Заблудившийся звездолет. Семь дней чудес - Анатолий Мошковский

— Немедленно — к Земле! — продолжала Леночка.

— Как же это… немедленно… — сказал Толя. — Ведь мы же еще…

— Вы думаете только о себе! — накинулась на них Леночка.

— Стоп! — сказал Жора. — К Земле! Мы уже достаточно повидали. Мы возвратимся на вполне исправном звездолете — в полете мы даже дополнительно испытали его; мы привезем с собой десятки пакетиков с неведомыми бабочками, альбомы с космическими этюдами и картинами, мы даже прихватили одного пленного робота с выключенной системой… И сами мы прибудем на Землю не совсем такими, какими улетали с нее…

— Глупо мы вели себя, — вставил Алька. — Ведь чуть не погибли…

— Со мной? Со мной нельзя погибнуть! — полное, круглое лицо Жоры заиграло, залучилось сметкой и весельем. — Говорят, только сделав много глупостей, становишься умным, и еще…

— К Земле! — сказала Леночка. — Толя, курс — к Земле!

— Пожалуй, — ответил Толя, вздохнув. — Где нам было лучше, чем на ней? Да и одним ароматом цветов мы не прожили бы…

— Никуда от своей планиды не денешься, — изрек Жора, — землянам нужна Земля…

Толя решительно положил руку на штурвал. Но в какую сторону его поворачивать?

— А где она? — спросил Толя. — В какой стороне?

Толя посмотрел на звездную карту, висевшую в рубке, на карту с сотнями звезд, созвездий, звездных скоплений и туманностей… Как выяснить, как узнать, в какой стороне находится их Земля?

— Альк! — позвал Толя и, когда Алька подошел, тихо спросил: — Ты не знаешь, куда вести корабль?

Алька выпрямился и незаметно, чтоб не увидели Леночка с Жорой, отрицательно качнул головой.

— А звездные карты ты не умеешь читать? — спросил Толя.

— Ты знаешь, что я умею делать, — уже не таясь, сказал Алька.

— А ты знаешь, что умею я, — тоже негромко сказал Толя, чтоб Алька знал, что и он, Толя, не боится это признать: не очень-то много он умеет делать. — Куда ж нам держать путь?

— Ведите корабль туда, — усмехнулся Жора и показал пальцем в иллюминатор. — Вон, смотрите, какая-то планетка подворачивается… А еще лучше — призовите на помощь своего Колесникова! Он все знает.

— Нет уж, на этот раз как-нибудь сами обойдемся. Пусть отдыхает…

Леночка чуть не заплакала:

— Сами?

Толю так и обожгло изнутри.

— Ну конечно, Лен, полетаем, поищем и найдем Землю. Мы ведь помним ее очертания, и нам не нужно никаких звездных карт, пособий и справочников.

— Правда? — спросила Леночка. — Ну и хорошо, а я пойду посплю немножко. Едва на ногах держусь после всего…

Долго метались ребята от планеты к планете, и все были не те. Были разные, разные были планеты, но не было той, с которой они вылетели месяц тому назад.

Не было — и все.

Глава 31. ТЁПЛАЯ, ОБЖИТАЯ, ДОБРАЯ…

Колесников к ним не выходил. Он, наверно, спал в своем командирском отсеке N 1, оправлялся от всех страхов и переживаний.

— Не обойтись нам без него, — вздохнув, сказал Толя. — Колесников должен знать.

Алька пошел к отсеку N 1. Постучал в дверь. Очень много времени проспал Колесников, но и сейчас с трудом проснулся, разлепил глаза и открыл дверь.

— Ну как он? Знает? — спросил Толя, когда Алька вернулся.

— Он говорит, что можно наладить радиосвязь с Землей, она определит наши координаты и подскажет, как надо лететь.

— Наладишь связь? — спросил Толя.

— Я? Но я улетел без предупреждения…

— Храбрецы! — В двери неожиданно появился Жора. — Может, хотите, чтоб это сделал я? Так я с огромным удовольствием…

— Прекрасно! — Толя стал радостно обнимать товарища. — Обжора, ты просто гений! Умница, молодчина! Как хорошо, что ты гнался в тот вечер за Леночкой! Что б мы делали без тебя?

— Полегче, — попросил Жора, морщась, — не жми так сильно, мне больно; с вами я стал таким тощим — одни кости торчат…

В рубке раздался громкий хохот.

— Скорей говорите, что я должен нажимать, чтоб вызвать Землю, и что у нее спрашивать… Я не очень разбираюсь в этих кнопках…

— Одну минутку!

Толя снялся с места и помчался к отсеку N 1, рванул дверь и увидел на койке Колесникова, его побледневшее лицо с грустными глазами. Он так не был похож на того Колесникова, которого знал Толя, что сердце его стиснулось от боли и участия.

Толя нагнулся над ним, приблизил свое лицо к его лицу, ощутил медленное, теплое дыхание и спросил. Совсем не то спросил, за чем бежал второпях.

