Подарок дьявола - Андрей Анисимов

Матросы вместе с портовыми службами надежно пристегивают махину судна к пирсу, к борту подгоняют трап. Таможенники проверяют багаж и документы. Наконец формальности позади, можно спускаться. Председатель «Амторга» Лукашев представляет Зелену и Голикову своих работников и официальных лиц от американской стороны. Американцы жмут. Зелену руку, сочувственно улыбаются. Один из них – генерал авиации, другой в форме адмирала военно-морского флота, форма третьего Зелену непонятна. Офицеры не говорят по-русски. Все трое, похоже, искренне не любят немцев.

Зелен с Голиковым усаживаются в головной «Кадиллак». Генералы– в замыкающий «Додж». Кортеж въезжает в город. На радиаторе «Кадиллака» гордо веет красный флажок. Американцы сопровождают русских до Десятой авеню, после чего их «Додж» сворачивает к Центральному парку.

Зелен разглядывает Америку через окно лимузина. После мрака осажденной Москвы и серой строгости привыкшего к бомбежкам Лондона Нью-Йорк радует глаз мирной суетой, слепит огнями реклам, поражает пестротой одежд прохожих, удивляют количеством авто. На перекрестках полицейские деловито и властно регулируют потоки машин.

Едут недолго. Светло-серое здание торгового представительства СССР находиться в самом центре. Лимузин сворачивает на Пятую авеню и останавливается у многоэтажного дома. Подъезд украшают колонны. Швейцар распахивает массивные двери. В холле гладкие серые стены, ни картин, ни ковров. Прибывшие и встречающие толпятся у лифта. Его кабина внушительных размеров, но всех вместить не может. Поднимаются в три приема.

На пятом этаже – явно территория советского представительства: стены украшены пейзажами с березками в золоченых рамах, напоминающими о далекой родине. На полу ковры. За столиком секретаря миловидная супруга одного из замов председателя «Амторга». Жены посланников Советского Союза тайно жаждут валюты, и должность секретаря здесь, в Нью-Йорке, – лакомое местечко, из-за такой вакансии нередко плетутся интриги. Женщина встает, улыбается приезжим. В глазах Зелена вопрос: «Как на родине?» Но говорить правду она не станет. Торговое представительство по-прежнему состоит из сотрудников иностранного отдела НКВД. Всей Америке известно, что немцы уже заняли Тверь и вот-вот ворвутся в Тулу, а Совинформбюро выдает расплывчатые сводки. Из них следует, что мы сдаем города якобы только с целью выравнивания линии фронта, а неудачи терпим лишь на отдельных участках. В «Амторге» истинное положение дел, конечно, знают, но говорить на эту тему младшему составу работников торгпредства не положено. Сказав лишнее, можно попасть в разряд паникеров и прямым ходом отправиться из Нью-Йорка на Колыму.

Председатель «Амторга» приглашает прибывших в зал приемов. На стене против входа – портрет Сталина, слева – Молотова и Микояна, справа в тяжелой черной раме красуется Лаврентий Павлович Берия. Все рассаживаются за овальным столом. На правах хозяина слово берет председатель «Амторга»:

– С приездом, товарищи. Смерть фашистским агрессорам! Да здравствует наша родная Коммунистическая партия и ее гениальный вождь товарищ Сталин!

«Сволочь, сказал бы, как Москва», – думает Зелен. Однако председатель о Москве – ни слова. Но и лозунгов больше не произносит, говорит по делу:

– Закон о подключении СССР к ленд-лизу прошел конгресс, в связи с этим отправлять конвои только через Лондон нужда отпала. Ассортимент товаров расширен. Союзники предложили советским специалистам участвовать в отборе интересующих фронт образцов. Теперь все зависит только от вашей энергии, товарищ Голиков и товарищ Зелен, а также от ваших помощников.

Моисей Семенович все это уже знает. Его интересует, как дела дома. Зелен переглядывается с Голиковым. Оба генерала понимают друг друга без слов. Во время долгого плаванья они успели подружиться.

Зелену приходиться выступить с ответной речью. Затем заседавшие перемещаются в столовую. В коридоре Моисея Семеновича останавливает зампред «Амторга» Пастухов:

– Вам телеграмма от Анастаса Ивановича. Прочтете в спецотделе после обеда.

У Зелена в горле комок: что в ней, этой секретной телеграмме! Есть он не может. Обед проходит быстро и деловито, но ему кажется, что жевать будут бесконечно. Наконец Пастухов ведет его по коридору в дальний кабинет:

– Знакомьтесь, наш торговый агент Маликов.

Молодой человек с бесцветными глазами трупа небрежно кивает генералу, отмыкает сейф, протягивает бланк.

– Выносить телеграмму запрещено, – предупреждает он.

«Помимо продовольствия, обратите внимание на экипировку летчиков. Это личная просьба товарища Васильева. Работайте спокойно. Ваши жена и сын живы. Я о них позабочусь».

