Звезды сделаны из нас - Ида Мартин

Это снова происходит: он оказывает знаки внимания.

Главное – не блеять, не заикаться и не говорить глупости. Главное – не опозориться, хотя даже после череды эпичных провалов он все равно со мной разговаривает…

– Нелли, так что с нашим уговором? Я не теряю надежды с тобой погулять. Может, прямо сегодня? Всего пять уроков, завтра выходной, да и погода отличная, почти как летом.

Стряхиваю ступор, хватаюсь за вилку и судорожно сочиняю достойный ответ:

– Я совершенно свободна и за любой кипиш.

– Отлично! – Он комкает опустевшую пачку из-под сока, метко забрасывает ее в мусорку, встает, но, склонившись надо мной, быстро шепчет: – Только… давай пока сохраним это в секрете.

Инглиш я досиживаю как на иголках: сердце заходится то ли от восторга, то ли от паники, но к этим вполне понятным эмоциям примешивается горькая, обжигающая глаза досада. Предложение Артёма обойтись без свидетелей ранит, но я стараюсь мыслить рационально: он всего лишь хочет оградить меня от ненормальной стервы и ее диких выходок.

Я порываюсь написать Глебу, даже включаю под партой телефон, но англичанка просекает – приходится извиниться и вернуть его в карман пиджака.

Со звонком набрасываю косуху, поудобнее перехватываю рюкзак и, смешавшись с толпой вопящих малолеток, выбираюсь с пришкольной территории через другие ворота.

За углом протянулась серая лента дороги, по ней, рыча и кряхтя моторами, проносятся автобусы и легковушки. Артём уже на месте – прячется от солнышка в тени пластикового остановочного павильона, переминается с ноги на ногу и задумчиво втыкает в телефон.

Шикарный парень и новая звезда параллели ждет именно меня – девочку-изгоя, и этот факт никак не желает укладываться в голове. Жизнь определенно налаживается!

– Итак?… – заглядываю в его лицо и зачем-то приподнимаюсь на цыпочки.

Он жестом сериального красавчика поправляет челку и обворожительно улыбается:

– Встречный вопрос: что предложишь? Куда пойдем?

Справившись с секундным головокружением, я пожимаю плечами и с пристрастием оглядываю окрестности: заброшенный универмаг, ржавый забор, завалы бутылок и мусора в зарослях кустов.

– Тут точно делать нечего. Поехали в центр.

К остановке подползает зеленый автобус-гармошка. Забираемся в третью дверь и, не сговариваясь, встаем на подвижный металлический круг в середине салона.

– С детства люблю ездить именно тут! – признаюсь я, сама не зная зачем, но Артём тут же подхватывает:

– Я тоже. Будто находишься внутри сожравшего тебя монстра. Страшно и весело.

– Да! А у меня вообще фобия: боюсь экскаваторов и больших машин. Кажется, что они могут выйти из подчинения человека и погнаться за мной.

Артём искренне смеется:

– Поэтому я не смотрел ни одну часть «Трансформеров»!

Я заглядываю в его бездонные глаза и покрепче вцепляюсь в поручень – иначе не удержаться на ослабевших ногах. Хочется заорать от счастья, потому что между мной и этим неземным красавцем столько общего!

За окном мелькают чахлые деревца и беленые бордюры убогого, скучного городка в самом сердце провинции. Вздохнув, приступаю к своей миссии – устраиваю Артёму лекцию по краеведению, благо прочитала много умных книг и на память не жалуюсь.

– Видишь возвышение? Это остатки крепостных сооружений семнадцатого века. Памятник федерального значения…

– Как интересно, – чересчур воодушевленно отзывается Артём, но его мимика выражает тоскливое недоумение: «А у вас тут все исторические места похожи на обыкновенную земляную насыпь?..»

Мы вытряхиваемся из автобуса и идем к площади Ленина – несмотря на будний день, по ней шатаются толпы народу, играет попсовая музыка, в струях фонтанов преломляются яркие радуги.

– А вот здесь, на засечной черте, построенной для обороны от набегов других племен, в семнадцатом веке был основан наш город, – распинаюсь, указывая на памятный камень отцам-основателям, но Артёма больше волнует увешанное рекламными баннерами здание ТРЦ.

– Может, съедим чего-нибудь? – Клименко прерывает мой монолог, и я подавляю разочарование: ему откровенно скучно, он разве что не зевает и больше со мной никуда не пойдет.

Ненавижу питаться вне дома: шум, толкотня и грязные столики с неубранными подносами и россыпями крошек – мой самый страшный кошмар. Я бы хоть сейчас вооружилась тряпкой и моющим средством и все тут убрала, но вовремя отвлекаюсь на Артёма и в беседе ни о чем тайком рассматриваю его лицо.

Он настолько великолепен, что захватывает дух, а мне, кажется, ничего не светит.

– Э-э-э, что будешь? – Он мнется перед интерактивным экраном и, выслушав пожелание, заказывает два кофе и вишневый пирожок.

Атмосфера праздника из давно забытого, счастливого сна примиряет меня с царящей вокруг антисанитарией.

Забираем заказ, садимся на жесткий диванчик, глупо улыбаемся друг другу и производим на окружающих впечатление пары – по крайней мере малолетки за соседним столиком решают именно так и оживленно шепчутся.

Не знаю, что со мной, но внимание сопливых восьмиклассниц опьяняет. Как же, должно быть, слетаешь с катушек, когда восхищение, обожание, поклонение обрушиваются со всех сторон?..

Дико хочется есть, но, глядя на аристократические манеры Артёма, я стараюсь ему соответствовать: тихонько потягиваю капучино и не накидываюсь на вожделенный пирожок.

Артём рассказывает про свой город – областной центр, где почти так же тухло и даже улицы похожи как две капли воды. Оказывается, его мама после развода решила вернуться на малую родину, а сам Артём теперь вынужденно привыкает к переменам, ищет компанию, друзей и занятия по душе.

– Пацаны и девчонки в классе неплохие. Особенно ты, Орлова, Вован, Пашок. Но я пока присматриваюсь, прикидываю, какие подводные…

Он отставляет картонный стакан, и его пальцы почти соприкасаются с моими. Улавливаю их тепло и цепенею, а по коже пробегают мурашки – я бы всю жизнь просидела вот так!..

– О, ребята! Привет!

Писклявый, до боли в печенке знакомый голосок раздается из-за спины, и светлый сон превращается в мутный кошмар. Принесла нелегкая… Милана приветливо скалится, изображает приятное удивление, но малиновая губа кривится, а во взгляде читается уязвленность и тщательно скрываемый шок.

– Так вы уже здесь? Отлично. Остальные тоже скоро подойдут!

Она ставит поднос на наш столик, перешагивает через кроссовки Артёма и, плюхнувшись между нами, делает вид, что натерла ногу и очень страдает.

Я чертыхаюсь про себя. Не иначе они сговорились. Таких совпадений не бывает! Паранойя растет и крепнет, но обескураженный Артём ерзает, озирается и мельком глядит на время – этого поворота он явно не ожидал.

Как черти из табакерки, к фудкорту со всех сторон подтягиваются однокласснички: расфуфыренные Даша и Анечка, запыхавшиеся Паша и Вовочка и целый выводок разношерстных прихвостней рангом пониже: Ларин, Михайлова, Антонова и даже Авдеев со