Люди шторма - Сергей Зверев

Зато было понятно, что именно двуличие вкупе с жадностью бандитского главаря привели к тупиковой ситуации. Если бы не его двойная игра и желание получить куш сразу от двух гешефтов, то моряков «Астрахани» вполне можно было освободить. Боцман и его товарищи снова и снова моделировали ситуацию, при которой освобождением соотечественников занялись бы они. Вероятность успеха такой операции казалась куда большей, чем у той, что учудили иранцы. Правда, зацикливаться на нереализованных возможностях наши бойцы не стали. Следовало думать, что делать дальше. Судя по свежим радиоперехватам, моряки были живы, но их положение серьезно изменилось. Это осложняло ситуацию, но вместе с тем не перечеркивало вероятные варианты новых планов по освобождению моряков.

Русские смотрели на Басмача, пытаясь не показывать своей растерянности. Ведь, по сути, бандит им стал без надобности. Ни богу свечка, ни черту кочерга.

– Ну, что? – промолвил Зиганиди, обращаясь к напарникам. – Нам он не нужен. Но стоит ли его отпускать?

– Разболтает все, – согласилась Сабурова. – Опять потом придется взрывчатку от маяка отколупывать или от каких-нибудь бабуинов отстреливаться.

– Патрона на эту мразь жалко, – заметил Николай и демонстративно сплюнул пленнику под ноги. – Есть тут неподалеку малюсенький скалистый островок. Может, туда его доставим и бросим? Пусть себе мается, пока не сдохнет.

Басмач вздрогнул и запричитал:

– Ну, вы же этого не сделаете! Вы же цивилизованные люди. Можно договориться. Хотите, я верну бриллианты и отдам часть денег, которые мне дали иранцы? Или все эти деньги? Или еще что-нибудь сверх того? Ну? Не молчите же.

– Хочешь за взятого ферзя пешкой заплатить? – наконец вмешался Саблин. – Не выйдет. Поверь, что никому из нас твои гребаные деньги не нужны. Ты навел на нас иранцев. Ты испоганил отличный план по вызволению из тюрьмы русских моряков. Думаешь, это не достаточные основания для того, чтобы грохнуть тебя прямым выстрелом в голову или сбросить на скалы, где чайки будут клевать твое тело?

– Нет… То есть да… То есть вы меня не так поняли, – еще больше заволновался бандит.

– А что? В твоих действиях еще и какой-то потаенный смысл был? Может, срывая наш план, ты хотел нам помочь? – Капитан-лейтенант говорил суровым голосом и сверлил пленника полным ненависти взглядом. – Затеял сеанс одновременной игры, вот и доигрался. Интриган из тебя никудышный. Так что можешь молиться, если действительно веришь в бога. Но думаю, бог тебе вряд ли поможет.

Виталий сделал решительное движение рукой, доставая из-за пояса пистолет и снимая его с предохранителя. Напарники еще до этого действа поняли, что товарищ решил устроить спектакль. Как раз теперь настала очередь его кульминации. Бандит забился в дикой истерике и стал молить не убивать его. Русский же вплотную подошел к пленнику и положил руку с пистолетом ему на плечо. Тот дрожал, будто осиновый лист.

– Не-е-ет, – выразительно протянул Боцман и сделал многозначительную паузу. – Мы тебя не станем убивать. Есть идея получше. А давайте-ка, ребята, сдадим этого черта местному МГБ. Так, мол, и так, якшался с иранскими боевиками, заброшенными для дестабилизации обстановки в мирной прикаспийской республике. Был негласным организатором восстания заключенных в тюрьме МГБ. Думаешь, за пособничество иностранным спецслужбам тебя по головке погладят? А ты знаешь, сколько прошедшей ночью с обеих сторон людей погибло? Я понимаю, что у вас тут «Восток – дело тонкое». Но сдается мне, что найти реального виновника бунта будет приятно любому из силовых ведомств. Да тебя по совокупности статей раз двести должны повесить. Впрочем, ты и сам захочешь оказаться в петле, чтобы спастись от прелестей тюремной жизни. Вряд ли заключенным будет дело до твоей прежней авторитетности. Вот это все и будет для тебя настоящим наказанием. А не пуля в лоб или лоб о камни. Понимаешь?

– Упаси Аллах меня от всего этого! – зарыдал Басмач. – Неужто нельзя найти какой-нибудь другой выход? Неужели обязательно пускать меня в расход?

Русский опять похлопал пленника по плечу и убрал руку, не спрятав при этом пистолет.

– Выход есть, – промолвил он. – Точнее, даже не выход, а лазейка.

– Я умоляю вас! Не томите! Скажите, что вы имеете в виду! – заливаясь слезами, проговорил бандитский главарь.

– Все очень просто. Ты должен помочь нам. И тогда ты останешься живым и, может быть, даже богатым.

– Я все сделаю! Все! – бросился заверять Басмач. Казалось, если бы он не был прикован к скобе, то наверняка пал бы к ногам русского и начал бы лобызать тому берцы.

