Большой погром - Василий Сахаров

— Конечно, — я поцеловал ее и вместо кабинета направился в женскую половину дома.

Глава 8

Волин. Осень 6658 С. М.З. Х.

Посланник французского короля в Рароге не задержался и через два дня, навязав ему в попутчики наших шпионов, я отправил Роберта де Ге на родину. «Крес» снова направился в Ла — Манш, а я вышел на тропу Трояна.

Для начала навестил Аркону и пообщался с Доброгой. Потом оказался в Волегоще, где застал Войдана Лебедяна и посетил два храма, Яровита и Велеса. Затем побывал у Никлота и Вартислава, который был рядом с отцом. Далее сходил в гости к Хунди Фремсинету, посетил Новгород и только после этого оказался в Волине. Здесь встретился с великим князем венедов и застрял. Очень уж много идей и задумок в моей голове, все предстояло обсудить с Рагдаем Поморянским и по каждому вопросу необходимо принять решение. Однако через три дня мы с великим князем закончили обсуждение, и сошлись для окончательного подведения итогов…

Светлая горница. Погожий летний день. Через открытые окна в помещение проникают голоса воинов, которые находились рядом с княжеским теремом занимались чисткой оружия и смазкой брони. Мы за столом, один напротив другого. Справа запотевший кувшин с квасом и простые глиняные кружки, а между нами стопка исписанных листов, чернильница и перья. Писать в основном приходилось мне, поэтому руки, как и рукава рубахи, в темных пятнах. А что поделать? Мы торопились, спали мало и горницу покидали редко. Рагдаю проще, за ним жена присмотрит и напомнит, что нужно сменить одежду. А я здесь один, подбородок в колючей щетине, одежда пропахла потом и пора принять баньку. Но это после. Закончим, тогда и отмоюсь, переоденусь, побреюсь и отосплюсь.

Рагдай тяжело вздохнул, взял первый лист бумаги, посмотрел на меня и спросил:

— Начнем?

— Начнем, — отозвался я.

— Кто имеет право принимать решения в нашем союзе?

Он кинул взгляд на лист, а мне это не нужно и я начал перечислять людей, которым можно доверять судьбу всех венедских племен:

— Ты, как великий князь, и витязь Триглава. Я, как владетель Рарога, будущий князь Зеландии и витязь Яровита. Будимир Виславит, как князь ранов. Никлот, как князь бодричей. Велимар, как князь лютичей. Доброга, как верховный жрец Святовида. Это все.

В решении данного вопроса мы расходились, и Рагдай сказал:

— Нужно расширить список.

— Снова предложишь добавить верховных жрецов Яровита, Триглава и Велеса?

— Да.

— Ладно. Но тогда, помимо них, впишем еще двоих.

— Кого?

— Идара Векомировича и молодого Вартислава Никлотинга. Первый — главный владетель Борнхольма. Второй — в свой черед сменит Никлота.

— Я не против, — он передал лист мне, и я стал вписывать в него новых членов «закрытого клуба». — Однако странно как‑то. Идара и Вартислава к секретам союза допускаем, а Яксу Шпреванского нет. Отчего ты его невзлюбил?

— Не верю ему.

— Но он князь.

— И что? Прислушайся к своим чувствам, Рагдай, и скажи — ты ему веришь?

Он помолчал, немного подумал и ответил:

— Нет.

— Вот и я о том же.

Рагдай спорить не стал. Налил нам кваса, поставил рядом со мной кружку, взял следующий листок и продолжил:

— По сотрудничеству с королем франком, я так понимаю, все просто?

— Да. Об этом будут знать двое, я и ты, а остальным это ни к чему. Не потому, что я чего‑то опасаюсь или кому‑то не доверяю. Просто есть секреты, допуск к которым должен быть у ограниченного круга.

— Согласен.

Следующий лист. Рагдай вчитался в неровные строчки, помолчал и спросил:

— Ты уверен, что станешь князем Зеландии?

— Да.

— Сколько на острове сейчас владений?

— С самого начала было восемнадцать. Сейчас двадцать четыре. Наследники Мстислава его земли разделили, а у него были самые богатые владения, Роскилле и поселки вокруг. Но серьезных соперников я не вижу. Поэтому стану князем.

— А что Вартислав и воевода Громобой?

— Вартислав, как уже было сказано, наследник Никлота. Ему о защите родовых земель думать надо и я с ним договорился. Он за меня. Громобой и Верен Байкович тоже. А остальные пойдут за нами. Есть несколько мелких вождей, от кого можно ждать неприятностей, но они ничего не решают. Опять же ты и другие венедские князья на моей стороне. Так что сомнений нет.

— Когда сход зеландских владетелей соберешь?

— В первый день листопада.

— Я лично с дружиной приду, и ты получишь поддержку.

— Договорились.

Великий князь взял другой лист:

— Теперь по весеннему морскому походу. Ты уверен, что Генрих Плантагенет ударит именно по нам?

— Так сказал посланник Людовика, а я ему верю и на месте наших врагов поступил бы точно так же. Перед началом очередного Крестового похода, который по задумке папы римского должен сбросить нас в море и уничтожить, очень правильно послать в Венедское море мощный флот. Даже если Плантагенет не обрубит венедов морскую торговлю и не сможет победить варягов, он нас сильно ослабит, и мы не сможем остановить крестоносцев. А если потерпим поражение, то не сможем спасти женщин и детей. В любом случае, даже если Генрих не войдет в Венедское море, он перекроет Датские проливы, и мы окажемся в большой ловушке. Допустить этого нельзя и необходимо ударить раньше.

— Ты прав, — нахмурившись, Рагдай кивнул. — Но хватит ли сил?

— Должно хватить, — я пожал плечами. — Зеландская флотилия, не меньше тридцати кораблей, если пойдут все островные вожаки и на охране останется десяток шнеккеров. С Руяна не меньше сорока драккаров и лодей. От бодричей, лютичей и поморян, два десятка. А если шведов в поход сманим, ушкуйников, пруссов и датчан, то это еще полсотни кораблей. Флот в сто двадцать боевых судов, на борту которых больше десяти тысяч головорезов. Мы так ударим, что Европе тошно станет. Начнем от Брюгге, где у меня есть шпионы, и пройдем до Нанта. Даже в Луару можно зайти…

Рагдай прервал меня усмешкой:

— Надорвешься, Вадим.

— Возможно, — согласился я. — Но иного пути нет. Флот противника должен сгореть. Вместе с судоверфями, чтобы католики долго опомниться не могли.

— А как датчан на поход уговаривать станешь?

— За это Доброга возьмется. Он с королем Магнусом и Свеном Эстридсеном общий язык быстро находит. Думаю, придумает что‑то и от папских посланцев избавится. Ему не впервой.

— Будем надеяться на успех и попросим богов о помощи.

— Конечно, надеяться станем, без надежды жить тяжело. И богам жертву принесем, само собой. Однако и самим зевать нельзя. Нужно двигаться вперед и не сидеть на месте, а иначе нас сотрут в порошок.