Книги крови I-II: Секс, смерть и сияние звезд - Клайв Баркер

Рэдмен выбрал момент и сильно ударил ботинком под колено больной, как он рассчитывал, ноги Слейпа. И не ошибся — Слейп взвыл и, прижав локти к бокам, медленно повернулся лицом к стене. Не давая ему прийти в себя, Рэдмен с размаху пнул подростка ногой в спину. Он слишком поздно осознал, что сделал Тело Слейпа расслабилось, и его державшая нож рука, теперь безоружная и окровавленная, скользнула вниз. Он в последний раз вздохнул и замер у стены. Из живота у него торчала рукоятка ножа. Слейп умер, еще не успев упасть.

Рэдмен испуганно уставился на неподвижное тело. Он не мог привыкнуть к внезапности смерти. Так быстро уйти из жизни! Угаснуть, как изображение на экране телевизора Нажал на выключатель — и темнота И никаких вестей.

Тишина в коридорах стала оглушительной, когда он шел обратно к вестибюлю. Порез на животе был незначительным, кровь, прилипшая к рубашке, превратилась в подобие временного пластыря. Рана почти не болела Порез — не самая важная проблема: Рэдмен должен был разгадать тайну Лэйси, но не находил в себе сил подступиться к ней. Атмосфера несвободы и несчастья заставляла его чувствовать себя измученным. Здесь не могло быть ни здоровья, ни доброты, ни разума.

Внезапно он поверил в привидения.

В вестибюле горел свет — голая лампочка над мертвым пространством пустого помещения. Рэдмен вытащил из кармана смятый конверт и прочитал письмо Лэйси. Угловатые буквы на белой бумаге были подобны ломаным спичкам, от которых вспыхнула паника.

Мама!

Меня скормили свинье. Не верь, если они тебе скажут, что я никогда не любил тебя или что я сбежал. Это неправда. Они скормили меня свинье. Я люблю тебя.

Томми

Он сунул письмо в карман, выбежал из здания и опрометью помчался через поле. Уже сгустилась тьма, черная тьма, беззвездная и мутная. Тропинку к ферме нелегко было найти и при дневном свете, а тем более ночью. Вскоре он понял, что сбился с дороги и заблудился где-то между игровой площадкой и деревьями. Он ушел слишком далеко от главного здания, чтобы разглядеть его, а деревья впереди казались одинаковыми.

Ночной воздух не освежал; ни дуновения ветерка. Вокруг все было точно таким же, как в доме, точно мир превратился в душную комнату с серыми облаками, нарисованными на потолще.

Рэдмен стоял посреди темноты, ощущая пульсацию крови в голове, и пытался сориентироваться.

Слева, где, как он думал, должны были находиться пристройки, мерцал какой-то огонек. Он присмотрелся и понял свою ошибку. Свет горел в хлеву. Отчетливо различались контуры загородки для кур. Рядом застыли несколько человеческих фигур, как будто наблюдавших некое зрелище, пока невидимое для него.

Он направился к хлеву, еще не зная, что будет делать. Если они вооружены, как Слейп, и так же агрессивны, то он идет навстречу собственной смерти. Эта мысль его не испугала Любая возможность покинуть замкнутый мир Тифердауна казалась желанной. Прочь отсюда.

И там был Лэйси. После разговора с Леверфол Рэдмен на какое-то время задумался, почему он заботится о мальчике. Обвинение в особом покровительстве отчасти было верным. Испытывал ли он предосудительное влечение к Томми Лэйси? Хотел ли видеть его обнаженным? На это намекала Леверфол? Даже сейчас, неуверенно продвигаясь в сторону огней, он думал только о глазах Лэйси, огромных и умоляющих, заглядывающих прямо в душу.

Впереди появились еще несколько людских фигур, они вышли из ворот фермы. Он отчетливо различал их против света. Неужели все кончено? Он сделал большой крюк влево, чтобы избежать встречи с расходившимися зрителями. Те двигались бесшумно, не перешептывались, не смеялись. Они шли порознь, склонив головы, словно покидали кладбище после похорон. Было жутко видеть безбожных сорванцов такими торжественными и благоговейными.

Он добрался до куриной загородки, не столкнувшись ни с одним из них.

Перед хлевом остались пять или шесть человек. Кирпичная стена озарялась пламенем многочисленных свечей, обрамлявших ее с четырех сторон. Они отбрасывали густые красноватые блики на каменную кладку и на лица тех, кто продолжал смотреть на происходящее в хлеву.

Среди них были Леверфол и надзиратель, который в первый день стоял на коленях перед головой Лэйси. С ними двое или трое подростков, чьих имен он не помнил.

Из хлева доносились хруст и шорох: свинья лениво возилась в соломе. Кто-то говорил, но Рэдмен не мог разобрать, кто именно. Какой-то детский голос, тонкий и музыкальный. Когда в нем зазвучали повелительные интонации, надзиратель и один из мальчиков повернулись и ушли в темноту. Рэдмен подкрался немного ближе. Сейчас дорога каждая минута Скоро первая группа ребят пересечет поле и вернется в главное здание. Там они увидят труп Слейпа и поднимут тревогу. Нужно поскорее найти Лэйси, если его еще можно найти.

Леверфол первой заметила непрошеного гостя. Она оторвала взгляд от хлева и приветливо кивнула, ничуть не встревоженная его появлением. Точно присутствие Рэдмена было естественным и даже неизбежным, точно все дороги Тифердауна вели к этой куче соломы, от которой разило смрадом экскрементов. Он чувствовал, что Леверфол думала именно так. Он и сам был готов так думать.

— Леверфол, — все еще не веря глазам, произнес он.

Она открыто и широко улыбнулась. Подросток, стоявший рядом с ней, поднял голову и тоже улыбнулся.

— Ты Хенесси? — спросил он мальчика.

Тот засмеялся вместе с Леверфол.

— Нет, — сказала она, — Нет-нет. Хенесси там.

Она указала на хлев.

Рэдмен приблизился к кирпичной стене.

— Где? — встретившись взглядом, со свиньей, спросил Рэдмен.

— Здесь, — ответил мальчик.

— Это свинья.

— Она съела его, — продолжая улыбаться, сказал подросток. — Она съела его, и он говорит из нее.

Рэдмену захотелось смеяться. Сказка о призраках, рассказанная Лэйси, звучала почти разумно по сравнению с этим бредом. Оказывается, свинья одержима дьяволом.

— Хенесси повесился? Томми говорил правду?

Леверфол кивнула.

— В хлеву?

И снова кивок.

Внезапно он увидел свинью с новой стороны. Он вообразил, как она обнюхивает нога Хенесси и чует смерть, как у нее течет слюна в предвкушении его плоти. Он увидел, как она рывками тащит к себе тело, облизывает, обгрызает — и пожирает без остатка. Он без труда уяснил, каким образом у подростков возник их варварский культ, почему они сочиняли гимны и поклонялись свинье как божеству. Свечи, торжественное молчание, жертвоприношение Лэйси — все это свидетельствовало об их ненормальности, но было не более странно, чем тысячи других религиозных обрядов. Рэдмен понял даже апатию Лэйси, его неспособность бороться с силами, овладевшими им.