Анархист - Сергей Юрьевич Ежов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Собравшиеся одобрительно зашумели. Руководитель занятия тоже проворчал что-то позитивное и продолжил:
— К делу, товарищи. Бомбовая загрузка максимальная, топлива минимум, только лишь бы дойти до места и вернуться назад. Истребительного противодействия не будет, поскольку синоптики сообщают о плотной облачности, с верхним краем до шести-семи тысяч метров. Наверняка будет болтанка и обледенение.
— Серьёзно…
— Ещё бы не серьёзно! Но именно поэтому задача возложена именно на вас, товарищи. Кто ещё может летать в тяжелых метеоусловиях и при полном отсутствии видимости? Кто умеет вести дальние перелёты по приборам?
Капелька лести приятна даже здоровенным мужикам. Хотя какая там лесть — эти мужчины всей своей жизнью доказали свою исключительность в профессиональном плане. Они лучшие, безо всяких «но».
С ярославского и вологодского аэродромов поднялись самолёты Дальнебомбардировочной авиации. Выстраиваясь в плотные колонны, они двигались в сторону Ленинграда. Впереди перед самолётами стояла стена туч огромного циклона, раскинувшего свои тенета от Норвежского моря до Калинина.
Бомбардировщики поднялись выше, и пошли над облачной равниной, непроницаемой для взглядов. Когда до Ленинграда осталось чуть более ста километров, их встретил одиночный Ер-2.
— Рад встрече, товарищи! — послышался в наушниках голос — На время операции вы поступаете в моё распоряжение. Я буду корректировать ваши маневры до бомбометания, и отдавать команды на сброс. Прошу отнестись исключительно внимательно к моим командам. Сигналом на сброс будет двойной щелчок в наушниках. Не беспокойтесь, сигнал будет дан индивидуально, его услышит только командир корабля и штурман-бомбардир конкретного самолёта. Всем всё ясно, товарищи?
Ответы по цепочке подтвердили правильность понимания. Собственно, пока всё шло строго по ранее утверждённому плану.
Полковые построения самолётов разбрелись по всему видимому небосводу, временами теряясь за облачными стенами. Периодически кто-то из них доворачивал на какой-то свой маршрут, и по неслышимой другими команде, избавлялись от своего тяжкого груза. Отбомбившиеся самолёты немедленно разворачивались на восток, увеличивали скорость и уходили за новым грузом.двенадцать тысяч
Комбриг вёл свой самолёт, лидируя своей дивизии. Под ним тянулась волнистая равнина облаков.
— Подходим. — послышалось в наушниках — Сначала ликвидируем два замаскированных аэродрома. Около сотни истребителей, шестьдесят бомбардировщиков и девять транспортных машин. Склады ГСМ и боеприпасов, двести человек лётного состава, около трёхсот техников. Товарищ комбриг, назначьте двадцать машин для выполнения бомбардировки, желательно с левого фланга.
— Понял — отозвался комбриг — Светлый, Михайлов и Гогия, выполнить бомбометание по целеуказанию и тотчас же на заправку и загрузку боеприпасов. Напоминаю, что у вас не более часа времени.
— Есть выполнить бомбометание! — отозвался эфир — Инструктаж помним.
Два десятка тяжёлых машин отвалили чуть влево, но ушли недалеко: в два приёма они вывалили свой груз куда-то вниз и встали в разворот.
— Командир, мужики! — закричал кормовой стрелок — Смотрите, в тучах дырка!
Действительно, облачный слой тяжко раздался в разные стороны, и образовался круг, посреди которого вставал дымный гриб.
— Ну, ни хрена же себе! — восхитился комбриг — Штурман! Немедленно фотографируй это чудо. Внукам будем показывать! Это ж, в какой склад боеприпасов попали ребята!
— Почти двенадцать тысяч тонн. — проинформировал их безвестный наводчик.
— А мы на кого разгрузимся, если конечно не секрет?
— Вы приголубите командующего группы армий «Север», штаб Восемнадцатой Армии, Двадцать Восьмого и Первого Армейских корпусов.
— Вот это удача! — оценил комбриг и тут же озаботился — А чего это ты открытым текстом болтаешь?
— Я говорю с тобой по узкому лучу, тебя даже лётчики группы не слышат.
— Это дельно, товарищ. Ну, веди нас, очень уж хочется врезать гадам.
— Готовьтесь. Две минуты и выходим на боевой курс. Примите два градуса вправо…
Внизу, в здании Дворца Культуры своим чередом шло совещание гитлеровского генералитета: обсуждался вопрос удара в направлении на Новую Ладогу и далее к Свири на соединение с финской армией. Планы были реалистичны, обоснованы и подкреплены точнейшими разведывательными данными, полученными с самых высоких уровней военной, партийной и гражданской властной пирамиды. Правда, разведотделы разных уровней в последнюю неделю стали получать сигналы о резком уменьшении разведсети, повальной охоте на работающие и даже спящие радиостанции, но все специалисты были уверены, что это временное явление, и использовать своё преимущество русские не сумеют. Просто не успеют. Успокаивало и то, что авиационная разведка отмечала увеличение тяжёлой артиллерии русских на направлении будущего наступления, что объяснялось подготовкой к его отражению, но зато не фиксировалось строительства оборонительных сооружений и увеличения численности войск. Да и откуда русским взять дополнительные войска в осаждённом городе? Правда, Восьмая армия русских получала подкрепления, но не более чем обычно.
Собравшиеся высшие офицеры Вермахта и СС чувствовали спокойную уверенность в предстоящей победе, но ровно до того мгновения, когда бомба ФАБ-500 вскрыла крышу здания, прошила все перекрытия, и на три метра углубилась в грунт. А после взрыва боеприпаса на месте Дворца Культуры образовалась воронка, медленно заполняющаяся грунтовой водой. От полусотни генералов, старших офицеров и сонма их приближенных не осталось ничего, разве что в полукилометре от места взрыва, к вечеру отыскали совершенно целую генеральскую фуражку, но кому она принадлежала, установить не удалось. Откровенно говоря, никто и не пытался устанавливать принадлежность той злосчастной фуражки.
* * *
Антон с Юрием днём и ночью летали на обеспечение наступательной операции Ленинградского фронта. Взлёт, и барражирование на заоблачной высоте для корректировки ударов нашей авиации и артиллерии.
В первые часы наступательной операции, ещё во время артподготовки, были уничтожены все штабы от Восемнадцатой Армии до полка. Накрыли даже многие штабы батальонов, но тут уж просто не хватило сил, так что досталось далеко не всем. Зато аэродромы, крупнейшие склады топлива, боеприпасов, продовольствия и снаряжения были накрыты в первую очередь. Та же судьбы постигла все мосты в тылу Двадцать Четвёртого и Первого армейских корпусов. По опыту организации контрнаступления Западного фронта, было сформировано более пятисот диверсионных групп, которые своевременно ударили по коммуникациям противника, по узлам и линиям связи.
Удар получился сокрушительным. Оставшись без командования, без связи, подразделения сражались разрозненно. Немецкие солдаты были высокомотивированы, упорны, умелы и храбры, но они дрались раздельно, без общего руководства, отчего их отдельные очаги сопротивления легко расчленили, окружили и разбили по отдельности.
Важной задачей для Антона стало отслеживание отдельных подразделений
