Рука Оберона - Роджер Желязны

Бенедикт внимательно изучал карту.

— Похоже, это именно то место, которое я видел тогда, — произнес он наконец. — Что ж, это решает вопросы с мобильностью. С любым из нас на той стороне, мы сможем перебросить войска прямо туда, как сделали это в тот день с Колвира в долину Гарната.

Я кивнул:

— Поэтому я и отдал тебе карту, просто в знак доброй воли. Но могут существовать и другие пути, менее опасные, чем отправка войска неведомо куда. Хотелось бы, чтобы ты как следует все обдумал, пока я не исследую все возможные пути до конца.

— Мне в любом случае придется воздерживаться от любых действий, пока мы не узнаем больше об этом месте. Мы ведь даже не уверены, будет ли там действовать твое автоматическое оружие, правда?

— У меня его с собой не было, так что попробовать я не мог.

Бенедикт поджал губы.

— Тебе и впрямь следовало подумать об этом заранее и прихватить с собой хотя бы что-то.

— Знаешь, обстоятельства отбытия этого как-то не позволяли.

— Обстоятельства?

— В другой раз. Сейчас это не главное. Ты говорил о том, чтобы пройти по черной дороге до ее истоков?..

— Да, ну и что?

— Ее настоящие истоки не там. Они здесь, в Амбере, в том черном пятне, что разрушило первозданный Образ.

— Понимаю. И Рэндом, и Ганелон — оба описывали мне ваше путешествие к тому месту и повреждения, которые вы обнаружили... Я вижу тут аналогию, возможную связь...

— Ты помнишь мое бегство из Авалона и то, как ты меня преследовал?

Вместо ответа он лишь слабо улыбнулся.

— В одном месте мы пересекли Черную Дорогу, — сказал я. — Помнишь?

Бенедикт прищурился.

— Да, — кивнул он. — Ты тогда проложил сквозь нее как бы тропу. И мир вернулся к своему нормальному состоянию в этой точке. Я уже забыл...

— Это произошло благодаря воздействию Образа на черную дорогу, — сказал я. — Причем я надеюсь, что такое воздействие можно использовать и в более широком масштабе.

— То есть?

— Уничтожить ее целиком.

Он отклонился назад и внимательно посмотрел мне в лицо.

— Тогда почему же ты медлишь?

— Мне нужна кое-какая предварительная подготовка.

— Как много времени на нее потребуется?

— Не слишком много. Может быть, всего несколько дней. В крайнем случае несколько недель.

— Почему же ты не сказал об этом сразу?

— Я только что сам понял это.

— И что же ты понял?

— В основном это сводится к ремонту Образа.

— Предположим, тебе это удастся. Враг-то по-прежнему поблизости. — Бенедикт показал в сторону Гарната и Черной Дороги. — Кто-то уже однажды обеспечил им проход сюда.

— Враги всегда были где-то поблизости, — сказал я. — И именно от нас зависит, чтобы проход для них был закрыт. Так что придется иметь дело и с теми, кто им обеспечил проход в первый раз.

— Тут я на твоей стороне, что бы ни случилось, — заверил он меня, — однако я вовсе не это имел в виду. Требуется дать урок нашим врагам, Корвин. Я хочу научить их уважать Амбер, уважать должным образом, так, что, даже если путь сюда снова окажется открыт для них, они побоятся воспользоваться им. Вот что я имел в виду.

— Ты не представляешь себе, на что это похоже — перенести сражение в те места, Бенедикт. Словами этого не опишешь.

— Ну раз так, то мне, наверное, лучше посмотреть самому, — улыбнулся он. — Я пока оставлю эту карту у себя, если ты не возражаешь, ладно?

— Не возражаю.

— Вот и хорошо. В таком случае занимайся пока своим делом, Корвин, а я займусь своим. На это тоже потребуется некоторое время. Мне еще нужно отдать соответствующие распоряжения своим командирам. И договоримся не принимать никаких окончательных решений в одиночку, не связавшись прежде друг с другом.

Я согласно кивнул.

Мы допили вино.

— Что ж, пора и мне заняться сборами, — сказал я. — Желаю тебе удачи, Бенедикт.

— Я тебе тоже. — Он снова улыбнулся. — Теперь все пойдет на лад, уверен. — И, хлопнув меня на прощание по плечу, он пошел к выходу.

Мы последовали за ним. Ганелон велел своему ординарцу привести коня Бенедикта.

— Я тоже хочу пожелать тебе удачи. — Он протянул моему брату руку.

Бенедикт с благодарностью пожал ее.

— Спасибо, Ганелон. Спасибо за все, — сказал он и вытащил свои Козыри. — Если хочешь, можно вызвать на переговоры Джерарда, пока не привели мою лошадь, — обратился он ко мне.

Бенедикт перетасовал карты, вытащил одну и уставился на нее.

— Как же ты намерен восстановить Образ? — спросил меня Ганелон.

— Мне необходимо вернуть Камень Правосудия, — ответил я. — Лишь с его помощью я мог бы снова начертать нарушенные линии.

— Это опасно?

— Да.

— А где сейчас этот Камень?

— В Тени Земля, там, где я его и оставил.

— Почему же ты его оставил там?

— Я испугался, что он убьет меня.

Лицо Ганелона исказилось.

— Не нравится мне, когда ты так об этом говоришь, Корвин. А нет ли другого способа?

— Если бы я знал его, то, конечно, воспользовался бы им.

— А если воспользоваться планом Бенедикта, отправив армию во Двор Хаоса? К тому же ты сам утверждал, что Бенедикт способен поднять неисчислимые легионы обитателей Тени. И еще ты сказал, что на поле боя лучшего, чем он, не сыскать.

— Но Образ остался бы поврежден, и в эту дыру всегда что-то да проникало бы. Внешний враг сейчас не настолько опасен, сравнивая с нашими внутренними изъянами. Нет, если ущерб не исправить, мы уже побеждены, хотя у наших стен еще не стоит ни один завоеватель.

Ганелон отвернулся.

— Мне трудно спорить с тобой. Ты лучше знаешь свой мир, — сказал он. — Но я по-прежнему чувствую: ты, возможно, совершаешь большую ошибку, рискуя собой в том, что на деле может оказаться отнюдь не таким важным именно сейчас, когда ты особенно необходим здесь.

Я хмыкнул, ибо в ответ повторил слова Виалы о долге, и мне вовсе не хотелось присваивать их себе.

— Это мой долг.

Он не ответил.

Бенедикт явно добрался до Джерарда, ибо, стоя поодаль от нас, все время что-то бормотал, потом умолк и стал слушать. Мы ждали, когда он закончит переговоры, чтобы с ним попрощаться.

— ...Да он и сейчас здесь! — услышал я его слова. — Нет, в этом я весьма сомневаюсь. Однако...

Бенедикт несколько раз глянул в мою сторону и покачал головой.

— Нет, я так не думаю, — сказал он. Потом прибавил: — Ну хорошо, иди сюда сам.

Он протянул свою новую руку, и перед нами возник Джерард, который тут же отыскал глазами меня и с угрожающим видом двинулся навстречу, обшаривая меня глазами с ног до головы, словно что-то искал.

— В чем дело? — спросил я.