Таймер для обреченных - Михаил Нестеров

Клод Эбсалом сделал то, чем мог бы гордиться его сын спецназовец. Он нагнулся над стойкой и, выпрямляясь, ударил ногой в дверь. Она захлопнулась перед носом Йоргена, спешащего на помощь начальнику. Тотчас оттуда раздались выстрелы. Клод ушел с линии огня и откинул полку конторки так, что она приперла дверь.

— Классно! — одобрил Николай, сбрасывая наконец-то свои черные очки. — Чижик, наверх! Мы здесь вдвоем разберемся.

— Номер комнаты Ильзы?

— Восемь. Второй этаж.

Клод вынул из-под конторки помповое ружье и протянул Чижику со словами:

— Наверху четыре человека. — Управляющий, поймав кураж, подмигнул Коку: — Эй, Ай-Би-Эм! Они с черного хода выйдут. Обойдешь здание слева.

— Сколько их?

— Трое. Осторожней — там моя жена.

— Твоего возраста?

— Да.

— Ну тогда не бойся.

Николай освободил раненого Натана от пистолета и на ходу передернул затвор. Неожиданно для себя вздрогнул, когда сверху грохнул дробовик.

Клод опустился на пол и сжал кулаки:

— Ну, суки, держитесь!

Кок завернул за угол и оказался в тесном коридоре, образованном стенами двухэтажных зданий. Вот ты заманил меня в ловушку! — выругался он на Клода. Тут даже десяток человек не прикроют. А противник не промахнется — стреляй в коридор как по направляющей, и все пули найдут свою цель.

Кок поднял голову. Расстояние до плоской крыши пять метров. Ровно столько до следующего поворота, чуть меньше до угла, из-за которого он появился. Кок глянул вправо. Из зарешеченного окна первого этажа на него смотрел кудрявый мальчик лет десяти. Николай вопросительно приподнял подбородок: «Что будем делать, пацан?» Тот улыбнулся и покачал головой. И увидел то, что мог видеть лишь на игровых приставках. С коротким разбегом в пару шагов Николай пошел на штурм глухой вертикальной стены. Он сделал, заваливаясь назад, еще два шага, но уже по кирпичной стене. На третий оттолкнулся, заворачиваясь на полтора круга, и переступил, взлетая выше, уже по отштукатуренной стене гостиницы. В последний момент этого фронтстепа на пятьсот сорок градусов он ухватился за карниз и оказался на крыше подъемом-переворотом. Он совершил тройной прыжок в высоту и установил как свой личный, так и мировой рекорд. Он убрал голову в тот момент, когда из-за угла показались двое в штатском.

Кок, наворачивая хип-хоповские трюки, почти не нашумел, но это «почти» насторожило агентов. Они, прежде чем преодолеть эту тесную улочку, ощупали ее настороженными взглядами. Один взгляд заставил восторженного пацана отпрянуть от окна. Другой понудил Кока во второй раз убрать голову и затаиться на крыше. Через несколько мгновений Николай выглянул и увидел оперативников прямо под собой. Он прыгнул на них «солдатиком», выставляя с лету одного, а второго ставя на игру, как бильярдный шар.

Морпех поднялся на ноги одновременно с Йоргеном. Тот приподнял пистолет и в следующую секунду получил по руке сокрушительный удар. И потерял из виду противника, моментально сместившегося в сторону. Находясь в выгодном положении, Николай сбил Йоргена передней подсечкой. Едва тот вытянулся над мощеной улочкой, приняв горизонтальное положение, диверсант обрушил на его позвоночник всю мощь локтевого удара.

Николай любил такие стойкие, как французский одеколон, ощущения — там, где любой мог проиграть, он выходил победителем.

Он бросил взгляд на Либака, растянувшегося на мостовой выпавшим из витрины манекеном. Снова увидел мальчика в окне.

— Не пытайся повторить это дома, — предостерег его Кок на ходу.

Чижик спустил курок «моссберга» не раздумывая, едва завидел вооруженного пистолетом человека. Мощный заряд дроби отбросил противника к стене. Михаил загнал в ствол очередной патрон, передернув подвижное цевье, и преодолел последнюю ступень лестницы. Он и Кок оказались в одинаковом положении. Впереди у снайпера группы такой же длинный коридор, где невозможно укрыться, но реально получить пулю. Сжимая пистолетную рукоятку дробовика и держа палец на спусковом крючке, он показал из-за стены большую часть массивного ствола. Тотчас по нему отработали два пистолета с приличной скорострельностью. Чиж ответил слепым выстрелом из-за угла. Перезарядив ружье и опустившись на колено, он снова прострелил коридор дробью. В ответ услышал лишь один пистолетный хлопок и громкий крик раненого оперативника. Еще один выстрел вслепую, и Чижик, на ходу загоняя патрон в ствол, появился в коридоре.

