Невидимые линии. Границы и пояса, которые определяют мир - Maxim Samson

стран) и острова Спратли (на которые претендуют шесть). Сепаратистские движения по всему миру аналогичным образом воспринимают границы и, как следствие, стремятся к границам, отличающимся от нынешнего положения дел: Шотландия, Каталония, Приднестровье, Сомалиленд, Западная Сахара, Амбазония и Курдистан - вот лишь несколько современных примеров, за которыми стоит следить. Тем временем многие в Бельгии знакомы с боевым кличем "Да здравствует свободная Фландрия, да умрет Бельгия", который, в частности, провозгласил депутат от фламандской националистической партии Vlaams Belang в 2010 году. Разделение Бельгии по языковому принципу между фламандскоязычной Фландрией и франкоязычной Валлонией - хотя это, безусловно, осложняется существованием двуязычного Брюсселя и немецкоязычного Остбельгиена - уже давно обсуждается, учитывая контрастные претензии на государственность.

Тем не менее, притязание на территорию как на свою собственную не является стремлением, присущим исключительно политическим лидерам и их сторонникам.Переключиввнимание с национального масштаба на более локальные, повседневные контексты, мы можем отметить, например, универсальное явление NIMBYism, характеризующее жителей, которые одобряют или, по крайней мере, соглашаются с предлагаемыми застройками, такими как жилые комплексы, электростанции, больницы, железнодорожные линии и развлекательные центры, только при условии, что они будут построены достаточно далеко от их домов. В связи с этим жители "не в моем дворе" представляют себе невидимые линии, разделяющие места, где такое развитие может считаться приемлемым, и те, где ему следует противостоять. Кроме того, политика планирования, такая как зонирование, позволяет проводить невидимые линии, разрешая или запрещая конкретные виды застройки, в результате чего образуются отдельные кластеры односемейных домов, высоток, торговых центров, предприятий легкой промышленности и так далее. Поэтому неудивительно, что жители часто стремятся иметь право голоса в отношении постановлений о зонировании, чтобы защитить свое видение того, что можно и что нельзя строить в их районе.*А иногда люди подсознательно проводят невидимые линии, определяющие, что должно быть разрешено в районах, которые только предположительно являются "их". Один из таких примеров, о котором я необъяснимо часто думаю, - желтая Vauxhall Corsa осьмнадцатилетнего дантиста на пенсии Питера Мэддокса, которая с 2015 года вызывала шокирующее раздражение у туристов, посещающих живописный английский регион Котсуолдс (а также, неизбежно, у пользователей социальных сетей), один из которых даже решил нацарапать на капоте "move".Заявив, что маленькая машинка Мэддокса портит пейзаж и, соответственно, портит их фотографии, эти посетители, по сути, намекнули, что существует невидимая линия, отделяющая красивые места от банальных, которую автомобили бананового цвета не должны пересекать. Однако, как бы они ни старались создать ее, нашлось немало других людей, не желающих соблюдать такую границу. В 2017 году в знак солидарности вокруг деревни Мэддокса проехала колонна из ста ярко-желтых автомобилей, а на странице GoFundMe, размещенной в Twitter, была создана акция "Спасите желтую Corsa Питера". Вкратце, неразумно ожидать, что все будут согласны с вашими интересами в отношении территории и того, как она должна использоваться.

В этой части мы рассмотрим шесть примеров того, как люди или группы людей, стремящиеся заявить о своих правах на какую-либо территорию, проводят или воображают невидимые линии. Тордесильясский договор, заключенный и подписанный в 1494 году, является, вероятно, самым известным примером и, безусловно, имеет самое широкое географическое распространение: Испания и Португалия на двусторонней основе (хотя и под папским надзором) решили разделить вновь "открытые" земли между собой и только между собой. Гораздо менее известный случай, но тоже связанный с привилегированными людьми в одной части света, которые упорно добиваются суверенитета над далекими землями, - это Бир-Тавиль, место, необычайно отвергнутое национальными государствами, претендующими на него, из-за их контрастных интерпретаций его границ. Австралийская глубинка - еще один интригующий пример того, как те, кто живет за пределами (туманных) границ территории, каким-то образом претендуют на нее как на свою собственную, в результате чего это место воспринимается одновременно как квинтэссенция "австралийского" и как "другое" для "цивилизованного" австралийского общества. Иногда, однако, проведение границ в территориальных целях является вынужденной мерой: Межгосударственная пограничная линия в Боснии и Герцеговине - показательный пример административной линии, установленной для обеспечения мира и безопасности после жестокого конфликта, оставившего после себя ландшафт, изрытый минами.В других местах, где различные стороны остаются враждебными, территориальные претензии могут легко перерасти в насилие, как мы увидим на примере футбола в Буэнос-Айресе, где ярые фанаты пытаютсязащитить предполагаемые границы своего клуба, и уличных банд в Лос-Анджелесе, которые давно борются за части этого кишащего мегаполиса.

 

*Зонирование распространено во многих странах, в том числе и на большей части территории США. Ярким исключением среди крупных городов США является Хьюстон, жители которого постоянно голосуют против использования законов о зонировании. Несмотря на то что в городе существует своя система кодексов, регулирующих застройку, некоторые районы Хьюстона, благодаря отсутствию зонирования, характеризуются мешаниной типов зданий: дома между фабриками и складами, огромные офисные здания, нависающие над пригородными домами, и, в одном случае, крематорий и морг в жилом районе. По этой причине "невидимые линии" здесь бывает сложнее различить, чем в других районах страны.

 

Тордесильясский договор

Никто не может отдать то, чем не владеет сам.

Гуго Гроций

Несколько лет назад группа исследователей обнаружила, что грифы охотно путешествуют по Испании, но когда они достигают португальской границы, их численность резко сокращается. Причина такого явного нежелания пересекать границу Португалии не обязательно в том, что они предпочитают охристые равнины Кастилии и Леона песчаным пляжам Алгарве, а в том, что в Испании гораздо более мягкая политика в отношении вывоза туш крупного рогатого скота. Как и любой хитрый путешественник, стервятники всегда знают, где они могут найти хорошую еду. Таким образом, их география обозначает неофициальный водораздел между двумя странами, имеющими собственную официальную границу, которая практически не менялась на протяжении более 700 лет. Однако демаркационные линии между Испанией и Португалией отнюдь не ограничиваются стервятниками, землеустройством и протоколами XXI века. В самом деле, еще в XV веке была проведена одна из самых длинных в мире линий, чтобы разделить претензии этих двух стран на всю планету. Эта граница свидетельствует о том, что люди, как и стервятники, не прочь поклевать места, которые им приглянулись, однако ее наследие гораздо обширнее.

Эта история, как и многие другие, начинается с Христофора Колумба. Выжив после кораблекрушения у юго-западного побережья Португалии в 1476 году, Колумб, мореплаватель, выходец из давно известной морской и торговой державы - Генуэзской республики на территории современной Италии, решил перебраться в столицу Португалии, Лиссабон.Город уже стал домом для многих его генуэзских коллег, включая мореплавателей,торговцев и картографов, таких как его родной брат