Комедия убийств. Книга 2 - Александр Колин

Обо всем этом Илья узнал, поболтавшись среди соседей по подъезду. Не видя смысла ждать, он вернулся за руль машины. Ему предстояло новое задание.

LXXXIV

Вечеринка закончилась поздно, едва ли не в три пополуночи. Водители усаживали начальников в роскошные «мерседесы», «вольво», «ягуары» и БМВ, чтобы развести самых стойких по домам.

Уехал даже Роман Козлов, оставив последнего гостя, шефа, наедине с дамой в помещении, специально предназначенном для приятного времяпровождения в обществе особ противоположного пола.

В маленькой и уютной спальне — широкая кровать, изящный белый музыкальный центр на такой же белой, тумбочке (в обстановке в основном присутствовал именно этот цвет), простенький моноблок. На экране молодые, яркие, очень белокожие и пышногрудые дамы старательно и методично доводили до оргазма стройного, мускулистого мужчину, если судить по некоторым деталям костюма (изузоренным ковбойским сапогам и сомбреро, которые, помимо приблизительно полупуда золотых цепочек, сохранил на себе развратный субъект), латиноамериканца.

Страсти на видеокассете накалялись, дело катилось к финалу. Дамы не скрывали своего восторга, их кавалер тоже демонстрировал явное уважение к труду партнерш.

Настроение расположившейся на широкой кровати пары было совсем иным. Старания девушки доставить удовольствие президенту «Исполина» оказались безрезультатными, как и аналогичные попытки всех прочих фей.

Шаркунов злился. Почему он, богатый человек, ученый, не может найти средств и способа получать обычные и естественные удовольствия, доступные любому деревенскому дурню? Почему природа повела себя так жестоко с ним? За что Бог так наказал его?

Дамским вопросом занимался Роман Козлов, с точки зрения шефа, никуда не годный тип, но специалист по женской части. Если бы не это, Шаркунов, вероятно, выгнал бы восьмого зама ко всем чертям.

Дней десять-пятнадцать назад Козлов направил к Борису Николаевичу свой, как выразился тогда Рома, спецконтингент, двух недавно принятых на работу юных дамочек. «Секретарши из них… — тяжело и многозначительно вздохнул заместитель, но, просияв, добавил: — Зато языком владеют, и не только английским».

Шаркунову и вправду показалось, что может получиться. Но… теперь он не сомневался, в чем причина неудачи: в процессе непременно должны участвовать обе девушки.

— Почему не пришла твоя сестра? — спросил он притихшую Лену, которая почувствовала приближавшуюся бурю и теперь дорого бы отдала, чтобы оказаться отсюда подальше. Вопрос прозвучал во второй раз.

— Она пришла, — проговорила Лена, делая невинные глазки, приоткрывая ротик и поворачивая миловидную мордашку чуть в профиль: подобные трюки не раз выручали ее с другими мужчинами.

Столь дурацкий ответ только еще больше разозлил Шаркунова.

— Я, черт меня возьми, знаю, что она пришла… то есть она была в театре, но потом ушла. Почему она ушла?! — с нарастающим раздражением проговорил он и, так как девушка молчала, продолжал: — За что, за что, спрашивается, вам платят такую зарплату? А? Я тебя спрашиваю, отвечай!.. Думаешь, за красивые глазки?!. Не мычи мне тут, корова!.. За такие деньги люди по шестнадцать часов в сутки пашут, и без выходных, без выходных, сучка, поняла?!

— Да, — пролепетала Лена.

Стоны и пыхтение, раздававшиеся из динамиков телевизора, сменились восторженными криками подруг парня в сомбреро и сапогах. Звуки эти казались особенно громкими.

Подобного Борис Николаевич вынести уже не мог. Это лишило его последних остатков самообладания.

— Что ты поняла, блядь дешевая?! Что?! — закричал он. — Вот как работают люди, посмотри! Ты думаешь, ради чего тебя и твою прошмантовку сестричку взяли в фирму. За красивые глазки, что ли?! Да из вас работники, как… как… Ни хрена толком не умеете! Вот как надо, вот! Где твоя сестра, где?!

— Не знаю…

— Не знаешь?! Не знаешь?! — «Польский орел» вскочил на кровати, расправляя крылышки, отчего сделался только гаже, чем всегда.

Лена отвела глаза в сторону.

— На меня смотри, сука! На меня!

— Я вам не рабыня! — неожиданно вскричала девушка, резко повернув к разгневанному президенту «Исполина» лицо, ставшее еще более красивым от гнева. — Я на вас в суд подам! Вы не имеете права!

