- - Диана Хант

Она вздрогнула, а он расправился, наконец, с треклятым платьем.

Недолго думая, мгновенно сжёг его заклинанием.

Она закашлялась – успела, дурёха, глотнуть дыма, хоть и действовал он молниеносно. Хорошо хоть по поводу в бездну канувшего платья писк не устроила, как любая другая нейтири на её месте.

Впрочем, Тим ещё когда заподозрил, что невеста ему попалась какая-то неправильная.

Вместо того, чтобы упорствовать в сопротивлении вдруг обвила его шею руками и нежно прижалась губами к уголку рта.

Тим так и остолбенел.

Не так много одежды их разделяло. Лёгкая тренировочная форма на нём и… вот эта её вымокшая насквозь сорочка вообще не в счёт.

Только ощущение её дрожи заставило его отстраниться в последний момент. До боли, до пульсации бешеной хотелось согреть свою невесту… иначе, но Тим понимал, что он просто-напросто не остановится.

Он невольно усмехнулся.

Всё чаще и чаще он думал о светоше, как о невесте и, несмотря на то что осадок от таких мыслей был горьким, считать её своей нравилось.

И не просто нравилось – в том, чтобы считать зеленоглазку своей было особое, ни с чем не сравнимое удовольствие.

Подхватив тонкое, почти невесомое девичье тело на руки, с лёгкостью опустил её в ванну.

Когда сорочку стягивал, она снова принялась мешать, что только усугубляло его бешеное желание. Пищала, фыркала… Плескала на него водой. Но специальные солевые кристаллы делали свое дело – шипели, обогревали, расслабляли… и потому сопротивление было не сказать, чтобы очень уверенным.

– А что будет, когда наши магии смешаются, Тиму? – спросила она и зевнула. – Во время этого вашего ритуала.

Он так и замер. После чего, стараясь не смотреть вниз, на выглядывающие из зелёной бурлящей воды влажные плечи и обнажённые коленки, развернулся к ней спиной и опустился на бортик ванной.

– Тёмные и светлые не зря не смешивались, Ули. Я имею ввиду династически. У тёмных лордов приняты кровные браки. Обмен кровью необходим для объединения двух родов. А магическое смешение после кровного…

Он сглотнул. После того, что он сейчас произнесёт, пути обратно не будет. Не посмотрит она на него больше с такой теплотой и доверием. Что ж. Может, оно и к лучшему. Снорхи! Ведь она сама надела это кольцо…

– Есть риск, Ули.

– Риск? То есть не стопроцентная вероятность?

– Когда речь идёт о Фьордах, никогда нельзя говорить о стопроцентной вероятности. У нас каждый ребёнок знает, что магию в наш мир принесли тёмные. Фьорды создали тёмные. То есть драконы, на которых они прилетели. Фьорды выбрали нас господами, признали лордами.

– Оттчень интересно и познавательно… – Едва различимый перестук зубов. Но Тим уже явственно ощущал, как его светоша согревается. Только бы не заболела, дурочка… – А светлые как появились?

Тим пожал плечами.

– Раньше светлая магия считалась отклонением.

– От чего?

– От нормы. – Неохотно пояснил он. – Когда и без того слишком близкие династии продолжали смешиваться…

– А, поняла, у нас тоже так было. В истории. Аристократия мешалась между собой, а притока новой крови не было. Как результат – болезни. Так светлая магия – болезнь, что ли?

Тим поморщился.

– Не совсем. По сути – светлые идеальные проводники, вот только силы как таковой у них снорх наплакал. И они бессознательно тянутся к тёмным, что, в принципе, логично.

– Хм… генетическая память?

– Что? Какая память?

– Ай, неважно. Ты продолжай, пожалуйста, очень интересно.

Вот ведь нахалка. Интересно ей. А ему каково? Когда она тут… Прямо за спиной. Голая… И всё же, сжав зубы, он продолжил… Когда-то этот разговор должен был состояться. И она имеет право знать. Однако и полслова не успел сказать, как снова перебила.

– Стой. Но я же светоч из другого мира. Новая кровь. Да вы вместе с Фьордами вашими плясать от счастья должны, что я появилась…

Тим покачал головой, горько усмехаясь.

– На то и расчёт. Вот только решение за Фьордами. Всегда. А они… Испокон веков они нейтрализовывали светлую магию… По сути, за магию её не считали.

– Чтоооо?! Но меня же приняли!

– Приняли…

– Ну-ка, Тиму Петтери, что-то ты темнишь. Договаривай уже. Хочу знать, на что подписалась с этой вашей помолвкой.

В порыве проучить нахальную светошу Тим резкого обернулся. Забылся. Шумно выдохнув, отвернулся обратно. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох, снорх его дери, выдох.

– Если маги обладают равной силой, а природа их противоположна, есть большая вероятность того, что магии нейтрализуют друг друга. Если кто-то сильнее… Скорее всего, его магическое поле расширится за счёт энергии более слабого. Он получит её всю. Вместе с соулом. Прости. Ты сама на это… как ты сказала, подписалась.

Всё. Сказано. Добавить нечего.

Горше не придумать. А с другой стороны – гора с плеч.

И вновь, вопреки его ожиданиям, реакция его невесты была иной.

Не той, которая ожидалась.

Губы светоши приоткрылись, образуя букву «о». Глаза расширились. Тиму нахмурился, вглядываясь в них и вдруг будто вслух услышал её мысли:

«Ах вот оно что!!! Значит, гер Петтери просто-напросто испугался, что я впитаю магию его наследника!!!»

Тиму часто заморгал.

Показалось?!

Или переборщил с фхее и дурман ударил ему в голову?!

Вслух же Ули спросила:

– Поэтому Ясси и отрёкся от права наследования? Ради Яски?

– Да. Он очень её любил и намеревался жениться несмотря на все риски. А наследовать герцогство Семи Фьордов должен маг. Отец не простил Ясси… как он выразился, этого самодурства.

– А ты тоже считаешь поступок брата самодурством, Тим?

– Ули…

– Ну скажиии!

– Яска стоила того, чтобы рискнуть ради неё. – Просто ответил он. – Ясси и к Гулльвейг на поклон пошёл бы. Лишь бы быть с ней.

Он не видел этого. Скорее почувствовал. Его светоша вздрогнула всем телом. Напряглась. Будто натянутая струна.

И снова её мысль прозвучала так громко, что он уловил её отголоски:

«…не всё сказала!!!»

Он чуть было не брякнул, как дурак «кто».

Видимо, когда она испытывает сильное эмоциональное потрясение, «громкость мыслей» регулировать не может. Что ж. Ему это на руку. По части скрытности они с Туули друг друга стоят.

– А что, эта ваша Гулльвейг помогла бы, Тим?

– Во-первых – совсем не наша. А во-вторых – известно, что ведьма владела магией крови. Запретной, про̀клятой магией, понимаешь?

– Угум.

– Я бы