Обращения нет, подписи тоже. Бланк в руках Зелена дрожит. Он с трудом сдерживает радость. Не сразу понимает, что «товарищ Васильев» – псевдоним Сталина.

– Пожалуйста, сдайте телеграмму, – требует Маликов.

Моисей Семенович выходит в коридор. Его ждет Лукашев:

– Сейчас вас проводят в отель. Он рядом. Там сможете принять душ и отдохнуть. А в полночь проведем рабочее совещание.

– Я не устал. Вы получили сводку с фронта?

Лукашев оглядывается по сторонам, переходит на шепот:

– Сдали Тверь.

– Москва держится?

– Держится.

– Я бы еще поел. – Зелен виновато улыбается.

– Нет проблем.

В столовой пусто, лишь за одним из столиков ужинает миловидная секретарша. Зелен подсаживается к ней:

– Не помешаю?

– Что вы?! Я очень взволнована, вы же из Союза! Как там товарищ Сталин?!

– Спасибо. Вообще-то я сейчас из Лондона, но, когда вылетал из Москвы, вождь работал в Кремле. Надеюсь, товарищ Сталин в добром здравии.

– Вы меня так порадовали! Как трудно оставаться здесь, когда Родина бьется с врагом! – патетически восклицает женщина.

Зелену ясно, что в зале «прослушка» и ничего человеческого сказать нельзя. Он молча доедает гуляш и встает:

– Приятного аппетита, товарищ секретарша…

– Спасибо, товарищ генерал.

Зелена провожают до небольшого отеля «Невада». Удобный номер – кабинет, спальня, душ. Через час Моисей Семенович гладко выбрит, на нем свежая рубашка и всё тот же единственный штатский костюм времен службы в наркомате Литвинова. Приезжий спускается вниз и пешком возвращается в «Амторг». Уже глубокая ночь, но от реклам светло как днем. Две американки, в беретах и вызывающе коротких юбках, строят москвичу глазки и что-то игриво щебечут. Зелен не понимает, что это проститутки, и смущается. Он совсем забыл, что в природе существуют просто мужчины и женщины, а не только война, наркоматы, Главспирт и товарищ Васильев. Генерал оглядывается на путан и замечает серого субъекта. Тот быстро шмыгает за рекламный стенд. Моисей Семенович узнает «торгпреда» Маликова.

Швейцар распахивает двери. Зелен садится в лифт. Темнокожий лифтер, не спрашивая, нажимает пятую кнопку. Русских он отличает сразу. Лукашев и Голиков уже ждут в директорском кабинете. Короткое деловое совещание. Роли распределены быстро. Генерал Голиков и его помощники должны ехать на танковые и артиллерийские полигоны, замнаркома Зелен – изучить образцы продовольствия на складах. Лукашев протягивает ему папку:

– Здесь список компаний. Решать, что и у кого закупать, вам. Все оплачивают американцы. Теперь приглашаю в бар. Делами сегодня заниматься уже поздно.

Бар находится на шестом этаже. Оказывается, «Амторг» занимает несколько этажей здания. Моисей Семенович хочет устроиться за столиком у окна. Он настроен перекинуться парой слов с Голиковым, но Лукашев придерживает его за рукав и увлекает к стойке.

– Надо поговорить, – шепчет он.

– Я вас слушаю. – Зелен с трудом сдерживает раздражение.

– Завтра, когда начнете объезжать поставщиков, обязательно возьмите с собой одного, а еще лучше двух наших сотрудников.

– Ваши специалисты все, что могли, уже напортили. Какой от них прок?

– Не в этом дело. Америка – капиталистическая страна. Спокойнее, когда рядом наши. Свидетели могут понадобиться, вы меня понимаете?

Моисей Семенович понимает, но категорически отказывается:

– Мне нужен только переводчик.

– Консультант-переводчик в восемь утра будет ждать вас в машине у дверей отеля. Хотите выпить?

Зелен отказывается.

– Американские союзники прикомандировали к нам двух молодых офицеров, – шепотом продолжает Лукашев. – Хочу предупредить: уверен, оба из ЦРУ. Будьте предельно осторожны. Ни одного лишнего слова. Особенно с этим Слободски, который завтра работает с вами.

– Как, вы сказали, его фамилия?

– Слободски. Он сын эмигранта, из заводчиков Слободских. Они изменили фамилию на американский лад, а в душе остались белогвардейской сволочью.

– Я учту ваш совет, – отвечает Зелен и, не прощаясь, идет к выходу из бара.

Екатеринбург. 2000 год. Март

После телефонного разговора с Москвой Марина старалась одна по улицам не бродить. Из института она выходила в окружении подруг, если те предлагали совместную прогулку или поход в кино, не задумываясь, соглашалась. Петра и Александра из больницы выписали. Александр позвонил ей сразу. Летчик благодарил за книгу и пригласил в гости: «У меня к тебе есть дело, связанное с твоим дядей. Дело не спешное. Я теперь работаю на земле, как выберешь время, звони и приезжай». И он продиктовал ей номер своего телефона. Марина пожелала летчику набираться здоровья и скоро о нем забыла.