— Ш-ш-шта-а-а!!! Ш-ш-шта-а!!! Ах ты, с-с-сука-а-а!!! Получай! Получай! — Шаркунов ударил Лену ногой по лицу. Девушка с визгом отлетела в сторону, закрывая руками голову, на которую неудачливый партнер обрушил град ударов. Увидев, что лицо жертвы в недосягаемости, Шаркунов перенес усилия на тело, стараясь попадать в грудь и живот. При этом он выкрикивал ругательства одно другого отвратительнее и, что самое главное, никак не желал успокаиваться. Не могло не поражать, откуда в тщедушном тельце хищной «птички» нашлись такие силы. Тем не менее Борис Николаевич остановился, только когда в комнату без всякого предупреждения влетел охранник.

— Шеф!..

— Вон! Вон! Ты что, охренел?! Вон! Как ты посмел?! Ты уволен! Убирайся! — завопил Шаркунов.

— Шеф, — дрожащим голосом проронил попятившийся назад охранник. — Пожар!

— Что ты не…

— Пожар, босс! Горит с нескольких сторон!

— Так тушите!

— Вода не идет!

— Идиоты! Придурки! Кем я себя окружил, Боже ты мой! Что за дурдом?! Мы в бане или где?!

Комичность ситуации (если тут вообще уместно использовать подобное выражение) заключалась в том, что все вышеописанные события происходили в бане, то есть в том самом здании, где располагался спортивно-оздоровительный комплекс.

— Скорее, шеф, а то не успеем выскочить!

— Вызывайте пожарных, — крикнул Шаркунов, хватая халат.

Охранник бросился на помощь Лене, которая от страха никак не могла попасть ногой в штанину джинсов.

— Оставь ее! — завопил Борис Николаевич. — Бери мои вещи, живо!

— Как же, шеф… — охранник недоуменно уставился на хозяина. — Она же сгорит тут!

— Пес с ней! — бросил Борис Николаевич, устремляясь к выходу.

На улице, куда президент «Исполина» выбежал в одном халате, бестолково суетились охранники и водитель. Шаркунову вовсе не улыбалось дожидаться приезда пожарных и, упаси Господи, проныр журналистов.

— Оставайтесь здесь, ждите бригаду, — приказал Борис Николаевич, направляясь к «мерседесу». -Козлову позвоните, пусть немедленно приедет.

Водитель, выбежав из машины, услужливо распахнул дверцу, а когда хозяин сел, осторожно, почти без хлопка, прикрыл ее и, заняв свое место, спросил:

— Домой?

— Ты что, дурак? В таком-то виде? — Президент «Исполина» показал на свои голые ноги. — Вези на Басманную.

— В новую, значит? — переспросил Сергей, имея в виду недавно приобретенную хозяином квартиру.

— Ты что, угорел, что ли? — рассердился Шаркунов. — У нас там ничего другого нет.

Водитель завел двигатель и тронул машину.

— Я для точности спросил…

Борис Николаевич любил шофера и злился на него больше, как говорится, по-отечески.

— Я там посплю немного, — сказал он. — А ты съездишь в контору, привезешь мне другой костюм и все остальное. С утра у меня встреча в мэрии, надо выглядеть. Сколько времени?

— Полпятого.

— Елки… Ладно хоть мне к одиннадцати. — Он помолчал немного, а потом, обернувшись назад, некоторое время смотрел на дорогу, струившуюся за багажником машины. — Следи, нет ли «хвоста». -приказал он. Мне кажется, к нам какая-то «восьмерка» или «девятка»… не разберу, прилипла. — Неспроста же загорелось, поджег кто-нибудь.

Президент «Исполина» вызвал по телефону охрану, велев прислать двоих парней на Басманную. Больше он не проронил ни слова до того момента, когда машина остановилась во дворе нужного дома. Сергей потратил на дорогу несколько больше времени, чем требовалось по ночному времени, он попетлял немного, так как поведение ехавших сзади «жигулей» и в самом деле настораживало. Однако они отстали. Впрочем, была ли это слежка или же у погорельцев прорезалась склонность смотреть на вещи в чрезмерно мрачном свете, установить не удалось.

— Ты из машины не выходил? — спросил Шаркунов водителя, когда тот выключил зажигание.

— Нет, — проговорил он. — Все время сидел.

Ответ был вполне искренним, Сергей никогда не оставлял автомобиль без присмотра на улице: кому же хочется взлететь на воздух вместе с хозяином? Тот за свои «лимоны» с «лиардами» пострадает, а водила-то чем виноват? Правда, когда закричали «Пожар!», Сергей бросился тушить вместе со всеми, но скоро вернулся обратно в машину.

— Ладно, иди проверь подъезд, — усталым голосом проговорил Шаркунов, мечтавший теперь только о том, чтобы преспокойненько вытянуться на чистой холодной простыне и хоть немного отдохнуть перед трудным днем.

— Может, дождемся ребят? — предложил осторожный водитель.