– Только учти, что все это время ты будешь под нашим пристальным контролем, – угрожающе предупредил Виталий, оглядываясь на товарищей, которые в знак согласия кивали. – Только сделаешь один неправильный шаг, и мы отмотаем нашу договоренность назад. Понимаешь, о чем я?

– Да. Что я должен делать? – Бандит немного успокоился.

– Для начала расскажи нам об этих исламистах, – промолвил Саблин, отходя подальше от пленника.

– Они сильно интересовались русскими моряками, – начал тот. – Что и зачем, они не говорили. Намекнули, что мне меньше знать надо, так спать лучше буду. Шутники, однако. Я так понял, что их интерес как-то связан с наркотиками. Хотя и не очень в этом уверен. Уверен лишь в одном – иранцы хотели вытащить моряков из тюряги раньше вас. Оснащение у них было самое современное. Ну, оружие, взрывчатка, датчики всякие, приборы зашифрованной связи. Мне бы половину того, что они имели, я бы тут такого шороху наделал! Весь Каспий ходуном ходил бы!

– Ближе к делу, – прервал его мечтания капитан-лейтенант. – Ты их на нас вывел?

– Нет, – покачал головой Басмач. – То есть не совсем. Они уже что-то знали о вашем интересе в деле с русскими моряками. И даже следили за вами. У них ведь эта штуковина была… Ну, как там ее? Летающая без летчика…

– Беспилотник?

– Он самый. Меня, конечно, не посвящали в подробности этой слежки. Но по косвенным данным я сделал вывод, что следили они за вами при помощи этой штуки еще до выхода на меня. Опять-таки получается, что в вас они видели одних из самых серьезных конкурентов.

– Одних из самых? – с недоверием переспросил Боцман и переглянулся с друзьями, которые лишь разводили руками от недоумения. – Кого ты имеешь в виду? Хочешь сказать, что здесь есть еще кто-то, кто желает вызволить русских моряков?

– Насчет вызволить, это вряд ли. Но интерес к ним явный, – сказал бандит. – Речь о подполковнике местного МГБ господине Омаре Сахатове. Вот у него к русским морякам, наверное, самый большой интерес. По крайней мере, не меньший, чем у вас или у иранцев. Вот только у него положение более выгодное. Моряки ведь у него под контролем.

– Хм, так это тот самый тип, о котором ты мне раньше рассказывал. Мол, всегда покрывал тебя за долю в делах с наркотиками, а потом вдруг запросил нереальную цену за «крышевание». Он?

– Конечно, он! Чтоб его шайтан взял! – разошелся пленник, выражая неподдельную ненависть к тому, о ком шла речь.

– Не выражайся при даме, – приказал русский, смекая, какую пользу можно извлечь из полученной от Басмача информации. – Ты лучше скажи, близко ли ты с ним знаком?

– Да очень уж близко, – скорчил тот мину, полную отвращения. – Бок о бок столько лет. Он ведь свой дворец на мои деньги отгрохал! Ну, на те, которые я ему за наркотики отстегивал. Там такая домина! Вы бы только видели! Прямо как в сказках про Шахерезаду. Здесь не у многих богачей такие резиденции бывают. А вот у подполковника МГБ есть! И уж если он заинтересовался экипажем «Астрахани», то это неспроста. Он без выгоды для себя даже пальцем лишний раз не шевельнет. Так что делайте выводы…

– Ты за нас не переживай, – вмешался Зиганиди. – Мы свои выводы и без твоей помощи сделаем.

– Вот именно, – согласился Саблин и тут же уточнил: – Скажи лучше, ты раньше во дворце этого лося сохатого бывал? Ну, там в гостях или по делам?

– Конечно же бывал! И не один раз! – воскликнул пленник.

– Очень хорошо. А ну-ка расскажи нам кое-что об этом сказочном дворце… – подталкивал Боцман бандитского главаря к самому подробному рассказу о жилище подполковника Омара Сахатова.

Главарь без доли смущения принялся рассказывать. Было заметно, что делал он это не столько из-за поставленных русскими условий сотрудничества, сколько по причине личной ненависти к Омару. Малейший намек на то, что тому придется несладко, вызывал у Басмача небывалое воодушевление. Он готов был сделать все возможное, чтобы насолить своему врагу в подполковничьих погонах. Боцман и его напарники быстро уловили этот нюанс и решили воспользоваться им сполна. Его никто не перебивал. Лишь изредка Виталий делал небольшие уточнения, сверяясь с планом местности и лоцией.

Омар хоть и переживал, что русских моряков под прикрытием зэковского бунта могут похитить, появиться ночью в тюрьме так и не удосужился. Отслеживал новости, названивая то начальнику тюрьмы, то командиру брошенных на подавление беспорядков спецназовцев. Но и позже, ни утром, ни даже днем, он так в тюрьму и не наведался. Мнил себя великим стратегом, способным решать проблемы издалека, без непосредственного присутствия на месте событий. Лично ему казалось, что все абсолютно в порядке. Он плевал и на разрушения тюремных корпусов, и уж тем более на убитых заключенных. Про погибших бойцов спецназа и внутренних войск он вообще не думал. Ведь все они были для него лишь инструментом для достижения своей цели.