Толя тихо спросил:

— Слушай, Колес… — Но тут же оборвал себя: — Женя, будь добр, скажи, где помещается кнопка, чтоб включить радиосвязь с Землей? Мы не знаем.

— На пульте управления, третья синяя клавиша, справа от штурвала… — Женя отвернулся от него к стенке, маленький и бледный.

Толя вышел, бесшумно прикрыв дверь отсека, и через три минуты Жора уже во всю глотку орал в микрофон — Земля была очень далека от них, в бесчисленных сотнях миллионов километров и едва была слышна, а значит, и они были едва слышны ей.

— Внимание, внимание! — орал Жора. — Говорит «Звездолет-100». Мы сбились с пути. Укажите нам координаты, чтоб мы могли вернуться на Землю…

Однако голос Земли был такой слабый, невнятный, что ничего нельзя было расслышать и понять.

Тогда Жора повторил просьбу, по опять его ухо ничего не могло уловить.

— Не дышать, вы мне мешаете!… — закричал он на ребят, и они старались не дышать в то время, когда он пытался что-то расслышать. — Уходите из рубки! Ваши сердца так громко бьются, что мешают мне слушать! — опять потребовал Жора, и Толя с Алькой вышли, задвинули дверь и через прозрачный пластик тревожно и чутко следили за напряженным лицом Жоры. Вдруг оно просветлело, еще больше округлилось.

Толя с Алькой ворвались в рубку:

— Узнал? Расслышал?

— Порядок! — Жора быстро записал какие-то цифры на листке бумаги, лежавшем на пульте управления, и резко повернул штурвал; звездолет помчался в противоположном направлении. — Я ж тебе говорил, что мы летели не туда! — со смехом сказал Жора.

— Не может быть, — ответил Толя, — это…

— Точно говорю. Слушайте, что вам говорит ваш ужасный, неисправимый Обжора: через двадцать дней мы будем на Земле, и поэтому разрешаю вам с сегодняшнего дня брать не по одному, а по три тюбика…

— Так много? — сказал Толя. — Объедимся.

— Кому много, может отдавать мне! — под общий хохот сказал Жора. — Ну, сменяйте меня, я ведь не командир и не хочу им быть, я хочу одного, сами знаете, чего — туда, вниз… — И Жора показал пальцем в том направлении, куда с сумасшедшей скоростью мчался звездолет… И еще вот что могу сказать вам по секрету: Земля, оказывается, все время следила за нами, пока мы не выключили энергосистему корабля…

— Так это, значит, она дала сирену, когда мы убегали от диких существ?! — вскричал Толя. — И резко повернула штурвал, когда нас чуть не подстрелили?

— Все может быть, — Жора засмеялся.

Звездолет мчался к Земле.

Время от времени их путь пролегал возле неведомых планет, и тогда ребята пристально осматривали их поверхность сквозь оптическое устройство. На некоторых можно было различить какие-то существа, разумные и неразумные, приметы их жизни, их деятельности, их высоких достижений, их низменного варварства… Перед глазами ребят ярко синели выпуклые океаны Планеты Вод, желтели крутые бока Планеты Сплошных Пустынь, ржавые горные цепи Планеты Диких Гор, спекшиеся бурые глыбы и сугробы пепла погибших городов Планеты Потерянной Цивилизации, слепящие, тоскливо белые снега Планеты Вечной Зимы, кровавые зарева и черный, с огнем и камнями рвущийся из жерл дым Планеты Действующих Вулканов — безмерное величие неисчислимых миров Вселенной…

Толя смотрел на них и думал: удастся ли им снова отыскать Планету Синих Роз — вот бы обрадовался отец! Планету Совершенства — вот у кого можно поучиться! Дикую Планету — вот кого можно поучить! Планету Постоянных Войн — чтоб доказать, что ничего нет лучше мира!

Удастся ли отыскать Планету, Захваченную Роботами, чтоб вернуть ее живым людям и освободить человека в прозрачном кубе?

Удастся! Земля отыщет…

Толе было очень хорошо. И потому, что они благополучно возвращаются назад, и потому, что они, такие разные, не похожие друг на друга, так сдружились в этом необыкновенном рейсе…

Шли часы, дни, недели… И однажды Алька глянул в окуляр оптического устройства в салоне и обмер. Вначале он даже не поверил своим глазам и не мог пошевельнуть пересохшими губами. А когда он смог это сделать и даже раскрыть рот, по кораблю прокатился его истошно-яростный, ликующий крик:

— Земля!

Леночка кое-как оделась и выбежала из душа; Женя, в глубоком молчании сидевший в библиотеке, выскочил с какой-то книгой в руке; Толя, углубившийся в чертежи двигателей реактивных кораблей, которые уже начал немножко понимать, вылетел из отсека; Жора, лежавший на койке и слушавший полупонятную, стремительно-загадочную музыку какой-то планеты, бросился в салон.