Невыбирающее осознавание. Собрание выдержек из бесед - Джидду Кришнамурти

Истина не нечто длящееся, она не пребывает где-то, ее можно видеть только от момента к моменту. Истина всегда нова и потому безвременна. То, что было истиной вчера, не является истиной сегодняшнего дня, и сегодняшняя истина не будет истиной завтра: истина не обладает длительностью. Ум же хочет продлевать опыт, который он называет истиной, и такой ум не будет знать истину. Истина всегда нова; она в том, чтобы видеть ту же самую улыбку, но видеть ее по-новому, видеть одного и того же человека, но видеть его по-новому, видеть по-новому колышущиеся пальмы, заново встречать жизнь. Истину нельзя обрести с помощью книг, с помощью набожности или жертвования, исходящих из «я», но она познается, когда ум свободен, безмятежен; а такая свобода, безмятежность ума приходит только при понимании фактов его отношений. Без понимания его отношений все, что бы он ни делал, только создает дальнейшие проблемы. Но когда ум свободен от всех проекций, есть состояние безмятежности, в котором проблемы исчезают, и тогда обнаруживается только безвременное, вечное. Тогда истина – это не вопрос знания, это не то, что следует помнить, это не что-то, что нужно повторять, печатать и распространять. Истина – это то, которое есть: она безымянна, и потому ум не может к ней приближаться.

Что собой представляет это безмолвие? Можно ли его описать?

Вопрос: Поскольку это состояние безмолвия, по-видимому, является непременным условием всего, не опишете ли вы его в терминах того, что вы не подразумеваете под этим словом? Какого рода деятельность вы не подразумеваете под безмолвием? Подойдите к этому таким образом.

Кришнамурти: Не знаю, можем ли мы подходить ко всей проблеме по-другому. Я думаю, большинство из нас осознает, что мы находимся в состоянии противоречия. Не обязательно вдаваться в подробности этого противоречия. Поскольку это противоречие вызывает боль, различные формы разрушительной деятельности, человек говорит себе: «Возможно ли быть свободным от противоречия, не только сознательного, но и бессознательного?» Это главный вопрос. Я хочу узнать об этом; я не хочу, чтобы вы говорили мне, что такое безмолвие или чем оно не является, но я хочу понять, я хочу узнать в самом процессе наблюдения. Я наблюдаю, что нахожусь в состоянии противоречия; и я также хорошо знаю, что пока есть центр, форма, образ, чем бы это ни было, это всегда будет порождать противоречие. Тогда что делать уму? Как узнать о противоречии, не создавая еще один центр, который в свою очередь стал бы дальнейшим источником противоречия? Я вижу, что для того, чтобы учиться, для того, чтобы понимать что бы то ни было, у меня должно быть определенное пассивное, безмятежное, недвижимое осознавание. Это пассивное осознавание – не что-то такое, что я могу целенаправленно развивать. Понимание этого безбрежного потока жизни, которым я являюсь, без моих различных центров – делового, духовного, семейного – это действие самого безмолвия.

Что такое это безмолвие? Вы не взрастите его, слушая меня, получив образец безмолвия или того, чем оно не является, и затем работая в соответствии с этим образцом и овладевая безмолвием – очевидно, что вы никогда не сможете это сделать. Что собой представляет это безмолвие? Можно ли его описать? Если оно описывается, утвердительно или отрицательно, все еще есть наблюдатель, все еще есть центр, смотрящий на него как на безмолвие. Этот центр и создает противоречие, говоря: «Как мне целенаправленно развивать это безмолвие?»

Прежде всего, ясно ли нам, что ум должен быть до некоторой степени молчаливым, чтобы слушать этот поток, чтобы смотреть на дерево, смотреть на лицо другого человека? Чтобы смотреть, слушать, изучать, должно быть определенное молчаливое, определенное пассивное внимание – не пустота, не устанавливаемая тишина и не взращиваемое молчание. Если мы вопрошаем, что такое это безмолвие, что такое эта тишина, то придумываем образы, обозначения, слова, которые становятся центром.

Что собой представляет эта тишина? Каковы природа и структура самого безмолвия, а не структура слов, которые его описывают? Пожалуйста, снова поймем это совершенно ясно. Не слушайте меня, стараясь понять меня, говорящего. Говорящий вовсе не важен; важно понять природу и структуру смолкнувшего ума и изучать и действовать, исходя из этого безмолвия. Изучение есть действие.

