Грибная история - Надежда Храмушина

— К сожалению, это можно создать лишь в лаборатории. — Ответил он виноватым голосом.

— К чему тогда все твои разглагольствования? Сакатов, ну что у тебя за привычка вываливать на меня всё из своей головы! — Я не на шутку разозлилась на него.

— К тому, Оля, что разрушение кристаллической структуры воды можно вызвать волшебным способом. Это я прямо сейчас сообразил. — Голос его снова набрал уверенные нотки — Раз мы не можем её ни заморозить, ни придавить, значит должен быть другой способ. Вода реагирует на мысли и эмоции человека, накопление информации меняет строение воды, усложняет её. Учёные наблюдали такую ситуацию, что кристаллы, образованные рядом с находившимся цветком, повторили его формы.

— Кристаллы повторили формы, а нам надо, чтобы кристаллы совсем исчезли.

— Кристаллы всей воды Земли один раз в году полностью исчезают и рождаются вновь.

— Что это за день? — И вдруг до меня дошло — Крещение? В крещение мы набираем святую воду!

— Да, научно доказано, что вода меняет свои свойства в канун праздника Богоявления, или Крещения. Ежегодно, девятнадцатого января, Земля вместе со всей Солнечной системой в Космосе проходит через лучи особого облучения, за счёт изменения гравитационного поля в космическом пространстве. В этот день учёными всей Земли регистрируются интенсивные всплески нейтронов, превышающие обычные фоновые уровни в сотню раз. Земля попадает в энергетический канал, который структурирует всё на Земле, и в особенности воду. А молитвы ещё и усиливают воздействие такой воды.

— Надо полить святой водой грибницу? — Спросила я — И прочитать над ней молитву?

— Оля, надо не просто полить это место святой водой, а именно Богоявленской. Так священники называют святую воду, собранную именно девятнадцатого января.

— Ты хочешь сказать, что никто никогда не мог об этом догадаться, а просто добровольно ложился в землю, сдерживая Вереду?

— Да не знаю я, что там они думали, о чём догадывались или нет, но я просто предлагаю это сделать.

— Но Богоявленская вода не изменит структуру той воды, которая уже в грибнице. Грибница может просто отторгнуть её.

— Так ведь я сказал, с молитвой! С молитвой. Добро всегда побеждает зло, ты ведь сама всегда это повторяешь. И нужно в это верить. Если ты просто плеснёшь воды на грибницу и формально перекрестишься, Вереда только сплюнет это. Даже Симилия сказала вашей Вере Петровне про то, что нужно делать всё с чистым сердцем и верой.

— Ладно, пойду Анфисе расскажу. Надо ведь где-то воды Богоявленской взять. А у них в деревне нет церкви.

— Я думаю, что у каждого дома есть по бутылочке святой воды. Вернее Богоявленской. Если нет, звони мне, я найду, у меня в городе больше шансов на это.

Не то, чтобы я не верила в силу молитв или святой воды, но мне это казалось это как-то слишком просто. Получается, что двести лет никому это даже в голову не приходило?

Анфиса сидела возле ворот на низенькой скамье и ждала меня. Когда я ей рассказала про то, что предлагает Сакатов, она тоже задумалась.

— Попробуем? — Она посмотрела на меня — И тётю Веру с собой возьмём.

— Слушай, а она верующая? Я не видела в доме икон.

— Не знаю. Раньше, в её время, никто особо не задумывался над верой, это даже не приветствовалось. Поколение атеистов. Хотя, с возрастом, это проходит.

— Вера Петровна, может, и росла атеисткой, но ведь раньше, до неё, все люди были верующие, мне кажется, вся Россия была верующая на сто процентов. Пока всех не отлучили на государственном уровне.

— Да верили. Но вера, это не знание. А те, кто что-то знал про всякое такое, сверхъестественное, которое выходит из обычного понимания вещей, те, наверно, совсем в другое верили. Например, в силы природы. Или в духов. Это купно, про которое тётя Вера рассказывала, они ведь знали про духов леса, про разные волшебные вещи, поэтому им вера не нужна была. До православной веры в России было язычество.

Какая-то доля правды была в её словах. Когда сталкиваешься с сильной магией, то мировосприятие сильно изменяется. Если Симилия была язычницей, то и её потомки тоже.

— Где нам найти Богоявленскую воду? — Спросила я — Что, по домам идти?

— К бабе Тоне пошли. Она верующая. Давай с неё начнём.

— Так значит, мы с тобой собираемся всё-таки попробовать уничтожить Вереду?

— Конечно. Я думаю, что если даже не получится, то мы не испортим ничего.

— Привет! — Раздался рядом детский голос — Ты где ходишь, мы ведь хотели в лес идти, на то место, где голос я слышал!

Я повернулась и увидела моего знакомого Павла Шубина. Он укоризненно смотрел на меня.

— Я тебя всё утро ищу. Договаривались ведь.

— Привет, Паша. Да, договаривались, но у нас тут разные дела неотложные появились.

— Пошли сейчас.

— Нет, Паша, дела у нас не закончились, поэтому придётся нам с тобой в другой раз идти.

— Я один тогда пойду. — Он повернулся и зашагал от нас.

Мы с Анфисой переглянулись. Нельзя парня одного в лес отпускать.

— Паша, постой! — Крикнула я и он остановился — У нас дело неотложное как раз по этому вопросу. Ты нам поможешь?

Он подбежал к нам, деловито снял с плеч небольшой рюкзачок и вытащил из него игрушечный пистолет:

— Он хоть и не настоящий, но стреляет пулями очень больно. А если попасть в глаз…

— Хорошо, может он нам и не потребуется. Хотя, как знать. — Я наклонилась к нему и сказала — Паша, а у твоей бабушки есть иконы?

— Конечно, а что, икону надо взять? Правда?

— Нет, но нам нужна Богоявленская вода. Спросишь у неё?

— Ну да. А что это за вода?

— Она всяких злых духов отпугивает. Нам она очень нужна. Мы пошли к бабе Тоне. А ты беги к бабушке.

Он закинул пистолетик в рюкзак и побежал по улице, на ходу надевая рюкзак. Мы пошли за ним.

— Ты же не собираешься его с собой брать? — Спросила Анфиса.

— Что-нибудь придумаем. — Успокоила я её.

Баба Тоня жила в большом доме, два окна в котором были закрыты ставнями. На наш стук она вышла сразу, и Анфиса сразу заговорила:

— Баба Тоня, я Анфиса, дочь Николая Кудинова.

— Так я тебя сразу узнала, на Николая ты сильно похожа. А кто с тобой?

— Подруга моя, Оля. Баба Тоня, мы хотели попросить у тебя Богоявленской воды.

— Что, в доме у тебя что завелось? — Спросила баба Тоня, пропуская нас во двор — Так надо батюшку звать, чистить дом,