Химия чувств - Бет Фантаски

Не повезет Джилл, если у нее появится такая же мощная и настоятельная потребность во мне, которую начал испытывать в ней я.

Это будет просто трагедией. Хотя на книжной полке и прятался ключ к моему спасению, но часики-то тикали. И даже если мне все же суждено будет остаться в живых, это не искупит моих грехов. Нет, мозаика моей жизни потихоньку складывалась, и я обретал все большую уверенность в том, что в Лондоне я действительно совершил нечто ужасное, такое, чего Джилл Джекел никогда не простит.

Черт, да я и сам себя простить не смогу.

Глава 33 Джилл

— Джилл?

Я оторвалась от учебника по социологии, который читала в столовой, и увидела Дарси Грей — она стояла передо мной, упершись руками о столик.

Я проглотила откушенный кусок бутерброда с арахисовым маслом и сделала попытку поприветствовать одноклассницу. Но поскольку я слишком нервничала, вышло больше похоже на вопрос:

— Привет?

Раньше Дарси меня никогда не разыскивала. Она наверняка собирается нажаловаться на меня за то, что мы с Тристеном проникли в школу…

— Я тут подумала о вчерашнем, — сказала она, сощурившись, — мои самые страшные опасения подтверждались. Дарси, со строгой стрижкой и в одежде, сшитой на заказ у какого-то модельера, была похожа на начальницу, которая собиралась меня отчитать. — О том, что мы видели.

Арахисовое масло залепило мне горло.

— Да?

Дарси огляделась, чтобы увериться, что рядом никого нет. Мы действительно были одни. Я почти всегда ела в одиночестве в самом дальнем углу столовой, параллельно читая какой-нибудь учебник. Так что, убедившись в этом, Дарси наклонилась ко мне.

— Слушай, Джилл, — сказала она тихо, но в ее голосе прозвучала угроза, — я видела, как вы вдвоем выходили из школы, но я, в отличие от Тодда, не думаю, что вы там кувыркались на матах.

Я перепугано уставилась на Дарси, но в то же время мне стало любопытно насчет матов — они уже второй раз упоминались. Неужели кто-то вправду этим занимался? Может, ребята действительно пробирались в спортзал, и это был местный брачный ритуал, о котором я не знала?

— Дарси, мы не…

Я даже не знала, что собиралась сказать. Да и одноклассница все равно не хотела слушать моих оправданий.

— Я подозреваю, что вы тайно готовитесь к конкурсу по химии на пару.

Я даже подавилась арахисовый маслом, которое все еще не могла проглотить.

— Что?

Дарси еще сильнее прижалась к столу, словно готовящийся к атаке волк, ее голубые глаза были холодны, как никогда.

— Каким же надо быть ничтожеством, чтобы бояться открытой конкуренции, — прорычала она. — Вы же коварно объединились у меня за спиной. Вы что, опасаетесь, будто я идеи у вас украду? Или вы думаете, что а не смогу сделать все от меня зависящее, если гениальная Джилл Джекел с Тристеном Хайдом организуют мозговой трест? Если ты не помнишь, я с самого начала сказала, что не хочу сотрудничать ни с тобой, ни с твоим необузданный нелюдимым дружком.

— Нет, все не так… — Мы против нее ничего не затевали. Ничего дурного. А Тристен мне не дружок — Мы… Мы… — А что я ей скажу?

— Ты такая же преступница, как и твой отец, — брызжа слюной, продолжала Дарси. Она встала и скрестила на груди руки. — Пробираешься в школу ночью, работаешь втайне. Кошмар! Невероятно просто! Уж, казалось бы, ты должна была бы извлечь какой-то урок из того, что с ним произошло!

Я сидела просто ошарашенная и молчала, а в ушах звенели слова одноклассницы.

— Тристен Хайд склонен к насилию, — добавила она, — так что ты вполне можешь кончить так же, как и твой отец.

Сказав это, Дарси повернулась на каблуках и гордо удалилась. А я осталась наедине с недоеденным бутербродом и учебником, не особо зная, что делать. Убежать куда-нибудь и разреветься? Или делать вид, будто ничего особенного не случилось?

Как Дарси могла сказать такое? Бросить мне в лицо про убийство отца?

Я набралась смелости и осмотрела полную ребят столовую. Я была уверена, что ее слышала вся школа. Что громкоговоритель разнес слова Дарси по всему зданию. Но все просто обедали и радовались своей благополучной жизни.

То есть все, кроме Тристена, которого я заметила в противоположном углу столовой. Он тоже ел один, но его одиночество, похоже, как обычно, не смущало. Он откинулся на спинку стула и балансировал на двух ножках, положив свои длинные ноги на скамейку напротив. Он, казалось, был увлечен книгой и то и дело протягивал руку за стаканчиком кофе с логотипом расположенной неподалеку заправки.

Дарси назвала его моим дружком. Но она ошибалась. В этом смысле я его точно не интересовала.

Я увидела, как Тристен зевнул и потянулся, отчего он показался еще выше, еще внушительнее.

Необузданный нелюдим. Дарси его и так тоже назвала.

Хотя мне быта знакома другая, положительная сторона Тристена, от нападок одноклассницы я его защитить не могла. А что касается предсказания насчет того, что я кончу так же, как и отец…

Тристен бросил стаканчик в стоящую неподалеку мусорную корзину, и я вспомнила жар его руки в ту ночь, когда он угрожал оторвать голову Тодду Флику. В школе, когда мы по вечерам делали свои опыты, я чувствовала себя с ним в безопасности. Но, встретив Дарси и ее дружка, он как с цепи сорвался…

Тристен встал, сунул книгу в сумку, которая казалась вообще бездонной — он запихивал в нее многочисленные вещи с таким же пренебрежением, какое он демонстрировал и мистеру Мессершмидту, и другим взрослым.

Мы с Тристеном были так далеки друг от друга… но каким-то странным образом мы становились ближе. Он меня не вожделел, но между нами появилась некая связь. Связь, основанная на кровопролитии и бедах.

В голове снова пронеслись слова Дарси. Тристен Хайд склонен к насилию, так что ты вполне можешь кончить так же, как и твой отец.

Меня вдруг бросило в жар, затошнило, я отвернулась от Тристена и положила бутерброд в салфетку — доедать мне его расхотелось. За все эти годы борьбы за первенство я очень хорошо знала, что Дарси Грей крайне редко ошибается дважды в день. Она была неправа насчет того, что между мной и Тристеном что-то есть, — значит ли это, что она наверняка знает, как я «кончу»?

Хоть я и знала, что Тристен ко мне ничего не чувствует, и боялась, что в нем и вправду может таиться чудовище, я все же повернулась, чтобы снова посмотреть на него. Я не могла не думать о том, как мне хотелось бы, чтобы такой талантливый парень — и в то же время потенциальный убийца, — шедший по столовой с таким видом, будто вся школа принадлежит ему, на самом деле был мой.