Комментарий к роману А С Пушкина Евгений Онегин - Юрий Лотман

VII, 1–4 — Высокой страсти не имея… Как мы ни бились, отличить. Если в кругу карамзинистов было распространено представление о поэзии как мериле прогресса в деле цивилизации (ср. программную речь Батюшкова "Речь о влиянии легкой поэзии на язык", 1816), то, например, Н. Тургенев (мнение его было хорошо известно П) считал, что поэзия отвлекает молодежь от важнейших политических занятий. В «проспектусе» проектируемого им в 1819 г. журнала он жаловался, что русская литература ограничивается "почти одною поэзиею. Сочинения в прозе не касаются до предметов политики" (Дневники и письма Николая Тургенева, т. III. Пг., 1921, с. 369). Ср. восклицание «майора» в "Вечере в Кишиневе" В. Ф. Раевского: "Я стихов терпеть не могу!" ("Лит. наследство", 1934, т. 16–18, с. 661), особенно примечательное в устах поэта и свидетельствующее об определенной направленности умов в Союзе Благоденствия и в близких к нему кругах. Называя поэзию "высокой страстью" (ср. перефразировку Пастернака "высокая болезнь"; церковносл. «страсть» могло иметь значение «страдание», «мука», «болезнь») и указывая на опасность поэтического ремесла в России ("для звуков жизни не щадить"), П полемизировал с этой идеей своих политических друзей.

5-6 — Бранил Гомера, Феокрита;

За то читал Адама Смита…

Гомер (Омир — визант. форма имени, воспринятая русской средневековой традицией и перешедшая в XVIII в. в "высокий стиль") — древнегреческий народный поэт (аэд), время жизни — предположительно от XII до VII в. до н. э. Античная традиция приписывала ему авторство эпических поэм «Илиада» и «Одиссея». Феокрит (III в. до н. э.) — древнегреческий поэт, автор идиллий. Творчество Гомера и Феокрита вызывало повышенный интерес в эпоху предромантизма, во время поисков путей к национально-самобытной героической и народной культуре, противостоящей салонному искусству эпохи рококо. В России начала XIX в. Гомера и Феокрита переводили поэты отчетливо демократической ориентации — Мерзляков и Гнедич. Опыты их оказали большое воздействие на русскую гражданскую (в том числе и декабристскую) поэзию. Однако в тех кругах Союза Благоденствия, с которыми соприкасался П (кружок Н. Тургенева), увлечение античной поэзией вызывало ироническое отношение. П были известны слова Н. Тургенева во вступительной речи при приеме в «Арзамас», иронически противопоставлявшие бесполезный, по его мнению, перевод «Илиады» Гнедичем полезным сочинениям по политической экономии: "Я, занимая мысли мои <…> финансами, вздумал, что приличнее было бы помощнику библиотекаря и переводчику Гомера, вместо Илиады, перевести в стихах, и даже экзаметрами, например: Süssmilch Göttliche Ordnung или Justi Abhandlung von den Steuern und Abgaben"; т. е. Зюссмильх, Божественный порядок, Юсти, Трактат о налогах и доходах — произведения экономистов, изучавшиеся Тургеневым в Геттингене (Арзамас и арзамасские протоколы. Л., 1933, с. 193). Адам Смит (1723–1790) — англ. экономист, оказавший сильное влияние на Н. Тургенева и политэкономические идеи декабристов. Разговоры П с Н. Тургеневым, утверждавшим, что "поэзия и вообще изящная литература не может наполнить души нашей, открытой для впечатлений важных, решительных" ("Русский библиофил", 1914, № 5, с. 17), и считавшим вслед за Адамом Смитом, что "деньги составляют весьма малую часть богатства народного" и что "народы суть самые богатейшие", "у коих всего менее чистых денег" (Тургенев Н. Опыт теории налогов. Изд. 2-е. СПб., 1819, с. 93), отразились в характеристике воззрений Онегина.

Таким образом, Онегин вслед за Адамом Смитом видел путь к повышению доходности хозяйства в увеличении его производительности (что, согласно идеям Смита, было связано с ростом заинтересованности работника в результатах своего труда, а это подразумевало право собственности для крестьянина на продукты его деятельности). Отец же Онегина предпочитал идти по традиционному для русских помещиков пути: разорение крестьян в результате увеличения повинностей и последующий заклад поместья в банк (см. с. 39–41).

Интерес к политической экономии был яркой чертой общественных настроений молодежи в 1818–1820 гг. Ср. в пушкинском "Романе в письмах": "В то время строгость правил и политическая экономия были в моде" (VIII, I, 55).

