Секретные дневники мисс Миранды Чивер - Джулия Куинн

* * * * *

Миранда чувствовала себя немного неловко, входя в кабинет лорда Ридланда, но она не нашла то, что искала в верхнем салоне, и догадывалась, что он держит графин на полке в кабинете. Она вполне могла справиться и менее чем за минуту, даже за несколько секунд, наверняка никто не посчитал бы это вторжением в личную жизнь.

— Так, где же бокалы? — пробормотала Миранда, ставя свечу на стол. — Вот мы где. — Она взяла бутылку хереса и плеснула себе немного в бокал.

— Я надеюсь, это не войдет у тебя в привычку, — протянул Тернер.

Стакан, выскользнув, упал на пол с громким звоном.

Она проследила за голосом, пока не увидела его, сидящего в глубоком стуле, со скрещенными на груди руками. Свет был тусклым, но даже так, она видела сардоническое выражение на его лице.

— Тернер? — ее шепот прозвучал глупо, можно подумать это мог быть кто-то другой.

— Он самый.

— Но почему ты здесь? — Она сделала шаг вперед. — А-ай! — Осколок стакана воткнулся в ее пятку.

— Ты — маленькая дурочка, раз пришла вниз босиком! — Он поднялся со своего стула и шагнул к ней через комнату.

— Я не планировала разбивать стакан, — ответила Миранда защищаясь, и, наклонившись, потянула пальцами за осколок.

— Это не имеет значения. Ты можешь насмерть простудиться от блуждающих здесь сквозняков. — Он подхватил ее на руки и понес подальше от разбитого стекла.

И в этот момент Миранде пришло в голову, что она, в своей короткой жизни, никогда еще не была так близко к небесам, как сейчас. Его тело излучало тепло, которое она могла чувствовать, даже не смотря на свою длинную ночную рубашку. Ее кожу покалывало от его близости, а дыхание стало менее ритмичным.

Это был его запах. Она никогда прежде не была так близко к нему, чтобы почувствовать аромат его истинно мужской сущности. Он пах теплым лесом и бренди, и еще чем-то, что она не могла определить. Что-то, что было самим Тернером. Обнимая его за шею, она позволила своей голове опуститься на его грудь и глубоко вдохнула его запах.

И как раз в то самое время, когда она уверовала, что жизнь так прекрасна, как только можно себе представить, он просто свалил ее на диван.

— Что это было? — спросила Миранда, судорожно устраиваясь, чтобы сесть прямо.

— Что ты здесь делаешь?

— А что здесь делаешь ты?

Он сел напротив нее на низкий столик.

— Я первым спросил.

— Мы похожи на пару детей, — сказала она, подворачивая под себя ноги. Но тем не менее решила ответить на вопрос. Казалось глупым спорить из-за такой мелочи. — Я не могла уснуть. И думала, что стакан хереса помог бы достичь цели.

— Поскольку ты достигла зрелого возраста двадцати лет, — сказал он насмешливо.

Но она не клюнула на его приманку. И только наклонила голову, как бы в подтверждение верности сказанного.

Он засмеялся.

— Тогда ты должна, во что бы то ни стало, позволить мне помочь тебе в твоем падении. — Он поднялся и подошел к столику с напитками. — Но если ты собираешься пить, тогда ей Богу, делай это должным образом. Бренди — вот, что тебе нужно, предпочтительно сорт, ввезенный контрабандой из Франции.

Миранда наблюдала за тем, как он взял с полки два стакана и поставил их на стол. Его руки были красивыми (могут ли руки вообще быть красивыми?), а их движения уверенными, когда он разливал две щедрые дозы.

— Моя мама иногда давала мне бренди, когда я была маленькой. Если я промокала под дождем, — пояснила она. — Только глоточек, чтобы согреть меня.

Повернувшись, он посмотрел на нее, при этом его глаза сверкнули в темноте.

— Тебе и сейчас холодно?

— Нет. Почему ты спрашиваешь?

— Ты дрожишь.

Миранда посмотрела вниз на выдающие ее дрожь руки. Дрожь, которую вызвал отнюдь не холод. Она обхватила себя руками, надеясь, что он не станет развивать эту тему.

Он прошел через комнату и вручил ей бренди, его тело излучало непринужденное изящество.

— Только не пей все сразу.

В ответ на его снисходительный тон она стрельнула в него раздраженным взглядом, прежде, чем сделать маленький глоток.

— Как давно ты здесь?

Он сел напротив нее и лениво закинул ногу на ногу.

— Я должен был обсудить кое-какие дела со своим отцом, поэтому он пригласил меня после ужина насладиться с ним этим напитком. Я никуда не уезжал.

— И поэтому ты сидел здесь в темноте?

— Мне нравится темнота.

— Никому не нравится темнота.

Он громко засмеялся, и она почувствовала себя ужасно неопытной и молодой.

— Ах, Миранда, — сказал он, все еще посмеиваясь. — Спасибо тебе за это.

Она сузила глаза.

— Сколько ты уже выпил?

— Дерзкий вопрос.

— Ага, значит слишком много.

Он наклонился вперед.

— Я выгляжу пьяным?

Она инстинктивно отодвинулась под его испытующим, пристальным взглядом.

— Нет, — медленно сказала она. — Но ты намного более опытен, чем я, и смею предположить, что знаешь, как надо пить. Ты, вероятно, мог бы выпить в восемь раз больше, чем я, и по тебе этого не было бы заметно.

Тернер резко засмеялся.

— Все верно, каждое твое слово. И тебе, дорогая моя девочка, нужно научиться избегать мужчин, которые «намного более опытны», чем ты.

Миранда сделала еще один маленький глоток, отбрасывая мысль выпить все содержимое залпом. Наверняка в горле бы горело, и она бы только задохнулась, а у него был бы повод посмеяться над ней.

Она бы умерла от унижения.

Он был весь вечер в отвратительном настроении. Кратким и насмешливым наедине и молчаливо-отрешенным на людях. Она проклинала свое глупое сердце за любовь к нему; было бы намного легче любить Уинстона, улыбка которого была солнечной и открытой, и который обожал ее все это время.

Но нет, она хотела его. Тернера, поведение которого было изменчивее чем ртуть: то он смеялся и шутил с ней, а то становился колким и ядовитым.

Любовь придумана для идиотов. Дураков. И она была самой большой дурой из всех.

— О чем ты думаешь? — требовательно спросил он.

— О твоем брате, — сказала она, пытаясь увернуться от настоящего ответа. Это было хотя бы отчасти правдой.

— А-а-а, — протянул он, добавляя себе еще бренди. — Уинстон. Хороший парень.

— Да, — сказала она, почти вызывающе.

— Весьма.

— Прекрасный.

— Молодой.

Она пожала плечами.

— Я тоже. Возможно, мы составили бы отличную пару.

Он ничего не ответил. Она допила свой напиток.

— Ты со мной не согласен? — спросила Миранда.

Однако он и теперь не ответил.

— Об Уинстоне, — напомнила она. — Он — твой брат. Ты хочешь, чтобы он был счастлив, не так ли? Как ты думаешь, я бы подошла ему? Думаешь, я бы смогла сделать его счастливым?

— Почему ты спрашиваешь об этом меня? — спросил Тернер, его голос прозвучал низко, почти смешиваясь с ночью.