Один агент Натана Сейфа сидел на полу, закрывая лицо руками, другой, прихрамывая, убегал к приоткрытой двери. Михаил не дал ему ни одного шанса скрыться в номере. Он прицелился и в пятый раз спустил курок. В магазине под стволом осталось два патрона.

Поравнявшись с раненым оперативником, Чиж выключил его мощным ударом в голову и в два широких шага оказался напротив комнаты номер восемь. Распахнуть ее одним рывком не позволял изрешеченный дробью агент Натана. Он был жив и громко и протяжно скулил. Чиж уложил троих. Стало быть, вдумчиво рассудил он, в комнате всего один противник. А может быть, уже ни одного — изнутри раздался грохот выбитого окна. Чиж даже не шелохнулся: для дураков приманка. Он взялся свободной рукой за ручку двери и, подталкивая раненого, открыл ее. Держа дробовик на уровне плеч, он быстро перебежал простреливаемое пространство, бросая острый взгляд в комнату. Он ожидал выстрела, но его не последовало.

Чижов вошел в номер Ильзы и увидел ее, лежащую на кровати. Вокруг горла девушки был обернут чулок. Михаил посмотрел в ее посиневшее лицо и вдруг увидел живой блеск в ее закатившихся глазах. Он отбросил «моссберг» и выхватил из кармана складной нож. Перерезав капроновую удавку, он надавил на грудь девушки, помогая ей глотнуть воздуха, раз, другой. На третий она протяжно и с хрипом вздохнула.

— Дыши, дыши, — Чиж посадил девушку на кровать и обнял за плечи. Повернув ее голову к себе, заглянул в глаза. До этого она видела лишь кровавую радугу, потом очертания комнаты через багряную пелену. Теперь видела лицо черноглазого парня. Для Михаила Чижова было важно, чтобы она видела его и не потеряла сознание.

— Кто вы? — с натугой выдохнула Ильза.

— Я от Мэл, — ответил Чиж. — Нам надо уходить. Я помогу тебе одеться.

В квартире Клода Эбсалома Николай увидел то, что, судя по зловещей тишине, и должен был увидеть. Оставшийся в живых оперативник «Амана» стоял позади полной женщины лет пятидесяти пяти, приставив к ее виску ствол пистолета. Все перевернулось с ног на голову, и агент «Амана» превратился в террориста.

— Еще один шаг, и я выстрелю! — выкрикнул он.

— Да мне насрать, — ответил Кок, держа пистолет в вытянутых руках. Он поймал краем глаза Клода. Минуту назад управляющий убрал подпорку с двери и осторожно проник на кухню. Оттуда вышел в коридор и остановился под аркой большой комнаты, в двух шагах от опера, державшего хозяйку под прицелом, и в семи шагах от Николая. Клод, не сводя с него глаз, медленно потянулся к стене и нащупал рукой портретный снимок сына в тяжелой рамке. Увидел, как морщится русский спецназовец. Кок в это время мысленно телеграфировал Эбсалому: «Ты еще боксерские перчатки надень, кретин!»

Клод беспомощно оглянулся... и скрылся в проходе.

Николай привычно заполнил паузу, оттягивая время и нервно прикидывая, с чем вернется Эбсалом.

— Однажды я стоял на посту и случайно ранил своего товарища в ногу. Потом ранил его в грудь. Мне этого показалось мало, и я ранил его в голову.

— Брось пистолет!

— У тебя есть другой способ свалить отсюда? Давай вместе прикинем.

— Брось, я сказал!

— Я положу его на пол медленно. — Кок снова увидел управляющего. Тот подкрадывался к противнику с металлическим запором. Ему осталось сделать пару шагов.

Николай наклонился и положил пистолет. Медленно выпрямился и показал пустые руки.

Клод в это время занес тяжелую болванку над головой амановца и резко опустил руки.

Эта сцена живо напомнила Николаю эпизод из «Терминатора», где робота-убийцу рассекают надвое и его половинки с глазами качаются из стороны в сторону. Клод вложил в удар всю силу и всю ненависть, и голова оперативника лопнула как арбуз.

Кок поравнялся с управляющим и сжал его плечо.

— Отец, может, с нами пойдешь?

— Куда? — лихорадочно рассмеялся Клод, обнимая жену. — В партизанский отряд? Нет, — он покачал головой. — Обо мне не беспокойтесь. Теперь я ничего не боюсь.

Николай вышел в гостиничный холл через жилое помещение и встретил там Чижика и Ильзу. Через разбитую дверь, на которой продолжал корчиться Натан, Кок увидел резко затормозившую машину с Томашовым за рулем. Не покидая своего места, Сергей открыл переднюю и заднюю дверцы. Он был готов при звуке полицейской сирены рвануть с места. Хотя его уже подстегивали протяжные гудки автомобилей, крики прохожих и жильцов соседних домов, отреагировавших гвалтом на перестрелку в гостинице.