12 — Когда  п р о с т о й   п р о д у к т  имеет. — Простой продукт — перевод одного из основных понятий экономической теории физиократов[28] "produit net" (чистый продукт) — продукт сельского хозяйства, составляющий, по их мнению, основу национального богатства. У П курсив подчеркивает цитатный и терминологический характер этого выражения.

Стихи эти привлекли внимание К. Маркса, который в работе "К критике политической экономии" писал: "В поэме Пушкина отец героя никак не может понять, что товар — деньги" (Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2-е, т. 13. М., 1959, с. 158). Ф. Энгельс во "Внешней политике русского царизма", анализируя экономические основы агрессивной внешней политики, писал: "Это было время, когда Евгений Онегин (Пушкина) узнал из Адама Смита

"Как государство богатеет…"(там же, т. 22, с. 29).

VIII, 5 — Что было для него измлада… — Измлада (церковносл.) смолоду. Употребление слова «измлада», возможного лишь в высоком стиле, придает строфе иронический оттенок.

9-14 — …наука страсти нежной,

Которую воспел Назон…

Овидий Назон — римский поэт (43 г. до н. э. — 16 г. н. э.), автор "Метаморфоз" и элегий. Был сослан императором Августом в город Томи в устье Дуная. В кишиневский период П неоднократно проводит параллели между своей судьбой и судьбой Овидия. "Наука страсти нежной" — непристойная дидактическая поэма Овидия "Наука любви" (Ars amatoria). Упоминание "Науки любви" резко снижает характер любовных увлечений Онегина. Это особенно ощущалось в черновых вариантах первой главы с их упоминаниями "б<есст>ыдных наслаждений" (VI, 243):

Любви нас не природа учитА первый пакостный роман…(VI, 226).

Ссылка на Овидия как создателя "любовной науки" традиционна в "щегольском наречии". А. В. Храповицкий в предисловии к "Любовному лексикону" писал: "Всякому же известно, что Овидий, гражданин древнего Рима, приметив любовные хитрости, сочинил книгу о любовном искусстве. Итак тогда еще любовь сделалась наукою" (Любовный лексикон. Пер. с франц. Изд. 2-е. М., 1779, с. 3).

IX — В печатном тексте строфа опущена и заменена тремя строчками точек. В беловом автографе:

Нас пыл сердечный рано мучит.Очаровательный обман,Любви нас не природа учитА Сталь или Шатобриан.Мы алчем жизнь узнать заране,Мы узнаем ее в романеМы все узнали, между темНе насладились мы ни чемПрироды глас предупреждаяМы только счастию вредимИ поздно, поздно вслед за нимЛетит горячность молодаяОнегин это испыталЗа то как женщин он узнал(VI. 546).

Пропуски строф становятся у П в дальнейшем композиционным приемом, создавая многоплановость художественного пространства текста (см.: Гофман М. Л. Пропущенные строфы "Евгения Онегина". — Пушкин и его современники, вып. XXXIII–XXXV. Пб., 1922, с. 1 — 328; Тынянов Ю. Н. О композиции "Евгения Онегина". — В кн.: Тынянов Ю. Н. Поэтика, история литературы, кино. М., 1977).

XII, 2 — Сердца кокеток записных! — Записной зд.: "завзятый, отъявленный, общепризнанный" (Словарь языка Пушкина, II, 84). "Кокетка записная" — выражение, имевшее почти терминологическое значение, ср. в стихотворении Баратынского "Моя жизнь" (1818–1819?):

Люблю с красоткой записнойНа ложе неги и забвеньяПо воле шалости младойРазнообразить наслажденья(Баратынский, I, 266).

Стихотворение это впервые опубликовано в 1936 г., однако автограф его находился в альбоме лицеиста Яковлева. Альбом этот был в руках П, который вписал в него свое стихотворение "Я люблю вечерний пир…". Выражение это у П означает женщин полусвета (понятие "хорошего тона" исключало возможность откровенного кокетства для женщины «света»: "Кокетства в ней ни капли нет Его не терпит высший свет" — VIII, XXXI, 7–8), соединявших свободу обращения с большей, чем у светских дам, живостью разговоров, непринужденной веселостью и смелостью в любовных увлечениях. Автор EO различал оттенки обращения "тонкой вежливости знати" и "[ветрености] милых шлюх" (VI, 351). Ср. параллельный фразеологизм "франты записные" (VII, LI, 9), видимо, образовавшийся под влиянием первого.

XII, 10 — Фобласа давний ученик… — Фоблас — герой романа Луве-де-Кувре (1760–1797) "Похождения кавалера Фобласа". Нарицательное имя женского соблазнителя. Об отношении П к Луве-де-Кувре см.: Вольперт Л. И. «Фоблас» Луве де Кувре в творчестве Пушкина. — В кн.: Проблемы пушкиноведения. Л., 1975, с. 87–119.