Звёздный дар - Александр Абердин

Но особенно Игорь Медведь гордился успехами своего сына. Его отпрыск был теперь не только самым незаменимым членом экипажа «Благовеста», но и отличным пилотом.

Негласно уже было принято решение сделать его, как и маршала Свирского, командиром нового космического корабля, но об этом пока что говорили шепотом и в самых укромных уголках. Все сходились на том, что этот парень давно уже заткнул за пояс своего папашу и только огромный лётный опыт ещё давал генералу Медведю хоть какое-то преимущество перед сыном, которому, вопреки всем правилам, было недавно снова присвоено внеочередное звание, теперь уже полковника авиации.

В этом тренировочном полёте Данила летел вместе с отцом вторым пилотом и большую часть фигур выполнил именно он, что тотчас было отмечено с борта самолетов сопровождения. Свирский, летевший на высотном истребителе, ворчливо сказал командиру «Благовеста»:

— Игорь, перестань валять дурака и возьми штурвал.

Тот немедленно отозвался:

— Петрович, а я его и не выпускал из рук.

Однако, старого летчика было не так-то легко обмануть и он принялся выговаривать своему заму:

— Ты мне арапа не заправляй. Я что, по твоему, совсем из ума выжил? Уж что-что, а почерк Данилки я сразу же вижу, особенно его манеру выводить машину из штопора.

Так что набирай высоту и отработай всё заново, Игорёк, по полной программе и чтобы без сучка и задоринки.

Отец и сын хитро переглянулись и заулыбались. Их уловка продлить полет на полчаса удалась на славу. Топлива в баках было вполне достаточно и командир резко взял штурвал на себя. Тяжелая машина стремительно взмыла вверх и стрелка альтиметра стала быстро смещаться. Набрав высоту в двадцать тысяч метров и перейдя в горизонтальный полёт, генерал хотел было уже бросить её в новое пике, как приборы, словно сбесились. Более того, тотчас произошел отказ двигателей и они смолкли. Экипаж стратегического бомбардировщика немедленно принялся реанимировать аэроплан, однако все было тщетно, самолет превратился в мёртвый кусок металла.

К счастью машина слушалась рулей и никакого пожара на борту не наблюдалось. Во всяком случае пока. Данила-мастер тотчас вскочил со своего кресла и выбежал из пилотской кабины прочь. Он, явно, не хотел мириться с такой незадачей и намеревался оживить машину. Командир спокойным голосом поинтересовался у радиста:

— Вася, что у нас со связью?

— Связи нет, товарищ генерал. — Спокойным голосом доложил ему радист — Питание вырубилось полностью. Бортовой компьютер тоже сдох. Сейчас переключусь на аварийные источники питания и установлю связь с землей. — Через каких-то несколько секунд он сказал — Связь восстановлена, товарищ генерал.

Подумав о том, что могло произойти с самолетом, генерал Медведь невозмутимо сказал:

— Скворечник, Скворечник, я Птенец-раз, я Птенец-раз. У меня отказ всех систем и двигателей. Бортовое питание сдохло. Подготовьте для меня запасную лужайку в Спальном вагоне. Повторяю, подготовьте для меня Спальный вагон, я буду заходить на поляну с востока примерно через час пятнадцать, час двадцать. Как поняли меня?

Прием.

Спальным вагоном был назван военный аэродром вблизи Северодвинска, самый ближний к месту тренировочных полетов. Кроме, разумеется, тундры. Правда, до него еще нужно было добраться в планирующем полете, благо высота была довольно приличной, да, и скорость тоже, но такой полёт требовал от него неимоверного напряжения и полной концентрации внимания. Экипаж в любой момент мог покинуть безмолвную, мёртвую машину и спуститься вниз на парашютах. Скафандры создавали в стратосфере комфортные условия, а вертолёты обнаружат их максимум через пять часов. Но Игорю Медведю чертовски не хотелось терять машину и потому он сразу же решил тянуть её на запасной аэродром. Ответ пришел уже секунд через тридцать. Говорил Свирский.

— Игорь, бросай этот металлолом к чёртовой матери. Снижайся до четырёх тысяч метров, направляй его в сторону океана и спускайтесь на парашютах. Это приказ.

Голос командира отряда был спокойным и уверенным, но его было плохо слышно из-за каких-то помех. После того, как Свирский передал ему свой приказ еще два раза, генерал ответил ему без тени сомнения:

— Петрович, слышимость отвратительная. Аэроплан я не покину и тянуть буду до последнего. Успокойся и рассматривай это, как очередной тренировочный полёт. На этот раз в режиме затяжного планирования. Погода стоит великолепная, внизу сильные восходящие потоки, да, и ветер попутный, так что не боись, Петрович, дотяну я эту колымагу до поляны, а ты или отваливай, или иди на дозаправку, пока слишком далеко не улетел от танкера. Будешь помогать мне.

Хотя в небе находилось ещё семь самолетов сопровождения, Игорь Сергеевич предпочитал видеть поблизости Свирского, который всегда понимал его с полужеста.

Вдруг, связь окончательно откажет и ему, в конце концов, придется сажать машину молча. «Мигарь» маршала Свирского, блеснув плоскостями справа, отвалил в сторону и пошел на дозаправку. В пилотской кабине наступила гробовая тишина, изредка нарушаемая какими-то стуками и звяканьем, это бортинженер и Данила-мастер пытались починить аэроплан.

Крепко ухватившись за штурвал, генерал Медведь чутко реагировал на малейшие его колебания, ощущая многотонную машину всем телом. Машина снижалась очень медленно.

Самолёт, летя под малым углом к земле, почти не терял скорости. Нежными, едва заметными движениями он стал забирать влево, плавно выходя на нужный курс.

Ориентиром для него было отчасти солнце, но куда больше он доверял сейчас своему чутью и интуиции. Он всей своей шкурой чувствовал куда ему следует лететь, чтобы выйти прямо на аэродром Северодвинска, до которого было почти тысяча верст.

Свирский вернулся минут через двадцать и теперь летел параллельным курсом справа, держась в каких-то двухстах метрах. Ниже Игорь Сергеевич видел летающий радар «Ил-76», самолёт-заправщик и два «Бэ полста вторых», временно переданных России американцами. Продать или просто подарить им свои новые стратегические бомбардировщики они пожмотничали и это никого не удивило. Зато французы вместе с англичанами подбросили им три своих «Конкорда», хотя они уже и сами поставили на ноги пять «Ту-144», которые также использовались для тренировок.

Вообще-то сложилась довольно странная ситуация. Американцы, включив в список пассажиров почти всех своих союзников по НАТО кроме Турции и Греции, тотчас повернулись к ним задом и предложили повышать качество лётной подготовки своих пилотов у себя дома. Поэтому в Восточном отряде сегодня можно было встретить не только датчан и бельгийцев, у которых для этого не было никаких условий, но даже немцев, англичан и французов. Ещё более диким выглядело то обстоятельство, что строительство своего нового челнока они окружили такой плотной пеленой секретности, что, порой, не хватало усилий добрых трех дюжин разведок на то, чтобы выведать, чем они там занимаются в своём Хьюстоне.