Королева придурочная - Галина Врублевская

Жарковский был восхищен. В гневе эта женщина нравилась ему еще больше: королева, истинная королева!

– Ну, зачем же так горячиться, моя девочка! Если я тебе так неприятен, я прекращу свои вечерние визиты. Но с отъездом ты не должна спешить. Продолжай работать как работала. А я постараюсь замять твою ошибку с этим стариком. Это ведь не только на тебя бросает тень, но и на наш санаторий.

Ксения встала с кресла, озадаченно посмотрела на главврача. Неужели так просто разорвать путы, связывающие их? Может, он и вправду пошутил тогда, зимой, пригрозив, что выгонит ее тотчас из санатория, если она откажется спать с ним.

Ксении все еще не понимала, что дело не в главвраче, а в ней самой. Тогда, зимой, она была запуганной, слабенькой девочкой, едва ускользнувшей от лап своего садиста-мужа. Она боялась всего и всех. А мужчины, как собаки, чувствуют, когда их боятся. И стараются еще сильнее запугать свою жертву. Но с того времени, когда любовь к Родиону нагрянула в ее сердце, она стала во сто крат сильнее. Она боялась только одного: потерять Родиона. А когда она все-таки потеряла его, ушла последняя капля страха. Главврач Жарковский, чувствовал эту вдруг народившуюся неуязвимость Ксении и не мог взять в толк, когда произошла с женщиной эта необъяснимая метаморфоза. Но тем притягательнее стала для него Ксения.

– Ты, вы, Виктор Эдуардович, гарантируете мне личную неприкосновенность?

– Какие тебе, Ксюша, нужны гарантии? Моего слова недостаточно? Хорошо. А это тебя убедит?

Жарковский достал из кармана куртки ключ с привязанной к нему розовой пластмассовой биркой, на которой чернели цифры жилого номера Ксении. Он немного покрутил ключ на веревочке и бросил его в аквариум. Распугав рыбок, ключ начал оседать на дно, но зацепился за водоросли и завис на бирке, как на поплавке, в толще воды. Еще одна рыбка – только на привязи.

Ксения проигнорировала красивый жест Жарковского и сухо добавила:

– У меня маленькая просьба. Называйте меня, пожалуйста по имени-отчеству, даже наедине.

– Как прикажете, дорогая Ксения Игоревна.

Комиссия по расследованию причины смерти старика пришла к выводу, что доктор Королёва, назначившая ему сомнительную процедуру, не виновата. Оказалось, что еще до приезда старика в санаторий больного лечили в поликлинике по месту жительства и допустили роковую оплошность. Она и стала спусковым крючком для скорого летального исхода. Пришел черед оправдываться новому стрелочнику. Но Ксения болезненно переживала случившееся, снова и снова перечитывала историю болезни больного и вспоминала выцветшие, без ресниц глаза старика. Да, назначенный ею лазер бил, по сути, по уже омертвевшим мышцам сердца. Он не мог принести ни пользы, ни вреда. Однако после этого печального инцидента Ксения прежде, чем назначить больным то или иное лечение, с удвоенным вниманием изучала их анамнез и выслушивала жалобы.

В начале июня, незадолго до дня медицинского работника, в институте, выпускницами которого были Ксения и Мария, намечалось проведение большого торжества – праздновалась очередная знаменательная дата вуза. Мария стала уговаривать Ксению пойти на встречу. Та отговаривалась нездоровьем, неприятностями на службе, плохим настроением и отсутствием выходного наряда. Да еще, помимо прочего, нежеланием видеть Вадика. Тот тоже имел полное право быть на вечере, хотя и закончил институт двумя годами позже. Но истиной причиной, заставляющей Ксению прятаться в свою скорлупу, была ее размолвка с Родионом. Мария догадывалась, что у любовников что-то не ладно: в последнее время Родион перестал приезжать в санаторий. Она попыталась выведать у Ксении подробности, но Ксения уходила от ответа. С тем большим упорством Мария уговаривала подругу поехать на торжество в Петербург, чтобы развеяться, и та наконец сдалась.

Женщины отправились в город на автобусе за два дня до события. Мария остановилась в гостинице, Ксения с сыном – у своих стариков. Дед чувствовал себя на этот раз неважно, жаловался внучке на боли, а сильнее всего – на больные ноги. Жаловалась, но на самого деда, его жена. Говорила, что он обленился, не хочет выходить из дома даже за кефиром, и просила Ксению как доктора воздействовать на дедушку. Ксения осмотрела старика, выслушала его сердце и сказала, что надо вызвать кардиолога. Сама и взяла на себя это дело, пообещав найти хорошего специалиста. Пока же попросила жену не слишком пилить деда за лень, объяснив, что у него нарушено кровообращение в ногах – сердцу не хватает мощи обеспечить весь организм. Затем Ксения, как и в прошлые приезды, попросила жену деда посидеть с мальчиком. Та согласилась, но с меньшим энтузиазмом, чем прежде, ибо теперь больше внимания и ухода требовал ее старик.

…Мария и Ксения встретились в центре города и отправились в поход по магазинам, хотелось приодеться перед выходом в свет. Выбор платьев, костюмов и самих магазинов был так велик, что поход затянулся до самого вечера. Заключительная точка была поставлена в большом торговом центре. Женщины выбрали по новой сумочке, оплатили покупку, и увешанные пакетами и свертками, отправились в расположенный тут же, в торговом центре, ресторан – немного передохнуть. Едва заглянув в меню, заказали себе по антрекоту, пару салатов и бутылочку сухого вина.

После первого бокала усталость отступила, подруг захлестнуло легкое возбуждение. Даже Ксения, за последний месяц почти разучившаяся радоваться, улыбалась, вспоминая забавные эпизоды их сегодняшнего похода за покупками. Чтобы лучше видеть лицо собеседницы, она переставила стоящую в центре стола бутылку в сторону, и улыбку тотчас смыло с ее лица. Наискосок, через несколько столиков от них, Ксения увидела: Родиона – и какую-то женщину вместе с ним. Мария заметила смятение на лице подруги, оглянулась, чтобы посмотреть, что встревожило Ксению. Она увидела Родиона, узнала его жену: однажды он приводил ее в кабинет Марии для тестирования на приборе Фолля. Теперь и Родион заметил приятельниц. Он вежливо, бесстрастно кивнул в их сторону и поспешно подозвал официанта, чтобы расплатиться. Взял спутницу под руку и проследовал к выходу, уже не глядя в сторону знакомых женщин.

– Какая кошка между вами пробежала? Родион уже месяц не показывается в санатории. Ты скажешь мне наконец? – Мария решилась в очередной раз выведать у Ксении тайну. Тогда можно было бы всласть обсудить с подругой нюансы ссоры.

Но Ксения в очередной раз отказалась говорить на эту тему. Слишком больно и стыдно было ей вспоминать, как она валялась в ногах у Родиона и как он переступил через ее протянутые руки. Но, зная, что от расспросов Марии не так-то легко отделаться, решила подкинуть ей другую кость: