Китайские народные сказки - Пер. Рифтина

Пасет Эр-сяо буренку на склоне горы, уже полдень наступил. Наелась буренка, аж живот раздулся, да еще Эр-сяо полную корзину травы нарезал, домой снести.

Говорит мальчик буренке:

- Пойдем, буренушка, домой! Полдень на дворе, солнце огнем жжет.

Стоит буренка, не шелохнется, а у самой слезы из глаз капают.

Подивился мальчик, спрашивает:

- Ты что, буренушка, не наелась, не напилась?

Открыла тут буренушка рот и заговорила человечьим голосом:

- Добрый мальчик! Воротишься домой - ешь пельмени белые, не ешь черные.

На сей раз смекнул Эр-сяо, в чем дело. Воротился домой, а злая невестка улыбается, говорит ласково:

- Ты, братец, корову пас, притомился. Говорил ты вчера, что по вкусу тебе черные пельмени, вот я для тебя черненьких и настряпала. Ешь поскорее!

А Эр-сяо бровью не повел, глазом не моргнул, отвечает:

- Невестушка, как отец умер, вы с братцем все белые пельмени едите, дай-ка нынче мне полакомиться!

Сказал так и принялся белые пельмени есть. Невестка рядом стоит, злость ее разбирает. Вчера хотела мальчика загубить, нынче пробовала - никак не выходит. Задумала она тогда по-другому извести Эр-сяо и говорит своему ленивому мужу:

- Скоро зима, снег выпадет, негде корову пасти, чего зря Эр-сяо кормить? Давай делиться. Эр-сяо дадим ток с маленьким амбаром да два му тощей землицы. Нам - корова, на которой пахать можно, ему - большой рыжий пес. Нам - курица-несушка, ему - большой петух. Нам - целый плуг да крепкий хомут, ему - сломанный плуг да негодный хомут.

Зевнул ленивый старший брат, согласился: «Ладно, мол!»

Так и разделились, младшего брата даже слушать не стали. Пришла зима. Эр-сяо в горы ходит, траву да хворост собирает, петух ему помогает, зернышки подбирает, пес ветки носит. Раскормил Эр-сяо петуха, раскормил собаку. А ленивый старший брат до самого вечера коровий хлев не запрет, сена не подбавит. Холодно буренушке, голодно, отощала она - сухая хворостина тонкая. Глянет на нее Эр-сяо - сердце защемит от жалости.

Пришла весна, самое время пахать. Закручинился мальчик. Увидал рыжий пес, что хозяин его печальный ходит, залаял:

- Ван-ван-ван! Меня запряги - за корову сойду! Ван-ван-ван! Меня запряги - за корову сойду!

Увидал большой петух, что хозяин его печальный ходит, закричал:

- Гуа-гу-гу, я пахать могу! Запряги меня! Гуа-гу-гу, я пахать могу! Запряги меня!

Запряг Эр-сяо рыжего пса, запряг большого петуха, пошел поле пахать. Машет петух крыльями, тащит плуг, старается. Машет пес хвостом, тащит плуг, надрывается. Эр-сяо сзади идет, плуг держит. Так и режет плуг сырую глину, так и режет.

Вскорости Эр-сяо всю землю перепахал. Узнала про то злая невестка, опять недоброе замыслила, говорит своему ленивому мужу:

- Совсем немощной стала наша корова, телегу тащить не может. Сходи-ка к Эр-сяо, возьми рыжего пса да большого петуха, может, на них возить будем?

Обрадовался старший брат и думает: «Старую корову впряжешь, не подтолкнешь - не поедешь! Рыжего пса да большого петуха займешь, в телегу впряжешь, они повезут, а сам отдохнешь!» Чуть не бегом помчался старший брат к младшему. Прибежал и говорит:

- Немощной стала наша корова, телегу тащить не может, одолжи-ка мне твоего пса да петуха, может, они потащут?

Молчит Эр-сяо, будто и не видит старшего брата. Распрямился тогда старший брат, разогнул свою ленивую спину и говорит:

- Не дашь, ворочусь домой, уморю старую корову до смерти.

Пожалел Эр-сяо буренку, дал старшему брату пса да петуха. Запряг их лентяй, полнехоньку телегу навоза навалил, стегнул кнутом и приговаривает:

- Ну-ка приналягте, старшему брату послужите!

Сам телегу не толкает, только вид делает, того и гляди, на спину опрокинется, досадно ему, что петух да пес его самого не везут. Немного прошло времени, уморились петух да пес, потом изошли, еле тащатся, а лентяй знай кнутом их стегает. Рассердились горемыки, остановились, идти не хотят. Бил их лентяй, бил, так и забил до смерти. Сам устал, воротился домой, залез на кан и заснул.

Пришел младший брат с поля, про обед и не думает, сразу к старшему брату подался.

Увидел во дворе злую невестку и спрашивает:

- Где мой рыжий пес да большой петух? Я их домой уведу покормить!

Махнула невестка рукой и говорит:

- Ох, и не вспоминай лучше, забил пса да петуха твой старший брат, лежат они на дороге.

