За орбитой Плутона (Сборник) - Александр Колпаков

Экипаж «МРЗ-17» прибыл на Ио за два дня до отлета. Все это время было потрачено на последние приготовления. Джек Хоу еще и еще раз скрупулезно проверял работу главных узлов, приборов и систем. Особенно долго задержался он возле следящего телескопа, так что Анабелла даже пошутила:

— Если ты хочешь стать астрономом, то немного опоздал. Я не собираюсь уступать своего места.

Джеку Хоу давно нравилась эта девушка с задорными серыми глазами — с тех пор, как он впервые увидел ее на заседании забастовочного комитета рабочих и служащих Ракетного комбината, обслуживавшего Аляскинский космопорт. Джеку запомнилось выразительное лицо Анабеллы, характерное резкое движение маленькой смуглой руки, время от времени поправлявшей сползающую на глаза каштановую прядь.

После собрания Джек вместе с Анабеллой тихими переулками пробирался в космопорт, избегая встреч с полицейскими постами. С волнением он ощущал в своей ладони пальцы девушки, когда приходилось изображать влюбленную пару, чтобы усыпить бдительность стражей порта. С тех пор они работали вместе.

— Хорошо, я полагаюсь на тебя, — пробормотал он и вышел из отсека.

Забравшись в чащу электронных цепей, Кэмпбелл ревниво прислушивался к разговору. Ему тоже нравилась Анабелла. Он был почти уверен в том, что она отвечает ему взаимностью, потому что иногда перехватывал на себя внимательный взгляд девушки. Кибернетик не подозревал, что Анабелла просто изучала его, чтобы начать свою работу среди экипажа. Кэмпбеллу казалось, что не будь Джека Хоу, который подозрительно часто торчит возле Анабеллы, он давно бы сблизился с нею.

Кэмпбелл с раздражением защелкал переключателями электронного автомата. Воровато пробегая глазами строчки инструкции, переданной агентом Сэндиджа, он кропотливо подбирал комбинации наивыгоднейшего включения транзисторов, которые облегчили бы задачу расшифровки. Кэмпбелл нервничал и незаметно для себя разрегулировал следящую систему. Случайно обратив внимание на стрелки цезиевых часов, он оцепенел: часы показывали, что скорость вычислений машины замедлилась еще на одну миллисекунду!

Кэмпбелл нервно забегал по отсеку. Что делать? Сказать Джеку?… Но как объяснить новое снижение скорости отсчета? Под страхом смерти на кораблях запрещалось настраивать электронные системы в пути или перед самым вылетом. Постепенно он успокоился. Может быть, конечный пункт маршрута не так уж далек от Солнца? Десять-пятнадцать парсеков, не больше? «Пожалуй, автомат справится со своевременной наводкой телескопа», — решил он.

…Когда «МРЗ-17» был выведен на стартовую эстакаду, циклопической дугой выгибавшуюся к небу, весь экипаж собрался на выдвижной площадке, чтобы перед отлетом в межзвездную даль послать слова привета на родину. На площадке был установлен микрофон мощной ультракоротковолновой станции спутника.

Через несколько минут традиционная процедура была закончена. Доверенный босса передал Джеку программу маршрута, молча пожал всем руки и умчался на гусеничном атомоходе к броневому куполу диспетчерской, блестевшему на горизонте. Завыли автоматы, убирая трапы и наглухо задраивая входные шлюзы. Люди заняли свои места. Джек Хоу быстро прошел в централь управления и включил обзорный экран.

— Все готово, — доложил ему штурман Гаррис. — Подали второй сигнал!

Хоу молча занял свое место у пульта и вызвал в централь Кэмпбелла. В это время засветился экран связи: на нам появилась широкая физиономия Джефриса, доверенного босса.

— Алло, Джек! Только что с Земли получена радиограмма. Шеф передает свои пожелания и надеется, что ты оправдаешь доверие компании. Всего наилучшего ребята!

— Да, сэр, — безразличным тоном ответил Хоу и одновременно с третьей вспышкой красного сигнала включил стартовые параболоиды мезонного прожектора.

Гигантский корпус астролета вздрогнул. Громоподобный звук проник во все отсеки корабля: это заработал фокус аннигиляции- там в бешеном столкновении протонов и антипротонов рождалось мезонное излучение огромной интенсивности. Мерцающие вихри почти невидимого излучения окутали чашу прожектора. Звездолет, убыстряя движение, пополз вверх по эстакаде. Мезонные потоки буравили и без того истерзанную поверхность юпитеровой луны, рассыпая в прах ближайшие скалы. Все служащие станции кораблей укрылись глубоко «под землю».

Словно колоссальная стрела, корабль круто вонзился в черное небо, усыпанное светлячками звезд.

Кэмпбелл с затаенной тоской наблюдал, как стремительно уменьшается огромный диск Юпитера. «Вернемся ли?»- впервые ощутив страх, спросил себя кибернетик.

Громкий голос Хоу вывел его из задумчивости:

— Ты оглох?!. Держи программу для следящего автомата. Через пять часов, когда пройдем Плутон, заложишь данные в электронные машины.

Вернувшись в свой отсек, Кэмпбелл включил перфоратор и превратил десятичные цифры, скрывавшие тайну первого этапа маршрута, в комбинацию отверстий на перфоленте. Затем по его знаку оператор Билл, рыжий парень лет двадцати пяти, нажал кнопку, и электронная машина проглотила перфоленту. И тотчас мягко загудел автомат, наводя контрольный телескоп на Солнце. Теперь все зависело от автоматики. Малейшая неточность в работе электронных цепей навсегда закроет путь назад, Долгие годы, пока астролет будет лететь к неведомой звезде Таунсенда, электронная машина должна с безупречной точностью и фантастической быстротой вычислять координаты Солнца.

На зеленоватом экране осциллографа побежали цифры и кривые, указывающие расстояние корабля от Солнца и полярный угол, образуемый его лучом в данный момент и в начале пути. На перекрестии нитей в окуляре следящего телескопа дрожала небольшая желтая звездочка — Солнце. Его нельзя было упускать из поля зрения ни на одно мгновение.

Кэмпбелл с беспокойством прислушивался к равномерному пощелкиванию автоматов, думая о тем, что где-то в недрах электронной машины уже накапливается ошибка в отсчете координат, а следовательно, происходит замедление поворота телескопа на нужный угол.

Но нужно было действовать, и когда Билл вышел из отсека, Кэмпбелл снова принялся за расшифровку маршрута. Он вскрыл часть электронной схемы и стал измерять импульсы тока и напряжения.

Корабль продолжал разгон. Его скорость достигала 299,5 тысячи километров в секунду. Звездолет в бешеном темпе пожирал пространство, сокращая «собственное время» в пятьдесят раз по сравнению с земным.

Внезапно за спиной Кэмпбелла раздался удивленный возглас Билла:

— Эй, ты что там делаешь?! У машины работаю я! Ты же знаешь, что по инструкции категорически запрещается вскрывать электронные схемы во время работы! Я обязан сообщить мистеру Хоу!…