К этому нельзя прийти посредством практики, говоря: «Сперва я буду пытаться быть осознающим, затем осознающим без выбирания, затем внимательным, затем безмолвным».

…ум, ищущий большего опыта, большего возбуждения, большего ощущения, – не безмолвен; и потому он переживает только в границах своей собственной обусловленности и своего собственного знания…

Безмолвие – это безмолвие не только мысли, но также и мозга. Я не буду вдаваться во все это; для этого нет времени. Мозг, представляющий собой нервы, клетки и все остальное, молчалив, но чрезвычайно бдителен, внимателен – он должен быть таким. Тогда, вследствие этого безмолвия, обнаруживается пространство; и поскольку есть пространство, есть любовь. Вы не можете прийти к этому посредством практики, говоря: «Сперва я буду пытаться быть осознающим, затем осознающим без выбирания, затем внимательным, затем безмолвным». Умы так ограниченны! Вы хотите схему всего этого, и тогда все, что вам нужно делать, – просто следовать ей. Это не работает таким образом. Либо вы видите все целиком – всю красоту заката, дерева и всю красоту этой медитации, полностью и сразу, и потому течете с этим, либо вы вообще не видите.

Тогда вы будете видеть, что любовь сразу же изменяет любое действие жизни. Это единственный катализатор, единственное – и ничего больше – что будет вызывать полное преобразование ума. И мы нуждаемся в таком преобразовании. Потому что человек так долго жил в своем страдании, с ежедневной мукой существования, неуверенностью, путаницей, конфликтом и предполагаемой бессмысленностью жизни. Но в жизни есть необычайный смысл. Жить – ходить на работу, разговаривать со своей женой, делать все то, что вы делаете, – все это имеет огромный смысл, если вы знаете, как на это смотреть, как к этому подходить. А чтобы это находить, чтобы это узнать, чтобы увидеть всю красоту этого – такое возможно, только когда есть безмолвие, когда есть пространство и любовь. И это – истина, и это единственное, что имеет значение в жизни. Тогда открываются все Небеса и все ады. Тогда не нужно искать Бога. Тогда не нужно ходить ни в какой храм и ни в какую церковь. Тогда не нужно быть рабом никакого священника, никакой книги и никакого авторитета. Тогда есть только свет, и этот свет – любовь и безмолвие.

Если ум полностью осознает в таком качестве полной ясности, из этого происходит сотворение…

В медитации вообще нет никакого поиска опыта. Пожалуйста, слушайте. Нет вообще никакого поиска, не только опыта, но любой формы искания, вопрошания, сомнения. Поскольку только когда нет никакого искания и никакого вопрошания, когда нет никакой направляющей обусловленности, когда ум обострился до своей высочайшей восприимчивости, когда нет никакого чувства контроля, но есть полное осознавание, из этого происходит недвижимость ума – но не недвижимость, которую вы ищете, которую вы взращиваете. Взращиваемая недвижимость застойна, мертва.

Из этого осознавания всего, что говорилось до сих пор в этот вечер, – осознавания тех ворон, осознавания говорящего, осознавания ваших реакций на говорящего и на используемые им слова, без выбирания, наблюдая без предубежденности, будучи всецело осознающими, – происходит внимание. Вы не можете внимать, если не безмолвны. Вы слушаете тех ворон, действительно слушаете, уделяете внимание – не сопротивляясь. Слушайте тех ворон и слушайте говорящего одновременно, не как два разных явления. И чтобы уделять полное внимание воронам и говорящему и наблюдать свой собственный ум, как он работает, вам нужно внимание, происходящее из полного безмолвия; иначе вы просто противитесь воронам и пытаетесь слушать говорящего. Поэтому имеется деление, имеется конфликт, а потому отталкивание, исключение – что делает большинство людей.

И только полностью осознающий ум полностью внимателен. И это внимание и это осознавание возможны, лишь когда есть полное безмолвие. Это безмолвие абсолютно необходимо.

Возможно, некоторые из вас до сих пор действительно путешествовали вместе с говорящим; вы действительно, фактически, до сих пор шли шаг за шагом в этом путешествии. Если вы это делали, то увидите, что ваш ум необычайно молчалив. Пожалуйста – я вас не гипнотизирую, это так незрело – трюк умелого шарлатана. Мы действительно испытываем это, действительно это проживаем: нет никакого притворства. Либо вы там, либо нет. Если вы не там, вам нужно начать с самого начала и пройти через это.