Услыхал это Эр-сяо, зашлось у него сердце, к дороге побежал. Смотрит - лежит на дороге большой рыжий пес, рядом петух валяется. И злость взяла Эр-сяо, и горько ему. Плакал, плакал, после взял на руки петуха и пса, к себе прижал, понес домой. Закопал он их на току перед хижиной. Как воротится с поля, тотчас бежит на могилку поглядеть. Прошло несколько дней, и вырос на могилке вяз, листочки нежные, светло-зелененькие, блестят - каменья драгоценные сверкают. Каждый день его Эр-сяо поливает. Вырос за год вяз выше самого Эр-сяо. Макушка густая, лист к листу, ну, прямо зонт зеленый. Пришла весна, на вязе почки появились - круглые монетки. Поднимет юноша голову, любуется. Вдруг ненароком ствол рукой тряхнул. Ша-ша-ша - зашелестело, зашумело, почки с дерева дождем посыпались. Нагнулся Эр-сяо, поднять хотел, смотрит - глазам своим не верит: и не почки это вовсе - монеты золотые да серебряные так и сверкают, так и переливаются. Собрал их Эр-сяо, купил бурую корову, С той поры еще прилежней трудиться стал.

Узнала про это злая братова жена. И вот однажды, когда Эр-сяо в поле ушел, перелезла через стену к нему во двор, ухватилась за ствол вяза и давай его трясти. Хуа-ла-ла - с дерева почки дождем посыпались. Пэн-пэн-пэн - злую невестку по голове бьют. Отпустила она ствол, двумя руками голову ухватила.

- Ай-я-яй! - кричит.

Нагнулась, смотрит - никаких монет на земле нет, ни золотых, ни серебряных, одни каменные кругляши валяются. Пощупала невестка голову - голова вся в шишках. Рассвирепела, топор отыскала. Хан-ха - срубила вяз. Тут как раз Эр-сяо с поля воротился. Увидал: и досадно ему и горько. Спрашивает он злую невестку:

- Ты зачем мой вяз срубила?

А та глаза закатила, говорит с обидой:

- И не вспоминай ты лучше про свое дерево, всю голову мне изранило.

Сказала она так, рукой махнула и ушла.

Закручинился Эр-сяо, дерево рукой погладил, после ножик достал, веток нарезал, корзиночку сплел, под стрехой подвесил. Прилетели птицы с юга, прилетели с севера, яйца в корзиночку снесли. Прилетели ласточки с юга, прилетели с севера, яйца в корзиночку положили. К вечеру корзина до краев наполнилась.

Узнала про это злая невестка и говорит своему ленивому мужу:

- Видать, не любишь ты яйца есть! Гляди-ка, сколько их у младшего брата в корзинке под стрехой!

Услышал это старший брат, глаза вытаращил, на ноги вскочил.

- Сбегаю, попрошу несколько штук.

А жена отвечает:

- Не яйца проси, а корзиночку. Пусть ласточки да другие птицы сами нам яиц нанесут, вон сколько их будет, не то что в доме, во дворе не поместятся.

Отправился старший брат к младшему. Идет, а про себя думает: вдруг не даст ему Эр-сяо корзинку волшебную? Вошел, лицо жалостливое, и говорит, чуть не плачет:

- Дай, братец, твоей корзинкой попользоваться, а то я с голоду скоро помру. Последний раз это, потом сам буду прилежно трудиться.

Сердце у Эр-сяо доброе, услыхал он, что старший брат с голоду помирает, дал ему взаймы корзинку. Увидела это злая невестка, аж рот от радости разинула. Подвесила корзинку под стрехой, сама у ворот села, покрикивает:

- Птицы, с востока летите, птицы, с запада летите, в мою корзинку скорее яйца кладите! Ласточки, с севера летите, ласточки, с юга летите, скорее в мою корзинку яйца кладите!

Прилетели птицы с юга, помет в корзине оставили, прилетели птицы с севера, помет в корзинке оставили. Прилетели ласточки с юга, прилетели ласточки с севера, тоже помет в корзинке оставили и дальше полетели. Рассердилась злая невестка, схватила палку да как ударит по корзине!

Малые птахи чирикают:

- Чир-чир-чир! Невестка злая, сердце злое, печень злая, Чир-раз! Клюнем в глаз! Клюнем в глаз! Чир-раз!

А ласточки им вторят:

- Фьюить, фьюить, фьюить! Невестка злая, сердце злое, печень злая. Фьюить-раз! Клюнем в глаз, клюнем в глаз!

Кинулись тут разом на злую невестку птахи малые да ласточки, завертелась-закружилась злая невестка, больно ей, орет, кричит, а ленивый муж на кане лежит, сквозь сон бормочет:

- Ты чего орешь, мне спать не даешь?

Выклевали птицы злой невестке глаза, и померла она через несколько дней с досады. Ленивый брат вскорости с голоду умер. А трудолюбивый Эр-сяо жил в счастье и довольстве.

ПЯТЬ СЕСТЕР

Было у матери пять дочерей. Старшую прозвали Дин-чжэр - Наперсток, вторую Шоу-чжор - Браслет, третью Цзе-чжир - Колечко, четвертую Эр-чжур - Сережка, пятую Хэ-бор - Кошелечек. Мать рано овдовела и во второй раз вышла замуж за торговца-разносчика. Недобрым был он человеком, а пуще того несправедливым. Да к тому же скряга. Не велел он падчерицам платья из новой материи шить, не велел хорошей едой кормить. Чуть что ему не по нраву, кричит да ругается: