — спросил Рацел, пристально глядя на него сквозь линзы шлема.
— Я обуздал его. Я знаю, каким ты видел меня в прошлом, Гай, но я изменился. Переродился так, что не могу этого описать.
