Alex-4 - SM Shade

— И?

— Не хочешь сказать мне, почему Алекс остановится у Паркера, когда вернется из Алабамы?

Черт. Ее слова врезались меня, выбив из меня весь воздух. Мне показалось, будто меня ударили в живот. Лишь взглянув на мои поникшие плечи, голос Эв смягчился.

— Что случилось, Ян?

— Как думаешь, что случилось? Я все просрал.

— А ты пробовал поговорить с ним?

— Нет, но это к лучшему. Мне стоило это раньше знать. Я трахаю женщин. Много женщин. Я не могу встречаться или поддерживать отношения. Вот такой я и есть. — и не важно, что я даже не смотрел ни на одну женщину с тех пор, как он уехал.

— Чушь собачья, — рявкнула она. — Когда я сказала тебе, что он не собирается возвращаться, ты выглядел так, будто кто-то умер. Ты любишь его.

Вздохнув, я откинулся назад, уставившись в потолок.

— Ничего не получится.

Прежде чем она успела ответить, ее отвлек щенок, выбежавший из кухни. Он должно быть спал, иначе бы уже вертелся вокруг нее, как только она зашла в дверь.

Подняв его, она в восторге воскликнула:

— Кто это у нас тут такой? — он облизывал ее лицо, как сумасшедший, а она хихикала и ворковала с ним. — Ты просто маленький сладенький дружок, не правда ли? Да, точно.

— Я еще не назвал его. — не хотелось признаваться, даже самому себе, что я ждал Алекса. На случай, если он станет нашим щенком, а не только моим. Но вся надежда на это вылетела в окно, когда она заявила о его планах остаться у Паркера.

— Алекс хочет, чтобы я собрал его вещи и что-нибудь отправил Паркеру?

— Он не сказал. У него был усталый голос, но, впрочем, он все время сидит с этим парнем в течение двух недель

Парнем?

— Он защищает парня?

Эв взглянула на меня прежде чем снова занялась щенком, почесывая ему живот.

— Ага, парня избил его любовник. Алекс находился с ним, пока копы искали этого насильника.

Парень. Любовник. Все концы сошлись, и я почувствовал, будто меня ударили ножом в живот. Две недели он жил с геем. Вероятно, готовил для него, как он делал это для меня. Смотрел с ним по вечерам телевизор на диване, как это делали мы. Неудивительно, что он не пытался связаться со мной. Просто чудо, что он вообще решил вернуться.

Эв опустила щенка на пол, и тот набросился на свою резиновую игрушку. Она поднялась на ноги и пробежалась рукой по моим длинным волосам.

— Позвони ему, Ян. Его поединок послезавтра. Я ожидаю тебя там увидеть.

Долгое время после ее ухода, я сидел, уставившись в стену. Я не должен был этого чувствовать. Ревность незнакомое для меня чувство. Я никогда и никого не ревновал, но боль, которую я испытывал, была не только от его потери. Я уже раньше решил отпустить его. Нет, это подавляющее чувство напрямую связано с образами Алекса с другим парнем, которые рисовал мой мозг.

Страдания, которые я испытывал на протяжении последних двух недель, не идут ни в какое сравнение с ближайшими двадцатью четырьмя часами. Все, о чем я мог думать, это об Алексе с другим парнем, который ласкает его, отсасывает ему, склоняется перед ним, чего я никогда не делал. Существуют стадии скорби, через которые проходят люди, когда кто-то умирает. А есть ли такие стадии, когда ты обнаруживаешь, что человек, которого ты любишь, отказался от тебя и продолжает жить дальше?

Меня бросало то в отчаяние, то в страх, то в злость. За несколько часов до начала поединка Алекса я остановился, довольно основательно, на злости. Знаю, я облажался, но это не значит, что он может просто забыть обо мне. Этим утром я наконец-то набрался храбрости позвонить ему, но попал на голосовую почту. Ничего из того, что мне нужно сказать ему, может быть оставлено на чертовом автоответчике.

Эв позвонила мне, как только я вышел из душа.

— Лучше бы тебе появиться сегодня, Ян Тернер, — сказала она, даже не поздоровавшись.

Я чуть не улыбнулся тому, как она назвала меня по фамилии, словно я капризный ребенок.

— Я как раз собираюсь. Я приеду.

— Ну, это было легко. Ты говорил с ним?

— Нет, он не ответил на мой звонок.

— Он был в тренажерном зале большую часть дня. Может не слышал.

— Не важно. Увидимся там.

— Хорошо, угрюмый засранец. Увидимся позже. Люблю тебя.

— Люблю тебя, дружок.

Надеясь, что непоседливый барбос, нападающий на мои носки, не описает все вокруг, пока меня нет, я вывел его во двор до своего отъезда. На улице действительно потеплело. Зима была такой дерьмовой и запутанной. Не думаю, что был когда-либо настолько рад приближению весны, как сейчас.

Турнир проводится в конференц-центре в западной части города. Будучи благотворительным событием, сегодняшний турнир не будет слишком жестоким, так как они дерутся не за деньги или титулы. Не хочу видеть, как Алексу причинят боль, хотя сам бы я сейчас с радостью пнул его в голову. Мужчина на входе спросил мое имя и сверился со списком, в который Эв, как я знаю, внесла мое имя ранее. Мне надели синий браслет зрителя, и я вошел внутрь.

Несколько небольших рингов, организованных из мягких матов для тех, у кого еще нет поясов, окружали огромный ринг в центре помещения. Там будут проходить основные бои. Мои глаза сканировали помещение в поисках головы с белокурыми локонами. Борцы и их тренеры, друзья и члены семей слонялись вокруг, усложняя поиск. Крик сзади меня заставил меня подпрыгнуть, и я обернулся, увидев парня лет тринадцати, тренирующего приемы с тростью. Это место – дурдом.

Наконец, широко улыбаясь, ко мне подошел Паркер.

— Ну, я не ожидал увидеть тебя здесь.

— Хорош трепаться, Парк. Где он?

На его лице появилось невинное выражение.

— Он? Кто этот он, кого ты ищешь? Может быть тот разъяренный парень, пинающий боксерскую грушу в углу?

Конечно же, Алекс выбивал все внутренности из напольной боксерской груши в углу. Пот стекал по нему струйками, следуя по линиям мышц, по которым я когда-то проходился языком. Злость и ревность все еще пульсировали во мне, но теперь к ним присоединилась еще и похоть. Я хочу этого мужчину. Хочу каждую его частичку, которую он желает мне отдать.

Он поймал мой взгляд, а его свирепый взгляд мог бы раскрошить краску на стене позади меня. Не признав меня, он развернулся ко мне спиной и продолжил колотить снаряд. Черта с два. Повернуться ко мне спиной, будто я не стою его времени? Хрен там было. Сейчас я напомню ему, с кем он имеет дело. Напомню ему, что он мой.

Мой!

Глава 8

Алекс

Какого черта он здесь делает? Ни одного гребанного слова за две недели, и он дождался, когда я готовлюсь к поединку, чтобы появиться? Когда ранее его имя высветилось на телефоне, я понимал, что не смогу ответить. Может это только показательный поединок, но мне все же нужно, что бы моя голова была ясной. Прямо сейчас мне это не нужно.

Я отвернулся и продолжил обрабатывать снаряд, моя кровь бежала по венам все быстрее. Я ожидал, что он отмахнется, пойдет поболтает с Эверли или еще что-нибудь. Он уже доказал, что может поиметь и бросить меня, так почему это должно его заботить? Я обалдел, почувствовав, как руки легли на мою спину и толкнули меня вперед. Хорошо, что я умею замечательно держать равновесие, а то бы врезался в тяжелый мешок.

Он вперился в меня взглядом разъяренных черных глаз, когда я повернулся и толкнул его в ответ.

— Бл*дь, какого черта, Ян?

— Не делай вид, будто бы не заметил меня! В чем дело, другой парень здесь, а? — его челюсть напряглась, когда он огляделся вокруг. — Ты привез его домой с собой?

О чем, мать твою, он говорит?

— Привез домой кого?

— Того, кого защищал. — слово «защищал» он произнес с издевкой, и, как только я понял, к чему он клонит, не смог сдержаться. Я засмеялся. Просто разразился смехом. Он ревнует? Это бесценно. Лицо Яна покраснело, и его губы превратились в две тонкие белые линии. Когда я смог восстановить дыхание, я повернулся и начал снова работать над снарядом.

— Какая разница, Ян? Ты, явно, сделал свой выбор. Ты хочешь трахаться со случайными лахудрами из бара и притворяться, что это делает тебя счастливым. Что я делаю или с кем, не твое собачье дело.

— Нет, мое! — он толкнул меня и прижал мои плечи к стене, приблизившись к моему лицу почти вплотную. Его тяжелое дыхание опаляло мою щеку, пока его взгляд следовал вниз по моему лицу, остановившись на губах.

— Мы привлекаем внимание. — сказал я спокойным голосом, заставляя себя расслабиться.

— Мне пох*й. — сильными руками он схватил мое лицо, и его губы едва коснулись моих, когда он ворвался языком в мой рот, целуя меня со смесью страсти, отчаяния и неприкрытой ярости. Поцелуй продолжался вечность, наши языки хлестали и толкали друг друга, возбуждая нас чувственной страстью.

Все беспокойство, печаль и злость, которые я чувствовал в последние две недели растворились при его прикосновении. Будь он проклят.

Когда мы оторвались друг от друга, он прижался своим лбом к моему, и его слова шокировали меня даже больше, чем его безумная вспышка ревности.